Госкорпорация зла на Бурятию?

Влияние госкорпорации «Ростех» на экономику и деловой климат Бурятии заметит не каждый обыватель
A- A+
Между тем корни этого государственно-коммерческого гибрида довольно глубоко вросли в бурятскую землю. Вот только плодов мы пока не наблюдаем. Скорее, наоборот. Некоторые корни «Ростех», подобно сорняку, тянут соки и порой просто вытесняют другие «растения», которые могли бы жить и плодоносить самостоятельно.


Справка
«Ростех» — государственная корпорация, созданная в конце 2007 года для содействия в разработке, производстве и экспорте высокотехнологичной промышленной продукции гражданского и военного назначения. В ее составе более 700 организаций, из которых сформировано 15 холдинговых компаний. Девять из них — в оборонно-промышленном комплексе, шесть — в гражданских отраслях промышленности. Организации «Ростех» расположены на территории 

60 субъектов РФ. Глава корпорации «Ростех» — Сергей Чемезов, генерал-полковник, доктор экономических наук. Целый ряд источников называет его «другом Владимира Путина».



Санкции все стерпят?

Однако в Бурятии возглавляемая «другом Путина» госкорпорация «Ростех» срывает сроки ввода в эксплуатацию современного перинатального центра на 120 коек. Несмотря на то что он возводится по прямому распоряжению президента России. Стоимость объекта – 2,6 миллиарда рублей.

По первоначальному плану, новый перинатальный центр должен начать работу 1 декабря 2016 года. Но налицо отставание — как в его строительстве (по состоянию на 22 ноября, строительно-монтажные работы выполнены на 65%, хотя должны были завершиться 1 сентября), так и в оснащении медоборудованием.

Представители «Ростех» заявляют, что срыв графика обусловлен введенными против России санкциями и необходимостью импортозамещения. Вместо зарубежного центр будет оснащен российским оборудованием, а это требует внесения изменений в проект.

Причина, на первый взгляд, уважительная. Хотя именно «Ростех» должен быть, по своему изначальному призванию и предназначению, локомотивом импортозамещения, а не ссылаться на трудности сего процесса в оправдание нарушения собственных обязательств. Это все равно что колотить самих себя по затылку.

Ну да ладно, недаром же говорят, «знал бы, где споткнешься, соломку подстелил бы». Пусть всему виной санкции. Но и тут что-то не срастается. Обратимся к документам.

Первый указ президента США Барака Обамы о санкциях против России в связи с возвращением в состав нашей страны Крыма и Севастополя был подписан 6 марта 2014 года. А 14 марта того же года правительство Бурятии и «Ростех» заключили соглашение № РТ/1439-8798 о проведении инженерных изысканий, проектировании, строительстве и вводе в эксплуатацию перинатального центра в Улан-Удэ. Заметьте,  о проектировании! Получается, санкции уже были, а проекта еще в помине не было. Конечно, санкции расширялись потом несколько раз, и структуры «Ростеха» попали под них в сентябре 2014 года. Но сложно представить, что под началом генерал-полковника и доктора экономических наук Сергея Чемезова работают настолько наивные люди, что позволили себе сотворить многомиллиардный проект без учета очевидных внешнеполитических реалий. Тем паче что договор между «Ростех» и подрядчиком строительства — компанией «РТ-СоцСтрой» — был заключен 20 ноября 2014 года, когда госкорпорация уже прочно обосновалась в санкционных списках Запада. То есть возможность своевременно внести изменения в проект по-любому имелась.

Теперь же в «Ростех» не могут даже точно сказать, когда все-таки будет сдан в эксплуатацию перинатальный центр. Во время недавнего визита на стройплощадку главы республики Вячеслава Наговицына озвучивались расплывчатые формулировки: «Прорабатывается вопрос по определению сроков завершения объекта на уровне правительства России. Ожидается, что сроки будут определены к концу этого года». Иными словами, к Новому году Бурятия вместо перинатального центра получит еще одно обещание от «Ростех».

Рискнем предположить, что проблема не в санкциях, а в другом. Как сообщал еще в апреле этого года «Байкал Финанс» со ссылкой на пресс-службу правительства Бурятии, на строительстве перинатального центра в Улан-Удэ «наблюдается низкий уровень использования выделенных средств». Проще говоря, государственная корпорация не отрабатывает в срок и в должном объеме выделенные ей государственные же деньги. Что, возможно, кому-то и выгодно. Но только не Бурятии — не нам с вами.
 
Нефритовый облом
 
Не принес республике никаких ощутимых выгод и шумный нефритовый передел, устроенный «Ростех» в 2012—2014 годах. На недавней сессии Народного Хурала РБ министр природных ресурсов Бурятии Юрий Сафьянов признался, что единственная сфера горнодобывающей промышленности, в которой наблюдается настоящий провал, — добыча нефрита. «Это самый тяжелый, проблемный вопрос», — отметил министр.

Причины, по его словам, — падение цен на нефрит в Китае и некое «переоформление документов», которым сейчас занимается основной недропользователь — «Забайкальское горнорудное предприятие» (ЗГРП). Подробнее Юрий Сафьянов пояснить не смог, поскольку у его министерства не хватает полномочий, чтобы разобраться с происходящим в нефритовой отрасли. Он даже попросил депутатов подключиться к проблеме. Из чего следует, что республиканские власти к нефритовой теме просто не подпускают.

— «Забайкальское горнорудное предприятие» обещало нам в прошлом году на рабочем совещании, что будет повышение. А пошли в минус, наоборот. Объясняют это реструктуризацией, — выразил общее недоумение председатель экономического комитета Народного Хурала РБ Анатолий Кушнарев.
 
Интрига Чемезова

Зато сколько было понаговорено и понаписано красивых фраз про «государственные интересы», когда «Ростех» положила глаз на бурятский нефрит! С каким азартом и упорством, достойным лучшего применения, правоохранительные органы громили семейно-родовую эвенкийскую общину «Дылача», уголовное дело против руководства которой, кстати, так ничем и не закончилось! Каким пафосом было преисполнено ставшее знаменитым письмо главы «Ростех» Сергея Чемезова президенту РФ Владимиру Путину с предложением о «декриминализации нефритовой отрасли»! Как виртуозно («ловкость рук и никакого мошенства») выдали чиновники и заинтересованные коммерсанты абсолютно нейтральную резолюцию главы государства «Рассмотреть и доложить» за официальное поручение Владимира Путина обрушить внеплановые проверки на легальных недропользователей Бурятии в 2013 году! Оказалось, что это они во  всем виноваты, а вовсе не «черные копатели». За внеплановыми проверками вполне логично последовал добровольно-принудительный переход предприятий под контроль нужных лиц и лишение лицензий тех, кто проявил несговорчивость.  

Но мало кто знает, что задолго до разгрома «Дылачи» глава «Ростех» обращался с письмом к работавшему тогда вице-премьером правительства России Игорю Сечину. Предлагал «перейти от аукционов к конкурсной системе предоставления права пользования нефритовыми участками». Такое же предложение содержалось и в последующем письме к Владимиру Путину. Именно это, на наш взгляд, было главным, поскольку отмена аукционов открывала для «Ростех» неограниченный и по сути бесконкурентный доступ к бурятскому нефриту через конкурсы (читай — административный ресурс).

Однако Игорь Сечин, судя по всему, пожеланиям Сергея Чемезова не внял. Но нефрит манил, и глава «Ростех» предпринял новую попытку на высшем уровне, уже имея на руках козырь в виде уголовного дела против «Дылачи» в связи с хищением якобы 20 тонн нефрита. Как возник этот козырь — интересный вопрос, учитывая, что силовую операцию в октябре 2012 года, по итогам которой было возбуждено дело, готовил и осуществил антикоррупционный главк МВД РФ под руководством генерала Дениса Сугробова. Того самого, которого сейчас судят за организацию преступного сообщества, провокацию взятки, заведомо ложное обвинение лица в совершении тяжкого преступления, превышение полномочий с причинением тяжких последствий…
 
Выгодоприобретатель
 
Но ради чего все было затеяно? Если бы речь шла действительно о переходе нефритовой отрасли под контроль государства, можно было бы сослаться на то, что цель оправдывает средства. Однако, после того как «Забайкальское горнорудное предприятие» получило нефритовое месторождение разгромленной «Дылачи» и еще огромный участок недр на территории  Баунтовского и Муйского районов Бурятии, влияние «Ростех» на нового игрока нефритового рынка волшебным образом стало стремительно сокращаться. В 2014 году уставный капитал ЗГРП был увеличен до 100 миллионов рублей, а доля госкорпорации в нем уменьшилась до 25,5%. Годом позже ЗГРП акционировалось, и теперь в открытых источниках нет никакой информации о том, кто является его бенифициаром. Все сведения — у держателя реестра акционеров.

Зато на сцене появился новый для Бурятии персонаж — Виталий Мащицкий. Его состояние оценивается в сотни миллионов долларов. Стартовал в начале 90-х, затем продал лесопромышленный бизнес — компанию «Сибмикс Интернейшнл» — и основал компанию «Росинвестнефть», которая через четыре года вошла в пятерку крупнейших экспортеров нефти в России. На заре «нулевых» продал нефтяной бизнес структурам «ЮКОСа» и «Альянса», а вырученные деньги вложил в алюминиевые заводы в Румынии. Сегодня через компанию Vimetco контролирует румынского производителя алюминия Alro и китайского Henan Zhongfu Industry Co.

Виталий Мащицкий утверждает, что в развитие добычи и переработки нефрита в Бурятии вложено полтора миллиарда рублей. Резонный вопрос: а где эффект от этих инвестиций? Да и на что можно было потратить столько денег? На новый поселок нефритодобытчиков, куда возили тщательно отобранных журналистов? На здание бывшего автосалона на Шаляпина, переоборудованного будто бы под завод по производству изделий из нефрита? Весьма сомнительно, чтобы все это столько стоило. Да на такие деньги можно с нуля построить целый комбинат, как, например, «Бурятмяспром».

Тем более что продукцию нефритового «завода» мы пока не видим — ни на прилавках, ни на выставках. Посему можем позволить себе предположить, что речь идет максимум об изготовлении заготовок из нефрита-сырца путем спила заведомо бесполезных частей каменных глыб. По сути это первичное обогащение нефрита, которым, кстати, занималась в свое время и «Дылача», а не производство готовых изделий.
 
Откуда каменья?
 
Между тем таможня отмечает сокращение объемов легального экспорта нефрита. Одновременно растет число пресеченных попыток контрабанды ценного камня. Оценить ее общий масштаб не представляется возможным, так как доподлинно не известно, сколько удалось провезти через границу.

Снижение цен на нефрит в Китае наряду с антикоррупционной кампанией в этой стране может быть обусловлено выбросом на рынок большого количества камня. Как легального, так и контрабандного.

Прежние нефритодобытчики Бурятии не допускали перенасыщения рынка, реализуя камень дозированно, чтобы поддерживать высокий спрос и цену. Возможно, «новые нефритовые» из-за недостатка опыта в этой очень специфической отрасли перестарались. Или их самих банально обкрадывают, поставляя лучшие образцы на черный рынок мимо официального склада. Контролировать из московских, иркутских и даже улан-удэнских офисов то, что происходит в тайге, довольно сложно, а с точки зрения барышей рискованная игра стоит свеч.
 
Предпродажная подготовка
 
Итак, можно сделать вывод, что «Ростех» обеспечил административное прикрытие операции по переходу нефритовой отрасли Бурятии в частные руки. Вероятнее всего, в руки Виталия Мащицкого.

Операция продолжается — недавно ЗГРП получило в пользование еще один большой участок недр, на этот раз в Окинском районе. Разумеется, по конкурсу.

Что будет делать дальше с нефритовым бизнесом Виталий Мащицкий? Возможно, продаст, как ранее лесопромышленные и нефтяные активы. Например, своим китайским партнерам. Акционирование ЗГРП вкупе с разговорами про полтора миллиарда и наращивание лицензионного потенциала сильно напоминают предпродажную подготовку.

В любом случае Бурятия опять проиграла, так как не только лишилась части доходов от добычи нефрита, но и полностью потеряла контроль над происходящим. О чем и заявил на сессии Народного Хурала Юрий Сафьянов.

В одном из ближайших номеров мы планируем рассказать о роли «Ростех» в проблемах Улан-Удэнского авиазавода — главного бюджетообразующего предприятия Бурятии. 

Продолжение следует…    

Артем Самсонов, «Номер один».
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.