В Бурятию хлынул афганский героин
Продавцы белой смерти больше не боятся ни полицейских, ни криминальных авторитетов
«Героин» – слово, практически забытое за последние годы в Бурятии. Отсутствие опиатов связывали как с хорошей работой ФСКН, так и с «работой» криминальной системы, которая якобы целиком перекрыла наркотрафик. Однако в последнее время в республике все чаще слышатся разговоры о том, что тяжелые наркотики вновь захватывают рынок.
Назад в прошлое?
Шприцы с кровью в грязных подъездах, «героиновая маска» на лицах молодых людей и десятки свежих могил на городских кладбищах. Казалось, эти ужасные картины остались в забытых 90-х и «нулевых».
В Бурятии в последнее десятилетие почти не было слышно о наркотиках опийной группы. Тем более о героине. Еще раньше исчез с рынка и опий-сырец, или «черняга», «ханка», как называют ее наркоманы. По информации наших источников, в основном улан-удэнская молодежь употребляла «родную» коноплю и новомодную «синтетику» – спайсы. Тяжелые же наркотики типа героина поставлялись мелкими партиями для личного употребления несколькими зависимыми.
Об этом свидетельствовали и данные УФСКН по Бурятии. В период 2012–2014 годов были ликвидированы все ранее действовавшие устойчивые каналы ввоза героина из Иркутской области в Улан-Удэ. Так, в 2013 году было закрыто сразу семь каналов.
Наркодельцов тогда задерживали очень быстро. А новых потребителей и тем более продавцов в Бурятии, по мнению специалистов, практически не появлялось. Этому способствовали и усилия людей, находящихся «по ту сторону закона».
– В криминальной среде героиновые наркоманы преследуются, наказываются. Спрашивают с них жестко, а если барыгу поймают, вообще без штанов оставят – отберут все. Продавать никто не станет, потому что есть «запрет», – отмечают эксперты.
Действительно, запрет на сбыт героина в Бурятии связывали с весьма громким именем в криминальных кругах республики. Сейчас, по информации министерства внутренних дел Бурятии, ряды приближенных теневого криминального лидера на свободе сильно поредели.
– Мы помогли им сбавить активность. 57 активных участников только в этом году закрыли и в прошлом – 75. В общем, «проредили», – отметил министр МВД Олег Кудинов.
Опера и блатные в качестве щита
О категоричном отношении криминала к героину нам согласился рассказать бывший наркоман с десятилетним стажем Александр. По его словам, у «блатных» была установка не пускать опиаты в Бурятию. С теми, кто вопреки запрету осмеливался продавать наркотик, разговор был недолгим.
– Почему так строго? А потому что у всех есть дети, и никому не хочется, чтобы их ребенок стал клиентом барыги. Наказывали за сбыт жестко. Вплоть до того, что вывозили таких людей в лес. И торговать этим боялись. Но сейчас тех, кто смотрел за этим, практически нет. Что касается героина, то даже года два назад его взять было непросто. Везли только якобы «для себя». Продавали тоже – только «своим». Сейчас везут на общую продажу, – констатирует Александр.
И все же отдавать заслуги по отсутствию опиатов в республике только криминальным структурам не стоит. До недавнего времени в Бурятии работало территориальное подразделение УФСКН, специалистам которого работы хватало. Однако после очередной реформы опера и следователи ведомства практически в полном составе перешли в МВД. По мнению некоторых экспертов, такое новшество негативно отразилось на ситуации с наркотиками.
– Наша работа заключалась в том, что мы проверяли каждый сигнал о поступлении наркотиков в республику. В первую очередь, мы были заинтересованы в пресечении крупных каналов сбыта. И нам удалось практически полностью их перекрыть. Специфика работы МВД, к сожалению, отличается от работы ФСКН. Не потому, что там кто-то плохо работает. Просто пресловутая палочная система дает свои результаты. Часто сотрудники не заинтересованы в раскрытии квалифицированных составов, задержании крупных групп, больших изъятиях, – констатирует бывший сотрудник службы наркоконтроля.
«Дешевая» игла
Тем временем, по признаниям нашего собеседника Александра, сейчас в Бурятии героин купить гораздо легче, нежели два-три года назад. Это подтверждается официальными сводками. 26 января сотрудники Управления по контролю за оборотом наркотиков МВД рядом с железнодорожным вокзалом задержали 36-летнего местного жителя. У мужчины при себе обнаружили около четырех граммов героина.
Следствие установило, что наркотики мужчина купил в декабре прошлого года в Иркутской области. Затем приехал в Улан-Удэ, и часть героина спрятал в тайник неподалеку от вокзала, часть оставил у себя. В день задержания он забрал героин из «схрона» и направился на остановку, где его и задержали полицейские.
По утверждению Александра, сейчас рынок в Бурятии завоевывает еще и другая разновидность наркотиков – опий-сырец. Это зелье, по его словам, не что иное, как дешевая и ядовитая ловушка для новичков. Ведь, для того чтобы извлечь «готовый продукт», зелье варят, добавляя опасные ядовитые жидкости.
– Что касается, что нет денег… В 90-х на рынке в Бурятии сначала тоже не было героина в больших количествах. Я начинал с «черняшки», она дешевле. Сейчас в городе купить ее легко. Если честно, варят на каждом углу, – рассказывает бывший наркозависимый.
То, что наркотики опиумной группы последние пару лет появились в республике в больших количествах, говорит и официальная статистика. Так, в 2014 году в Бурятии изъяли всего 273 грамма опиатов. В 2015-м – порядка пяти килограммов. Чтобы понять масштаб трагедии, нужно знать, что один грамм героина – это примерно десять доз, один килограмм – это, соответственно, десять тысяч доз.
По словам министра МВД, в республику поставляет героин не только соседний Иркутск. В республику пошел поток афганского наркотика.
– В 2016 году изъято около пяти килограммов наркотиков опиумной группы. В принципе, для Бурятии это нехарактерно. Ведь в 2015 году изымали всего 270 граммов. Ввозят не только из Иркутска. Тяжелый наркотик опийной группы, это, как правило, Афганистан, – сообщил Олег Кудинов.
Александр с сожалением вспоминает годы, когда он впервые «со старшими» попробовал «благородный кайф». Тогда, в лихие 90-е, легко можно было встретить наркомана, который колет себе очередную дозу прямо на улице. Многие его друзья, как и тысячи других попавшихся на героиновый крючок, лежат на кладбищах. И часто «по соседству» с ними лежат те, кто занимался продажей и поставкой героина в Бурятию.
Смотрители кладбища возле поселка Восточный до сих пор вспоминают страшную легенду. Говорят, известного в городе авторитета и по совместительству наркодельца хоронили с почестями: пышные венки, дорогое надгробье, пафосные речи… Вот только через некоторое время родители тех ребят, которым он продавал смерть, ночью раскололи надгробную плиту и положили сверху на могилу тяжелый камень. «Чтобы упырь не воскрес», – вспоминают смотрители кладбища.
«Воскреснут» ли десятки ему подобных в Бурятии, покажет время. Но, судя по тревожной тенденции, героиновое прошлое вполне может стать для республики настоящим.
Ирина Соколова, «Номер один».
Назад в прошлое?
Шприцы с кровью в грязных подъездах, «героиновая маска» на лицах молодых людей и десятки свежих могил на городских кладбищах. Казалось, эти ужасные картины остались в забытых 90-х и «нулевых».
В Бурятии в последнее десятилетие почти не было слышно о наркотиках опийной группы. Тем более о героине. Еще раньше исчез с рынка и опий-сырец, или «черняга», «ханка», как называют ее наркоманы. По информации наших источников, в основном улан-удэнская молодежь употребляла «родную» коноплю и новомодную «синтетику» – спайсы. Тяжелые же наркотики типа героина поставлялись мелкими партиями для личного употребления несколькими зависимыми.
Об этом свидетельствовали и данные УФСКН по Бурятии. В период 2012–2014 годов были ликвидированы все ранее действовавшие устойчивые каналы ввоза героина из Иркутской области в Улан-Удэ. Так, в 2013 году было закрыто сразу семь каналов.
Наркодельцов тогда задерживали очень быстро. А новых потребителей и тем более продавцов в Бурятии, по мнению специалистов, практически не появлялось. Этому способствовали и усилия людей, находящихся «по ту сторону закона».
– В криминальной среде героиновые наркоманы преследуются, наказываются. Спрашивают с них жестко, а если барыгу поймают, вообще без штанов оставят – отберут все. Продавать никто не станет, потому что есть «запрет», – отмечают эксперты.
Действительно, запрет на сбыт героина в Бурятии связывали с весьма громким именем в криминальных кругах республики. Сейчас, по информации министерства внутренних дел Бурятии, ряды приближенных теневого криминального лидера на свободе сильно поредели.
– Мы помогли им сбавить активность. 57 активных участников только в этом году закрыли и в прошлом – 75. В общем, «проредили», – отметил министр МВД Олег Кудинов.
Опера и блатные в качестве щита
О категоричном отношении криминала к героину нам согласился рассказать бывший наркоман с десятилетним стажем Александр. По его словам, у «блатных» была установка не пускать опиаты в Бурятию. С теми, кто вопреки запрету осмеливался продавать наркотик, разговор был недолгим.
– Почему так строго? А потому что у всех есть дети, и никому не хочется, чтобы их ребенок стал клиентом барыги. Наказывали за сбыт жестко. Вплоть до того, что вывозили таких людей в лес. И торговать этим боялись. Но сейчас тех, кто смотрел за этим, практически нет. Что касается героина, то даже года два назад его взять было непросто. Везли только якобы «для себя». Продавали тоже – только «своим». Сейчас везут на общую продажу, – констатирует Александр.
И все же отдавать заслуги по отсутствию опиатов в республике только криминальным структурам не стоит. До недавнего времени в Бурятии работало территориальное подразделение УФСКН, специалистам которого работы хватало. Однако после очередной реформы опера и следователи ведомства практически в полном составе перешли в МВД. По мнению некоторых экспертов, такое новшество негативно отразилось на ситуации с наркотиками.
– Наша работа заключалась в том, что мы проверяли каждый сигнал о поступлении наркотиков в республику. В первую очередь, мы были заинтересованы в пресечении крупных каналов сбыта. И нам удалось практически полностью их перекрыть. Специфика работы МВД, к сожалению, отличается от работы ФСКН. Не потому, что там кто-то плохо работает. Просто пресловутая палочная система дает свои результаты. Часто сотрудники не заинтересованы в раскрытии квалифицированных составов, задержании крупных групп, больших изъятиях, – констатирует бывший сотрудник службы наркоконтроля.
«Дешевая» игла
Тем временем, по признаниям нашего собеседника Александра, сейчас в Бурятии героин купить гораздо легче, нежели два-три года назад. Это подтверждается официальными сводками. 26 января сотрудники Управления по контролю за оборотом наркотиков МВД рядом с железнодорожным вокзалом задержали 36-летнего местного жителя. У мужчины при себе обнаружили около четырех граммов героина.
Следствие установило, что наркотики мужчина купил в декабре прошлого года в Иркутской области. Затем приехал в Улан-Удэ, и часть героина спрятал в тайник неподалеку от вокзала, часть оставил у себя. В день задержания он забрал героин из «схрона» и направился на остановку, где его и задержали полицейские.
По утверждению Александра, сейчас рынок в Бурятии завоевывает еще и другая разновидность наркотиков – опий-сырец. Это зелье, по его словам, не что иное, как дешевая и ядовитая ловушка для новичков. Ведь, для того чтобы извлечь «готовый продукт», зелье варят, добавляя опасные ядовитые жидкости.
– Что касается, что нет денег… В 90-х на рынке в Бурятии сначала тоже не было героина в больших количествах. Я начинал с «черняшки», она дешевле. Сейчас в городе купить ее легко. Если честно, варят на каждом углу, – рассказывает бывший наркозависимый.
То, что наркотики опиумной группы последние пару лет появились в республике в больших количествах, говорит и официальная статистика. Так, в 2014 году в Бурятии изъяли всего 273 грамма опиатов. В 2015-м – порядка пяти килограммов. Чтобы понять масштаб трагедии, нужно знать, что один грамм героина – это примерно десять доз, один килограмм – это, соответственно, десять тысяч доз.
По словам министра МВД, в республику поставляет героин не только соседний Иркутск. В республику пошел поток афганского наркотика.
– В 2016 году изъято около пяти килограммов наркотиков опиумной группы. В принципе, для Бурятии это нехарактерно. Ведь в 2015 году изымали всего 270 граммов. Ввозят не только из Иркутска. Тяжелый наркотик опийной группы, это, как правило, Афганистан, – сообщил Олег Кудинов.
Александр с сожалением вспоминает годы, когда он впервые «со старшими» попробовал «благородный кайф». Тогда, в лихие 90-е, легко можно было встретить наркомана, который колет себе очередную дозу прямо на улице. Многие его друзья, как и тысячи других попавшихся на героиновый крючок, лежат на кладбищах. И часто «по соседству» с ними лежат те, кто занимался продажей и поставкой героина в Бурятию.
Смотрители кладбища возле поселка Восточный до сих пор вспоминают страшную легенду. Говорят, известного в городе авторитета и по совместительству наркодельца хоронили с почестями: пышные венки, дорогое надгробье, пафосные речи… Вот только через некоторое время родители тех ребят, которым он продавал смерть, ночью раскололи надгробную плиту и положили сверху на могилу тяжелый камень. «Чтобы упырь не воскрес», – вспоминают смотрители кладбища.
«Воскреснут» ли десятки ему подобных в Бурятии, покажет время. Но, судя по тревожной тенденции, героиновое прошлое вполне может стать для республики настоящим.
Ирина Соколова, «Номер один».
