Увидеть живых Будд
Завершает свою работу выставка «Суута багшын соло», посвященная 140-летнему юбилею основателя первой буддийской художественной школы в Бурятии
До конца августа ее можно увидеть в музее истории Бурятии имени Хангалова. Представленные там статуи буддийских божеств ламы-скульптора Санжи-Цыбик Цыбикова шокируют.
Причудливые узоры на одеяниях и украшениях удивляют своими красками. Диковинные предметы в руках заставляют разглядывать их подробно. Но когда взгляд зрителя падает на лицо скульптуры Будды, оно шокирует тем, что возникает абсолютно реальное ощущение, что перед тобой живое существо. И зритель, увидевший буддийские скульптуры авторства Санжи-Цыбик Цыбикова и его учеников, нигде больше не встретит ничего подобного.
До середины XIX века буддийские предметы, в том числе скульптуры, в Бурятию привозились из разных стран – Внутренней Монголии, Китая, Тибета. Санжи-Цыбик Цыбиков стал первым бурятским скульптором, благодаря которому в Бурятии появилась своя профессиональная школа деревянной скульптуры – «оронгойская» школа мастеров, получившая свое название от местности Оронгой, где располагался Янгажинский дацан.
Стоит отметить, что период с середины XIX и первой четверти XX века – время создания оронгойской школы мастеров – считается расцветом буддизма на территории республики, а также бурятского религиозного искусства.
Буддийские ламы в то время достигали высоких степеней реализации, из них немало тех, кто обладал сиддхами (сверхспособностями). Например, всем известен феномен Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова, который, кстати, был коренным учителем Санжи-Цыбик Цыбикова.
С личностью самого Санжи-Цыбик Цыбикова связаны случаи, которые сложно объяснить. Например, известно, что после того как в 1931 году во время репрессий и гонений его, как и других лам, бросили в верхнеудинскую тюрьму, он вошел в состояние глубокой медитации. Из всех находящихся в тюрьме лам скульптор оказался единственным, кто выжил – остальных расстреляли. Выяснилось, что его обвинительное дело загадочным образом исчезло, и его вынуждены были отпустить.
Во время антирелигиозной кампании многие предметы буддийского искусства были уничтожены. А сам Янгажинский дацан, которому Санжи-Цыбик Цыбиков посвятил всю свою жизнь, взорван. Однако представленные на выставке скульптуры и другие образцы буддийского искусства – всего около 150 предметов – сохранились. Более того, время над ними как будто не властно. Краски остаются такими же яркими, а сами скульптуры – целыми. Статуи практически не подвергались реставрации.
Секрет такой долговечности – в особых техниках, которые знали только Санжи-Цыбик Цыбиков и его 30 учеников. Мастера ушли из этой жизни, а вместе с ними и технологии лепнины, которая сохраняется веками, состав красок, рецепты особых видов клеев и растворителей, для которых использовались рога, внутренности, металл, серебро, древесная пыль и еще много такого, чего сегодня не делает никто.
Стоит отметить, что изображение божеств являлось магическим действом. Без духовного посвящения его нельзя было выполнить, надо было иметь своего рода «допуск» к изображению священных образов. Иконописью и скульптурой могли заниматься только люди из ламского сословия, посвященные в особый ритуал.
Санжи-Цыбик Цыбиков с семи лет был хувараком Янгажинского дацана, где завершил учебу в цаннит-дацане (философский факультет), получил звание гэбши, а затем габжа, то есть был философом, имел самое высокое звание, которое можно было получить в бурятских дацанах.
В общее дацанское обучение входили занятия по теории искусств, иконографии, канонам, поэтому мастер разбирался в канонах буддийского искусства, сам мог произвести расчеты и прочертить схемы изображения тех или иных божеств. Он знал модули – меры, основывающиеся на размерах ладоней и пальцев (ангулах) и, главное, обучал этому своих учеников.
Однако самый главный секрет – секрет эффекта присутствия Будды – навряд ли можно представить в виде рецепта. Взгляд, выражение лица у каждой буддийской скульптуры на выставке свое, так же как и настроение и даже аура. Например, невозможно не улыбнуться в ответ на добродушную улыбку Цзонхавы, приветствующего пришедших в начале выставки. А воздух вокруг знаменитой статуи Будды Амитаюса, которую создал сам Гомбодоржийн Дзанабадзар, первый Богдо-гэгэн Монголии, словно становится твердым – настолько он сосредоточен и строг. Белая Тара смотрит на людей с грустной улыбкой, в которой светится материнская любовь.
Скульптуры Санжи-Цыбик Цыбикова удивительно прекрасны, а их лица кажутся родными и знакомыми. И это не удивительно, ведь сам мастер придавал скульптурам этнические черты.
Примечательно то, что в этом году начинается строительство Янгажинского дацана.
Соня Матвеева, «Номер один».
Причудливые узоры на одеяниях и украшениях удивляют своими красками. Диковинные предметы в руках заставляют разглядывать их подробно. Но когда взгляд зрителя падает на лицо скульптуры Будды, оно шокирует тем, что возникает абсолютно реальное ощущение, что перед тобой живое существо. И зритель, увидевший буддийские скульптуры авторства Санжи-Цыбик Цыбикова и его учеников, нигде больше не встретит ничего подобного.
До середины XIX века буддийские предметы, в том числе скульптуры, в Бурятию привозились из разных стран – Внутренней Монголии, Китая, Тибета. Санжи-Цыбик Цыбиков стал первым бурятским скульптором, благодаря которому в Бурятии появилась своя профессиональная школа деревянной скульптуры – «оронгойская» школа мастеров, получившая свое название от местности Оронгой, где располагался Янгажинский дацан.
Стоит отметить, что период с середины XIX и первой четверти XX века – время создания оронгойской школы мастеров – считается расцветом буддизма на территории республики, а также бурятского религиозного искусства.
Буддийские ламы в то время достигали высоких степеней реализации, из них немало тех, кто обладал сиддхами (сверхспособностями). Например, всем известен феномен Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова, который, кстати, был коренным учителем Санжи-Цыбик Цыбикова.
С личностью самого Санжи-Цыбик Цыбикова связаны случаи, которые сложно объяснить. Например, известно, что после того как в 1931 году во время репрессий и гонений его, как и других лам, бросили в верхнеудинскую тюрьму, он вошел в состояние глубокой медитации. Из всех находящихся в тюрьме лам скульптор оказался единственным, кто выжил – остальных расстреляли. Выяснилось, что его обвинительное дело загадочным образом исчезло, и его вынуждены были отпустить.
Во время антирелигиозной кампании многие предметы буддийского искусства были уничтожены. А сам Янгажинский дацан, которому Санжи-Цыбик Цыбиков посвятил всю свою жизнь, взорван. Однако представленные на выставке скульптуры и другие образцы буддийского искусства – всего около 150 предметов – сохранились. Более того, время над ними как будто не властно. Краски остаются такими же яркими, а сами скульптуры – целыми. Статуи практически не подвергались реставрации.
Секрет такой долговечности – в особых техниках, которые знали только Санжи-Цыбик Цыбиков и его 30 учеников. Мастера ушли из этой жизни, а вместе с ними и технологии лепнины, которая сохраняется веками, состав красок, рецепты особых видов клеев и растворителей, для которых использовались рога, внутренности, металл, серебро, древесная пыль и еще много такого, чего сегодня не делает никто.
Стоит отметить, что изображение божеств являлось магическим действом. Без духовного посвящения его нельзя было выполнить, надо было иметь своего рода «допуск» к изображению священных образов. Иконописью и скульптурой могли заниматься только люди из ламского сословия, посвященные в особый ритуал.
Санжи-Цыбик Цыбиков с семи лет был хувараком Янгажинского дацана, где завершил учебу в цаннит-дацане (философский факультет), получил звание гэбши, а затем габжа, то есть был философом, имел самое высокое звание, которое можно было получить в бурятских дацанах.
В общее дацанское обучение входили занятия по теории искусств, иконографии, канонам, поэтому мастер разбирался в канонах буддийского искусства, сам мог произвести расчеты и прочертить схемы изображения тех или иных божеств. Он знал модули – меры, основывающиеся на размерах ладоней и пальцев (ангулах) и, главное, обучал этому своих учеников.
Однако самый главный секрет – секрет эффекта присутствия Будды – навряд ли можно представить в виде рецепта. Взгляд, выражение лица у каждой буддийской скульптуры на выставке свое, так же как и настроение и даже аура. Например, невозможно не улыбнуться в ответ на добродушную улыбку Цзонхавы, приветствующего пришедших в начале выставки. А воздух вокруг знаменитой статуи Будды Амитаюса, которую создал сам Гомбодоржийн Дзанабадзар, первый Богдо-гэгэн Монголии, словно становится твердым – настолько он сосредоточен и строг. Белая Тара смотрит на людей с грустной улыбкой, в которой светится материнская любовь.
Скульптуры Санжи-Цыбик Цыбикова удивительно прекрасны, а их лица кажутся родными и знакомыми. И это не удивительно, ведь сам мастер придавал скульптурам этнические черты.
Примечательно то, что в этом году начинается строительство Янгажинского дацана.
Соня Матвеева, «Номер один».
