Кто в доме хозяин
Администрация города переоформила половину чужого имущества на себя
Пока родственники выясняли, кому достанется наследство, власти Улан-Удэ приватизировали часть дома и земельного участка общей стоимостью почти в три миллиона рублей. В результате бабушка, ее дочь и внук обязаны выкупить свои же хоромы у города или пойти жить на улицу.
Уходит под землю
Дом по улице Загородная, неподалеку от улицы Трубачеева, построен в военные годы. Жизнь тогда была тяжелой, денег не хватало даже на хлеб, не то чтобы на стройматериалы, поэтому строили из всего, что попадалось под руку. Стены напоминают мозаику: где-то виднеется старый брус, где-то поверх приколочены доски. Внутри почти как на улице. Из всех щелей дует холодный воздух.
От старости покосились и почти ушли под землю окна, прогнили балки, на которых держится потолок, а в полу образовались огромные щели.
– Я своими силами пыталась сделать ремонт, денег нет, поэтому я ходила на помойку, таскала старые кем-то выброшенные шкафы, разбирала их и стелила на пол, – Нина Константиновна приподнимает краешек паласа и просит сфотографировать самодельный пол.
Балки, почти превратившиеся в труху, подперты досками с той же мусорки, щели в стенах старательно запенены, но воздух все равно просачивается внутрь. Окна затянуты полиэтиленовой пленкой.
Зимой домочадцы завешивают покрывалами холодный зал и перебираются жить на кухню. Ставят раскладушки возле печки и зимуют. Топить приходится всю ночь без перерыва – иначе тепло тут же развеется.
А весной начинается самое интересное – на прогнившей крыше тает снег и ручьями стекает в дом, на мебель и технику. Залезть и убрать его невозможно – шифер ломается от одного прикосновения.
Вот в таком доме уже больше десяти лет живет Нина Константиновна Закирова, а с недавнего времени сюда переехали еще и ее дочь с сыном-школьником. Она вынуждена находиться здесь – это единственное жилище пенсионерки, другого у нее попросту нет. Именно за этот дом три года между собой воевали родственники, до тех пор пока чиновники не решили «избавить» всю их семью от яблока раздора.
История одного наследства
Жилище полувековой давности Нине Константиновне завещала ее родная тетка, за которой племянница ухаживала в последние годы жизни. Предчувствуя скорую кончину, бабушка написала завещание: благоустроенную квартиру велела передать родной внучке, а земельный участок чуть больше четырех соток и дом в 40 квадратов поделить пополам – между племянницей (Ниной Константиновной) и двоюродной внучкой.
Спустя несколько месяцев после похорон Нина Константиновна оформила половину дома и участка на себя, так сказать, приняла наследство. А вот двоюродная внучка не торопилась забирать подарок бабушки, она живет в Санкт-Петербурге, и ввиду своей занятости пропустила сроки принятия наследства (по закону полгода).
– Спустя восемь месяцев она приехала в Улан-Удэ, чтобы получить свою завещанную долю в судебном порядке. Она подала иск об установлении факта принятия наследства, – говорит юрист Иван Спиридонов.
Девушка пыталась доказать в суде, что уже несколько лет живет в бабушкином доме в Улан-Удэ и готова принять наследство как фактически проживающая наследница. На самом деле это было неправдой: все знали, что она несколько лет как переехала в Питер. Суд быстро раскусил хитрую задумку истицы и отказал в удовлетворении иска.
На самом деле ей можно было просто покаяться перед судом, сказать, что она жила все это время в Питере и о наследстве знать не знала. В таком случае наверняка судьи бы отдали ей причитающееся, но она этого не сделала. Почему пошла другим путем, история умалчивает.
На этом экс-наследница не остановилась – зачем-то подала иск на КУИ города. Собственно, тогда-то городские чиновники впервые узнали о наследственных спорах между родственниками. Иск, конечно, не приняли, потому что КУИ не имеет никакого отношения к семейным разборкам, но галочку в блокнот чиновники поставили. Земля-то перспективная, дорогостоящая.
Двоюродная внучка так и не смогла доказать в суде свое право на дом, махнула рукой на утерянное наследство и вернулась в Питер. Эстафетную палочку переняла родная внучка умершей.
– Она подала в суд на принятие половины дома и половины участка в наследство. Однако суд отказал в удовлетворении иска, – вспоминает юрист.
Судьи решили, что все, что не отошло двоюродной внучке, должно достаться фактически проживающей в доме наследнице, то есть племяннице – Нине Константиновне Закировой.
Лисонька в избаньке
Таким образом, половина дома и участка, наконец, обрели единственного хозяина. По крайней мере, до недавнего времени так считала Нина Закирова. Женщина продолжила жить в теткином доме и начала копить деньги на оформление права собственности у нотариуса.
Средств на то, чтобы сделать документы здесь и сейчас, у пенсионерки не было – пенсия чуть меньше девяти тысяч целиком уходит на покупку дров. Топить нужно круглосуточно. Да и куда торопиться? Суд ведь постановил, что наследство принадлежит ей, и никто его отнять не вправе.
– На днях мне позвонили из комитета по управлению имуществом города и сказали, что теперь одна вторая дома и участка принадлежит им. Они предупредили, что приедут оценивать теперь уже их имущество для дальнейшей продажи, – чуть не плачет Нина Константиновна.
Такого поворота не ожидал никто. Администрация города каким-то чудесным образом оформила в собственность чужое имущество. Видимо, посчитав, что никому из наследников оно уже не достанется, поставили часть дома и участка себе на баланс как выморочное, то есть ничье. Чиновники торопились «обрадовать» бабушку. Еще бы! По сегодняшним меркам, земля на Трубачеева и на смежных ей улицах стоит миллионы рублей.
Юристы называют такие действия не иначе как «рейдерским захватом». Они поражены находчивости власть имущих и не понимают, как КУИ удалось оформить право собственности. Сейчас Нина Константиновна намерена подать в суд, чтобы доказать свои права в целом на земельный участок и жилой дом.
– Куда мне теперь идти? Я что, должна на улице с дочерью и внуком жить? Сколько судились за это наследство, сейчас опять надо судиться. У меня уже здоровье начало сдавать от всех этих переживаний, давление постоянно скачет, – вскрикивает пенсионерка.
Будем надеяться, что многомиллионный домик 40-х годов постройки, в конце концов, обретет единственного хозяина, а сюжет из сказки про лубяную избушку никогда не повторится в судьбе пенсионерки.
Елена Темникова, «Номер один».
Уходит под землю
Дом по улице Загородная, неподалеку от улицы Трубачеева, построен в военные годы. Жизнь тогда была тяжелой, денег не хватало даже на хлеб, не то чтобы на стройматериалы, поэтому строили из всего, что попадалось под руку. Стены напоминают мозаику: где-то виднеется старый брус, где-то поверх приколочены доски. Внутри почти как на улице. Из всех щелей дует холодный воздух.
От старости покосились и почти ушли под землю окна, прогнили балки, на которых держится потолок, а в полу образовались огромные щели.
– Я своими силами пыталась сделать ремонт, денег нет, поэтому я ходила на помойку, таскала старые кем-то выброшенные шкафы, разбирала их и стелила на пол, – Нина Константиновна приподнимает краешек паласа и просит сфотографировать самодельный пол.
Балки, почти превратившиеся в труху, подперты досками с той же мусорки, щели в стенах старательно запенены, но воздух все равно просачивается внутрь. Окна затянуты полиэтиленовой пленкой.
Зимой домочадцы завешивают покрывалами холодный зал и перебираются жить на кухню. Ставят раскладушки возле печки и зимуют. Топить приходится всю ночь без перерыва – иначе тепло тут же развеется.
А весной начинается самое интересное – на прогнившей крыше тает снег и ручьями стекает в дом, на мебель и технику. Залезть и убрать его невозможно – шифер ломается от одного прикосновения.
Вот в таком доме уже больше десяти лет живет Нина Константиновна Закирова, а с недавнего времени сюда переехали еще и ее дочь с сыном-школьником. Она вынуждена находиться здесь – это единственное жилище пенсионерки, другого у нее попросту нет. Именно за этот дом три года между собой воевали родственники, до тех пор пока чиновники не решили «избавить» всю их семью от яблока раздора.
История одного наследства
Жилище полувековой давности Нине Константиновне завещала ее родная тетка, за которой племянница ухаживала в последние годы жизни. Предчувствуя скорую кончину, бабушка написала завещание: благоустроенную квартиру велела передать родной внучке, а земельный участок чуть больше четырех соток и дом в 40 квадратов поделить пополам – между племянницей (Ниной Константиновной) и двоюродной внучкой.
Спустя несколько месяцев после похорон Нина Константиновна оформила половину дома и участка на себя, так сказать, приняла наследство. А вот двоюродная внучка не торопилась забирать подарок бабушки, она живет в Санкт-Петербурге, и ввиду своей занятости пропустила сроки принятия наследства (по закону полгода).
– Спустя восемь месяцев она приехала в Улан-Удэ, чтобы получить свою завещанную долю в судебном порядке. Она подала иск об установлении факта принятия наследства, – говорит юрист Иван Спиридонов.
Девушка пыталась доказать в суде, что уже несколько лет живет в бабушкином доме в Улан-Удэ и готова принять наследство как фактически проживающая наследница. На самом деле это было неправдой: все знали, что она несколько лет как переехала в Питер. Суд быстро раскусил хитрую задумку истицы и отказал в удовлетворении иска.
На самом деле ей можно было просто покаяться перед судом, сказать, что она жила все это время в Питере и о наследстве знать не знала. В таком случае наверняка судьи бы отдали ей причитающееся, но она этого не сделала. Почему пошла другим путем, история умалчивает.
На этом экс-наследница не остановилась – зачем-то подала иск на КУИ города. Собственно, тогда-то городские чиновники впервые узнали о наследственных спорах между родственниками. Иск, конечно, не приняли, потому что КУИ не имеет никакого отношения к семейным разборкам, но галочку в блокнот чиновники поставили. Земля-то перспективная, дорогостоящая.
Двоюродная внучка так и не смогла доказать в суде свое право на дом, махнула рукой на утерянное наследство и вернулась в Питер. Эстафетную палочку переняла родная внучка умершей.
– Она подала в суд на принятие половины дома и половины участка в наследство. Однако суд отказал в удовлетворении иска, – вспоминает юрист.
Судьи решили, что все, что не отошло двоюродной внучке, должно достаться фактически проживающей в доме наследнице, то есть племяннице – Нине Константиновне Закировой.
Лисонька в избаньке
Таким образом, половина дома и участка, наконец, обрели единственного хозяина. По крайней мере, до недавнего времени так считала Нина Закирова. Женщина продолжила жить в теткином доме и начала копить деньги на оформление права собственности у нотариуса.
Средств на то, чтобы сделать документы здесь и сейчас, у пенсионерки не было – пенсия чуть меньше девяти тысяч целиком уходит на покупку дров. Топить нужно круглосуточно. Да и куда торопиться? Суд ведь постановил, что наследство принадлежит ей, и никто его отнять не вправе.
– На днях мне позвонили из комитета по управлению имуществом города и сказали, что теперь одна вторая дома и участка принадлежит им. Они предупредили, что приедут оценивать теперь уже их имущество для дальнейшей продажи, – чуть не плачет Нина Константиновна.
Такого поворота не ожидал никто. Администрация города каким-то чудесным образом оформила в собственность чужое имущество. Видимо, посчитав, что никому из наследников оно уже не достанется, поставили часть дома и участка себе на баланс как выморочное, то есть ничье. Чиновники торопились «обрадовать» бабушку. Еще бы! По сегодняшним меркам, земля на Трубачеева и на смежных ей улицах стоит миллионы рублей.
Юристы называют такие действия не иначе как «рейдерским захватом». Они поражены находчивости власть имущих и не понимают, как КУИ удалось оформить право собственности. Сейчас Нина Константиновна намерена подать в суд, чтобы доказать свои права в целом на земельный участок и жилой дом.
– Куда мне теперь идти? Я что, должна на улице с дочерью и внуком жить? Сколько судились за это наследство, сейчас опять надо судиться. У меня уже здоровье начало сдавать от всех этих переживаний, давление постоянно скачет, – вскрикивает пенсионерка.
Будем надеяться, что многомиллионный домик 40-х годов постройки, в конце концов, обретет единственного хозяина, а сюжет из сказки про лубяную избушку никогда не повторится в судьбе пенсионерки.
Елена Темникова, «Номер один».
