Улан-удэнцев заживо выжигают с земли
"Коктейль Молотова" против старых и малых
Человеческая трагедия разыгрывается практически в центре города. Здесь очень привлекательный район: минута ходьбы — и вы на остановке "Аптека", еще немного — и вы пешком дойдете до "Элеватора". Хороший развитый район. Жить тут удобно. Жилье здесь дорогое и всегда востребованное.
Частный сектор, который располагался на этой улице, уже давно пошел под снос — на его месте воздвигнуты многоэтажки. Дома N25 и 27 по улице Добролюбова — последний островок частного сектора в этом месте.
Складывается впечатление, что сегодня это самая огнеопасная точка Улан-Удэ. На этом месте постоянно горят дома и другие постройки. Жители уверены, что это поджоги. Немудрено, что они чувствуют себя, как на пороховой бочке.
"Поджоги начались в 2003 году", — рассказывает Людмила Александровна Кукарцева, проживающая по Добролюбова, 25. Она вынимает из папки несколько листов бумаги. "Это отказные, которые нам выдали. Вот, 21 марта был пожар, потом 14 апреля, потом 24 апреля и т.д."
По данным адресам находятся три дома. Вернее, уже два. Один дом полностью превращен в обгоревшие руины. Там жил пожилой мужчина. Когда начались постоянные возгорания, у Людмилы Кукарцевой каждое утро начиналось с того, что она выходила во двор и спрашивала: "Дед, ты жив?". Дедушка в ответ махал ей рукой, мол, жив. После каждого возгорания его всего больше трясло от пережитого. Пожар — это всегда большой стресс. Одно время с пожилым человеком жил его внук с женой. Пока они жили с дедом, случились два пожара: один раз в два ночи, другой — в пять. Улан-удэнцев буквально сжигали заживо. Молодые супруги еле-еле успевали вытащить старика.
После двух инцидентов перепуганный внук предпочел уйти в съемную квартиру. Но дед продолжал цепляться за родной дом.
Переживания за дом, страх сгореть заживо изрядно укоротили жизнь пожилому человеку: в конце прошлого года дед стал совсем плох, слег и умер. С его смертью один из домов опустел. "Если бы не было всех этих пожаров, он бы еще жил", — заявила нам его дочь, Татьяна Кученова. Женщина много раз просила отца переехать жить к ней, но он всегда отказывался, говорил, что не хочет идти в благоустроенную квартиру. Татьяна Кученова с грустью смотрит на руины, оставшиеся от дома, где она выросла.
Через несколько месяцев после смерти ее отца огненный террор обрушился на частные подворья, теснимые со всех сторон многоэтажками, с новой силой. Как раз наступил теплый сезон — раздолье для "красного петуха". 21 мая этого года жители пережили очередной пожар, следующий случился 27 мая, потом 29 мая и т.д.
Улан-удэнская Хатынь
Людмила Кукарцева: "Нас спасает то, что неподалеку, совсем рядом, стоит пожарная часть. Если бы не это, тут давно ничего не было бы. Пожарная машина приезжает очень быстро, поэтому спалить все за один-два раза не получается". Но жители опасаются, что однажды может случиться так, что все машины будут заняты на других пожарах, приедут с опозданием, и тогда огонь уничтожит все, что осталось. Но даже оперативность пожарных команд не спасла от полного уничтожения один из домов и баню. Преступники поджигают все, даже туалеты.
Возгорания случаются с невероятной частотой. Вновь и вновь вспыхивают даже никому ненужные обугленные руины, уже потушенные ранее. Недавно опять загорелись все три дома. Через несколько дней снова. Рядом с Людмилой Кукарцевой живут два безногих инвалида. Единственное, что они могут сделать — это выползти из дома и смотреть, как он горит. После одного из пожаров в их доме рухнуло полкрыши. Крышу никто так и не починил.
"В начале июня у соседей-инвалидов загорелись остатки крыши. Потушили. В начале июля горим мы. Сгорел гараж, восстанавливать его не стали. Сгоревший забор кое-как восстановили. И опять загораются соседи. Кошмар! Девять пожаров за полтора месяца, все днем. Невозможно дом без присмотра оставить", — говорит Людмила Александровна.
"Возгорания начинаются с хлопков, — продолжает наша собеседница. — Когда был пожар, в котором сгорел гараж, я подумала, что там что-то взорвалось. Выхожу, а там все полыхает. Страшно даже не за себя — за маленьких внуков". Пожары идут один за другим.
Двенадцатого июля женщина ходила в прокуратуру по поводу пожара, случившегося десятого числа. Возвращается, а сын говорит ей: "Мама, опять был пожар".
Милиция отказывается вести разбирательство по поводу возгораний. Ей нужно заключение пожарной охраны, что огонь возник из-за поджога. Пожарные считают, что пожары возникают по причине неосторожного обращения с огнем и советуют, чтобы предотвратить доступ посторонних, всегда восстанавливать забор. Сыновья Татьяны Кученовой и забор чинили, и загородки ставили, но результатов это не принесло.
Деревянный забор легко сжечь. Чтобы его не поджигали, надо поставить бетонный, но таких денег ни у кого нет. Кроме того, сгорел дом, в котором давно никто не жил. Кто там мог неосторожно обращаться с огнем, непонятно.
А один из чиновников администрации Железнодорожного района, куда пострадавшие обратились за содействием, заявил жителям в ответ, что они сами себя поджигают, чтобы получить квартиры.
Против горожан применили тактику выжженной земли
Про "получение квартиры" Людмила Кукарцева слышит всю жизнь. Их дома "сносят" уже лет пятьдесят. Людмила Кукарцева: "Я работала в вагонном депо. Пришла молоденькой девчонкой после техникума, хотела встать в очередь на квартиру. А мне сказали: "Девочка, да какую тебе квартиру, вас же скоро сносить будут". Сейчас девочка уже стала бабушкой".
Людмиле Александровне с сыном, невесткой и двумя внуками, а также их соседям-инвалидам идти некуда. У них нет другого жилья. Все хорошо понимают, что если дома сгорят, никто никакую квартиру им не даст — они пополнят армию бомжей, которых в столице Бурятии множество.
Соседи-инвалиды живут в своем доме сорок один год, но и их тоже безжалостно выжигают. "Ну пусть они социально неблагополучные, но это их дом. Они тоже живые души, ну почему их не пожалеют. Кому-то понадобилась земля, на которой стоят наши дома. Нас целенаправленно жгут, — уверена женщина. — А у нас, наверное, нет никаких прав, на нас никто не обращает внимания. Тут центр города, рядом элитные дома — не один начальник живет. И никому нет дела, что мы полыхаем, что жгут калек, что люди еле-еле спасаются. Когда-нибудь нас здесь заживо сожгут. К этому все и идет. Тогда никому квартиры выдавать уже не нужно будет".
У одного из инвалидов до колен ампутированы обе ноги. Когда-то у него была нормальная жизнь, жена, ребенок. Но потом не сложилось с работой, начал выпивать, посыпались неприятности, жизнь развалилась. Не осталось ничего, кроме родного дома на улице Добролюбова.
Даже пенсию он не получает — не прошел врачебную комиссию, которая проводится каждый год. Вероятно, врачи желают еще раз убедиться, что за 12 месяцев новые ноги не выросли. Как два инвалида будут зимовать грядущую зиму, если в их полусожженном доме теперь нет ни окон, ни стекол, они сами не знают. Военная песня "Враги сожгли родную хату" почти про них. Если эти люди зимой погибнут в огне, то на "островке" останется только один дом с жильцами — дом Людмилы Кукарцевой.
Недавно пепелище все же посетил милиционер. Но он пришел не из-за поджогов, а из-за убийства человека, труп которого нашли в этом злополучном районе.
Сейчас затерроризированные жители обратились за защитой в прокуратуру Железнодорожного района. Там вроде бы обратили внимание на их беду.
Он сказал: "Мы вас не обидим"
Поджоги странным образом совпали с оживлением в Улан-Удэ строительства элитных многоэтажек. Пострадавшие склонны думать, что кто-то с помощью огня хочет расчистить стройплощадку. Хотя официально подтвердить этот людоедский факт никто не может. "Может, кто-то надеется, что нас все достанут, и мы сами отсюда уберемся. Только некуда нам идти", — говорят погорельцы.
В прошлом году к жителям последнего островка частных домов подходил какой-то парень. Сказал, что представляет фирму-застройщика, и что место им понравилось. Жителям домов, предназначенных к сносу, заверил, что их не обидят. Потом жители ходили в офис фирмы, где им пообещали, что скоро начнется стройка, и что снос намечен на осень 2004 года. Людмила Александровна даже ходила с радостной вестью к тогда еще живому дедушке-соседу и рассказала, что скоро они все получат квартиры. Прошел почти год, а строительные обещания той фирмы остались невыполненными.
Людмила Кукарцева: "Список прописанных здесь людей составляли как-то странно. Пришли под видом работников паспортного стола. Как будто мы можем что-то подделать. Ведь кто прописан по домовой книге, тот и прописан. Туда никого добавить невозможно. А потом мне принесли газету, там мэр Улан-Удэ давал интервью и говорил, что в городе будут застраивать улицу Добролюбова".
Что за фирма была в прошлом году, по-прежнему ли она хочет строить на их земле многоэтажку, или на участок претендует кто-то другой, жителей, по большому счету, не интересует. Они хотят, чтобы им дали спокойно жить.
Горстка людей в последних частных домах улицы Добролюбова добра в последние годы не видят. Ни от кого. Живут, поддерживая друг друга. Велика Россия, но идти им больше некуда. "А поджигателям счастья не будет, пусть даже набьют карманы. Сами они, может, хорошо поживут, но у их детей все разрушится", — говорят люди.
