Михаил Елбонов: «Живу так же, как Будамшуу»
Известный в Бурятии артист Михаил Елбонов уже 45 лет не покидает подмостки Бурдрамы
Раньше он пропадал в храме искусства сутками, сегодня работает чуть меньше. Тем не менее уходить на заслуженный отдых он пока не планирует. Михаил Елбонов искренне надеется, что судьба позволит ему не покидать сцену до 90 лет. «Чем я хуже Зельдина?» – говорит народный артист России.
О детстве и первом чуде
У меня была нелегкая жизнь. Так случилось, что в три года я остался без матери. Она родила меня в 1945 году в красивейшем месте Бурятии – в Баргузинской долине, село Угнасай Курумканского района. Я – ребенок войны. Печально и то, что образ матери почти стерся из моей памяти. Меня воспитывали отец и мачеха. Кстати, с мачехой мне очень повезло. Она была потрясающей женщиной и мамой, я никогда не чувствовал, что я ей не родной сын. А отец мой был известным шофером. В школе нам всегда говорили: «Учитесь хорошо, чтобы стать потом таким же известным, как Елбонов».
У меня до сих пор сохранилось одно из самых ярких воспоминаний детства: мне было четыре года, когда я впервые услышал радио. Его повесили на столб. Я удивлялся, откуда идет голос: это Бог или с неба кто-то говорит со мной?
Я родился 5 октября, а учебный год начинается 1 сентября. Меня отправили в школу еще до семи лет, но там меня не взяли. Сказались послевоенные годы, в селе было слишком много детей. По 50–60 человек в классе. И всего один учитель, и тот болеющий человек.
Родителям пришлось отдать меня в подготовительный класс, и в школу я пошел почти с восьми лет. Закончил ее почти в 20 лет. Но позже я понял, что это было к лучшему. Свою будущую профессию я выбирал вполне осознанно. Сначала поступил в институт культуры в Улан-Удэ, а закончив первый курс, перевелся сразу на третий в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кино.
О театре
Уже в четыре года я решил, что стану народным артистом. Любовь к искусству у меня с детства. Я ставил стул, вставал на него и всем кричал, что я – артист. Моя мама была певуньей. Тяга к творчеству передалась от матери. И когда я учился в школе, меня постоянно возили на концерты, организованные для рабочих.
С 1969 года я в театре. Это 47 лет! Так долго не живут, не то чтобы работать столько времени. Театр для меня – все. И жизнь, и деньги, хотя зарабатываю я не очень много. Говорят, кто заразился театром, никогда от этого не «отмоется». Это любовь на всю жизнь. Я не представляю себя вне театра.
О кумирах
Когда я учился в Ленинграде, каждый день ходил в театры. Обошел все, что были в городе. Но моим любимым театром был Большой драматический. Тогда, в студенческие годы, я очень хотел быть похожим на Иннокентия Смоктуновского. Он – мой идеал. В конце шестидесятых мы ставили фильм «Степень риска», в котором играли Ливанов и Смоктуновский. В одном из эпизодов снимался и я. Именно тогда мне наконец-то посчастливилось пообщаться с Иннокентием Михайловичем. Он был очень интересным человеком.
Еще один кумир – Алиса Фрейндлих. В 1980 году я ездил на фестиваль в Лондон. Там я познакомился с ней ближе. Позже, когда я был председателем Союза театральных деятелей, мы с ней тоже общались.
О смешном
В 1980 году в Англии я впервые выпил кока-колу. Еще я там удивлялся мешкам для мусора на улице. У нас же такого в СССР никогда не было, железный занавес. И, конечно, впечатлили джинсы. В Бурятию я привез около 10 штук джинсов – для друзей и родных.
О секрете успеха
Самое главное – быть честным. С высоты прошедших лет я думаю, что нужно всегда над собой работать. Останавливаться и успокаиваться нельзя. Даже если достиг звания народного артиста Бурятии, нужно думать о «России». Именно думать, а не планировать. Если успокоишься и начнешь планы строить – ты пропал. Думать и работать – это очень важно. Мне уже 70, а я хочу еще жить и работать до 90 лет. Чем я хуже Владимира Зельдина? (Народный артист СССР, которому сейчас уже 101 год, работает в театре по сей день. – Прим. ред.)
О критике
Театра без критики не бывает. Я к ней отношусь нормально. Но я редко слышал негатив в свой адрес. Меня почти никогда не критиковали. Может быть, мне везло, но возможно, что просто роли были по-настоящему моими, и я с ними справлялся.
Раньше театральные критики были очень строги. Сейчас такой профессиональной и дотошной критики нет, да и специалистов хороших по этому профилю почти не выпускают. Поставили спектакль, а ответ один – либо он хороший, либо он плохой, вот и все.
О знаменитом Будамшуу
В 1968 году мы привезли в Бурятию дипломный спектакль «Будамшуу». Играли его на протяжении двух лет. Потом вновь начали в 1984 году – тогда его поставила Туяна Бадагаева. Сыграли тысячи спектаклей, где я был в роли Будамшуу.
Будамшуу – национальный герой. Конечно, параллели моего героя с моей жизнью есть. Будамшуу добродушный, он всегда помогает людям. Я всегда старался жить так же. Я считаю, что главное в жизни – никогда не унывать и делать людям добро. На улице я часто встречаю людей с протянутой рукой. Всегда дам копейку, что бы о нем ни говорили. А вдруг я не дам этому человеку денег, а он сто грамм не выпьет и с похмелья умрет?
Когда играешь, зритель видит по глазам, что я не вру, что я добрый, и потому верят моему герою.
О творческих планах
Очень хочу сыграть Дон Кихота – это единственное, что пока не получается. Он очень добрый персонаж, чистый, неиспорченный. Таким в жизни оставаться тяжело. Ведь сейчас мир стал очень жесток – доброго человека топчут.
Остальные планы воплощены в жизнь. Сыграл Короля Лира, Жадова, Хлестакова, Эзопа, Гэсэра, Чингисхана. Все исполнилось.
О мечтах и вере
Я верю в Бога, считаю, что он один. Веры разные – молятся Аллаху, Будде, Иисусу. Но Бог един. Главное – иметь его в душе, молиться и верить. Может быть, потому что я это делал, мои главные мечты уже осуществились. Я в четыре года говорил, что стану народным артистом – стал. И, конечно, важна семья. Моих детей воспитывали дедушки и бабушки. Но они меня всегда поддерживали, несмотря на то что раньше по 3–4 месяца был на гастролях. Бывает, муж с женой уезжают на гастроли, а дети могут вырасти хулиганами, бандитами. Нас это обошло.
У меня замечательные дети: три дочери, сын-отхончик, 10 внуков и один правнук. Сейчас я мечтаю вырастить всех внуков. У младшего сына, наконец, родился сын – это большая радость, продолжение моей фамилии, моего рода. Я доволен своей жизнью.
Мечтаю теперь только об одном – жить, быть здоровым и иметь возможность еще долго работать и помогать своим внукам.
Эльвира Долговых, «Номер один».
О детстве и первом чуде
У меня была нелегкая жизнь. Так случилось, что в три года я остался без матери. Она родила меня в 1945 году в красивейшем месте Бурятии – в Баргузинской долине, село Угнасай Курумканского района. Я – ребенок войны. Печально и то, что образ матери почти стерся из моей памяти. Меня воспитывали отец и мачеха. Кстати, с мачехой мне очень повезло. Она была потрясающей женщиной и мамой, я никогда не чувствовал, что я ей не родной сын. А отец мой был известным шофером. В школе нам всегда говорили: «Учитесь хорошо, чтобы стать потом таким же известным, как Елбонов».
У меня до сих пор сохранилось одно из самых ярких воспоминаний детства: мне было четыре года, когда я впервые услышал радио. Его повесили на столб. Я удивлялся, откуда идет голос: это Бог или с неба кто-то говорит со мной?
Я родился 5 октября, а учебный год начинается 1 сентября. Меня отправили в школу еще до семи лет, но там меня не взяли. Сказались послевоенные годы, в селе было слишком много детей. По 50–60 человек в классе. И всего один учитель, и тот болеющий человек.
Родителям пришлось отдать меня в подготовительный класс, и в школу я пошел почти с восьми лет. Закончил ее почти в 20 лет. Но позже я понял, что это было к лучшему. Свою будущую профессию я выбирал вполне осознанно. Сначала поступил в институт культуры в Улан-Удэ, а закончив первый курс, перевелся сразу на третий в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кино.
О театре
Уже в четыре года я решил, что стану народным артистом. Любовь к искусству у меня с детства. Я ставил стул, вставал на него и всем кричал, что я – артист. Моя мама была певуньей. Тяга к творчеству передалась от матери. И когда я учился в школе, меня постоянно возили на концерты, организованные для рабочих.
С 1969 года я в театре. Это 47 лет! Так долго не живут, не то чтобы работать столько времени. Театр для меня – все. И жизнь, и деньги, хотя зарабатываю я не очень много. Говорят, кто заразился театром, никогда от этого не «отмоется». Это любовь на всю жизнь. Я не представляю себя вне театра.
О кумирах
Когда я учился в Ленинграде, каждый день ходил в театры. Обошел все, что были в городе. Но моим любимым театром был Большой драматический. Тогда, в студенческие годы, я очень хотел быть похожим на Иннокентия Смоктуновского. Он – мой идеал. В конце шестидесятых мы ставили фильм «Степень риска», в котором играли Ливанов и Смоктуновский. В одном из эпизодов снимался и я. Именно тогда мне наконец-то посчастливилось пообщаться с Иннокентием Михайловичем. Он был очень интересным человеком.
Еще один кумир – Алиса Фрейндлих. В 1980 году я ездил на фестиваль в Лондон. Там я познакомился с ней ближе. Позже, когда я был председателем Союза театральных деятелей, мы с ней тоже общались.
О смешном
В 1980 году в Англии я впервые выпил кока-колу. Еще я там удивлялся мешкам для мусора на улице. У нас же такого в СССР никогда не было, железный занавес. И, конечно, впечатлили джинсы. В Бурятию я привез около 10 штук джинсов – для друзей и родных.
О секрете успеха
Самое главное – быть честным. С высоты прошедших лет я думаю, что нужно всегда над собой работать. Останавливаться и успокаиваться нельзя. Даже если достиг звания народного артиста Бурятии, нужно думать о «России». Именно думать, а не планировать. Если успокоишься и начнешь планы строить – ты пропал. Думать и работать – это очень важно. Мне уже 70, а я хочу еще жить и работать до 90 лет. Чем я хуже Владимира Зельдина? (Народный артист СССР, которому сейчас уже 101 год, работает в театре по сей день. – Прим. ред.)
О критике
Театра без критики не бывает. Я к ней отношусь нормально. Но я редко слышал негатив в свой адрес. Меня почти никогда не критиковали. Может быть, мне везло, но возможно, что просто роли были по-настоящему моими, и я с ними справлялся.
Раньше театральные критики были очень строги. Сейчас такой профессиональной и дотошной критики нет, да и специалистов хороших по этому профилю почти не выпускают. Поставили спектакль, а ответ один – либо он хороший, либо он плохой, вот и все.
О знаменитом Будамшуу
В 1968 году мы привезли в Бурятию дипломный спектакль «Будамшуу». Играли его на протяжении двух лет. Потом вновь начали в 1984 году – тогда его поставила Туяна Бадагаева. Сыграли тысячи спектаклей, где я был в роли Будамшуу.
Будамшуу – национальный герой. Конечно, параллели моего героя с моей жизнью есть. Будамшуу добродушный, он всегда помогает людям. Я всегда старался жить так же. Я считаю, что главное в жизни – никогда не унывать и делать людям добро. На улице я часто встречаю людей с протянутой рукой. Всегда дам копейку, что бы о нем ни говорили. А вдруг я не дам этому человеку денег, а он сто грамм не выпьет и с похмелья умрет?
Когда играешь, зритель видит по глазам, что я не вру, что я добрый, и потому верят моему герою.
О творческих планах
Очень хочу сыграть Дон Кихота – это единственное, что пока не получается. Он очень добрый персонаж, чистый, неиспорченный. Таким в жизни оставаться тяжело. Ведь сейчас мир стал очень жесток – доброго человека топчут.
Остальные планы воплощены в жизнь. Сыграл Короля Лира, Жадова, Хлестакова, Эзопа, Гэсэра, Чингисхана. Все исполнилось.
О мечтах и вере
Я верю в Бога, считаю, что он один. Веры разные – молятся Аллаху, Будде, Иисусу. Но Бог един. Главное – иметь его в душе, молиться и верить. Может быть, потому что я это делал, мои главные мечты уже осуществились. Я в четыре года говорил, что стану народным артистом – стал. И, конечно, важна семья. Моих детей воспитывали дедушки и бабушки. Но они меня всегда поддерживали, несмотря на то что раньше по 3–4 месяца был на гастролях. Бывает, муж с женой уезжают на гастроли, а дети могут вырасти хулиганами, бандитами. Нас это обошло.
У меня замечательные дети: три дочери, сын-отхончик, 10 внуков и один правнук. Сейчас я мечтаю вырастить всех внуков. У младшего сына, наконец, родился сын – это большая радость, продолжение моей фамилии, моего рода. Я доволен своей жизнью.
Мечтаю теперь только об одном – жить, быть здоровым и иметь возможность еще долго работать и помогать своим внукам.
Эльвира Долговых, «Номер один».
