Происшествия
06.08.2016 в 09:40
Сила привычки, или за что улан-удэнцу светила "пятнашка"
Новая история от бывшего криминального опера
Ночью шел дождь, и сторож магазина пригородного поселка сидел в своей сторожке, слегка подремывая. Вдалеке по шоссе прошла грузовая машина, потом протарахтел мотоцикл, и снова все затихло. Внезапно со стороны магазина послышался негромкий стук.
Сторож вышел наружу, осторожно подошел к крыльцу магазина. Рядом с закрытой дверью лежал амбарный замок. Озираясь по сторонам, сторож начал обход магазина. За углом ограды, невдалеке от забора, он увидел мотоцикл. Рядом лежал вроде бы пьяный мужчина. На всякий случай скомандовав: «Лежать!», сторож пальнул в воздух из одного ствола. Другой патрон приберег до случая.
Замок оказался не взломанным. Открыт словно родным ключом. Попасть вовнутрь вор не успел. При осмотре местности рядом с мотоциклом нашли сумку с набором отмычек. Причастность задержанного к попытке кражи сомнений не вызывала.
В милиции задержанный назвался явно вымышленным именем. Из районной милиции его перевезли в уголовный розыск МВД. Когда стали откатывать его отпечатки пальцев – называлась эта процедура «сыграть на баяне» – задержанный хмуро проговорил:
– Ладно, пишите. Я – Шемет Артур Родионович.
Конечно, он знал: отпечатки помогут установить личность без особых сложностей. Более того, знал, что отпечатки его пальцев будут сверены со следами пальцев, оставленных на местах нераскрытых преступлений. Точно: уже через полчаса стало известно, что отпечатки Шемета оставлены на краже из магазина №88 на Кирзаводе. Это выяснилось при сверке по картотеке пальцевых следов с мест нераскрытых краж. Мы нисколько не сомневались, что всплывут эти пальчики при более тщательной проверке и по другим нераскрытым кражам, поскольку таких, нераскрытых, совершенных с применением технических средств, без взлома, числились десятки. Таким образом, личность Шемета представляла для нас большой интерес.
Встреча с семьей
Свой адрес Шемет назвал, и мы немедленно заявились к нему на квартиру.
– Здесь живет Артур Шемет?
– Здесь. А что случилось? – испуганно спрашивает жена.
– Его задержали за то, что ездил на мотоцикле без прав и без номера, – на ходу придумывает мой напарник.
– По чужим бабам, наверное, гоняет по ночам, – вклиниваюсь я в разговор.
– Зачем вы так говорите? Вы же его совсем не знаете, – с возмущением говорит жена.
Но тут в разговор неожиданно вступает теща.
– Ты его все время защищаешь, – говорит она дочери, – а он, может, и завел кого на стороне. Как ночь, так его из дома тянет. Говорила тебе, что надо как-нибудь ночью к нему на старую квартиру наведаться. Сразу бы все прояснилось.
Осторожно выясняем, что «старая квартира» – это комната в семейном общежитии, где раньше, до женитьбы, Артур проживал.
Квартирка, где жила семья, обставлена скромно. Большого достатка здесь не чувствуется. Резко контрастирует с обстановкой большое, яркое китайское покрывало, напоминающее ковер. За неимением другого такие покрывала часто использовали в качестве настенного ковра. Это тоже висело на стене. Тут же на стене висел на гвоздике фотоаппарат «Киев» последней модели. Он тоже давал повод для подозрения.
Вещи изымаем для проверки. Вместе с женой едем в общежитие. Ключ от комнаты у нее есть.
В комнате находим еще одно покрывало и магнитофон. Выясняется, что покрывало украдено со склада базы «Росгалантерея», а магнитофон – из магазина «Культтовары». Больше обнаружить ничего не удалось.
Два грузовика украденного
Жена только ахает. Для нее все происходящее вокруг – большое потрясение. Это видно сразу, и я почему-то ей верю.
Здесь же, в комнате, начинаю составлять протокол, и тут словно озарение находит. Почему у печки, которая, как видно, много лет не топилась, прибит под дверцей топки большой лист жести? Прибит явно недавно, даже шляпки гвоздей еще блестят.
Немедленно срываем жесть и под ней обнаруживаем люк, а там – лестница, ведущая в глубокий подвал...
Такие тайники, наверное, мало кто видел. Большое помещение, размером больше, чем сама комната. Стены обиты вагонкой, чтобы земля не осыпалась. На полу настил из досок. На стенах, как в подсобке магазина, стеллажи, на которых аккуратно разложен товар. Те же китайские покрывала – насчитываем их тридцать штук вместе с двумя, ранее изъятыми. Отрезы различной материи, стопы постельного белья, различная одежда. Здесь же видим полный комплект инструментов духового оркестра. «Из железнодорожного техникума украден, – поясняет Свинобой. – Мы гадали, кому инструмент мог понадобиться. Ведь его сбыть невозможно».
Из одежды насчитали восемьдесят пять шерстяных кофточек. Они украдены с базы «Торгодежда». Еще девять больших ковров, которые значатся похищенными из магазина на проспекте Победы. Меховые изделия из песца и чернобурки...
Вывозили товары на двух грузовиках. В здании МВД освободили для хранения похищенного один кабинет и полностью завалили его вещами.
Жену Артура пришлось отправлять на «скорой» в больницу. Она до того была потрясена увиденным, что потеряла сознание.
Для расследования преступлений, совершенных Шеметом, была создана оперативно-следственная группа, в которую включили и меня.
Работа в составе группы памятна для меня одним событием. В июне 1963 года министром внутренних дел был назначен Даши Доржиевич Эрдыниев. Встреча с ним состоялась через несколько дней после его назначения.
«Помогите расписаться с женой»
Здание МВД Бурятии. Примерно 10 часов вечера. У меня в кабинете сидит вор-рецидивист Артур Шемет. Допросы его проходят каждый день и продолжаются по нескольку часов. Нужно отдать должное его памяти. Он хорошо помнил обстоятельства каждой из тридцати двух совершенных им краж из магазинов, складов, учреждений. Обстоятельно рассказывал, как вскрывал, где и что лежало, как вывозил.
Вдруг входит новый министр. Я встаю, представляюсь. Встает и Шемет. Следуют рукопожатия – сначала со мной, затем с подследственным. Начинается обстоятельный разговор. Как выбирал объекты для краж? Как вывозил похищенное? Какие проблемы возникали при хорошей технической укрепленности объектов, как их преодолевал?
Забегая вперед, скажу, что беседа министра с преступником дала повод для очень серьезных выводов. Родилась идея введения паспортов технической укрепленности объектов в местах хранения материальных ценностей. Сотни сотрудников по всей республике были задействованы затем для проверок, чтобы убедиться в надежности замков, дверей и окон в самих помещениях, надежности сторожевой охраны, необходимости установки охранной сигнализации, которая тогда только-только стала внедряться.
Разговор в кабинете закончился обращением Шемета к министру. Он просил разрешить ему зарегистрировать брак с женой. Если конкретно: «Гражданин министр, помогите расписаться с женой...». Сидеть ему предстоит долго. Ей через два месяца рожать. Если она не откажется от него, то пусть у ребенка будет в метрике запись о его отцовстве. Тогда жена и в колонию может к нему приехать, и ребенка показать.
Министр пообещал, и обещание свое сдержал.
Расследование подходило к концу, когда я узнал, что Наташа родила сына. Я сказал об этом Артуру. В тот день мы больше не говорили о его делах, хотя просидели в кабинете до самой ночи. Он совершенно неожиданно для меня стал рассказывать о своей жизни.
Дорога приключений
Артур был из того поколения, которое называют сейчас «дети войны». Уже к пяти годам жизнь преподнесла ему первое испытание. Отец погиб на фронте, а мать вскоре умерла с горя или от болезни, которая преследовала ее долгое время.
Парень оказался в детском доме. Это был первый казенный дом, в котором он провел последующие пять лет. А потом жизнь погнала его по дороге приключений. Из детдома он сбежал. Познакомился с такими же искателями приключений - пацанами, которые научили его воровать, жить не всегда сытно, но зато весело. С ними Артур болтался по рынкам и вокзалам, воровал. Были, естественно, приводы в милицию, потом опять детские приемники-распределители и снова детские дома, где он надолго не задерживался. Наконец, четырнадцатилетним попал он в колонию для малолеток.
Колония его совсем не напугала. В течение своего трехлетнего срока он усиленно обучался столярному делу – изготавливал добротные табуретки, столы, шкафы. В конфликты ни с кем не вступал, да к нему никто и не вязался. Знали, прошел детдом, беспризорничал, а это высоко ценилось среди шпаны.
В день освобождения инспектор по трудоустройству, были тогда в колониях такие должности, отвез его на завод, где Артура поселили в общежитие и дали работу. Но, как обычно, душа жаждала подвигов.
Как-то ночью взломал попавшийся на дороге продовольственный ларек, набрал там целый мешок различных деликатесов – шоколад, конфеты, печенье и сгущенку.
Три дня ребята в комнате пировали, а на четвертый пришла милиция. Артура взяли, и он получил свой второй срок.
Последующие два года были временем упорного освоения слесарного дела. Артур вдруг почувствовал интерес к болтам и гайкам, уголкам и швеллеру. Тиски и напильники, отвертки и ножовки стали его постоянными игрушками. При этом самым любимым его занятием, даже забавой, стало изготовление замков и запоров. Он старался придумать какие-то новые виды и системы, собирал и разбирал их, проявляя незаурядную смекалку.
Уже тогда он хорошо представлял, как будет быстро и без препятствий вскрывать замки магазинов, складов. Воровать из квартир он не думал.
Освободившись в очередной раз, Артур стал проживать в комнате двухэтажного семейного общежития у приятеля, с которым когда-то жил в детдоме. Комната была угловая и находилась на первом этаже. Это было удобно. Артур, возвращаясь домой после ночных похождений, никого не беспокоил топаньем по коридору, а заходил домой через окно. Никто из соседей не знал и видеть не мог, когда ушел, когда пришел.
В это время он обзавелся мотоциклом «Ковровец», держал его в сарае у дома. Теперь по ночам Артур не шарился одиноким путником по пустынным улицам, а разъезжал на своей тарахтелке, высматривая объекты предстоящих краж.
Встреча с Наташей
Странное дело – всю жизнь прожив в казенных домах, он так и не приучился курить, а имея от своего промысла порой шальные деньги, не пристрастился к выпивке. Впервые у него появилась подружка. Не какая-нибудь «бикса», а порядочная женщина, которая работала бухгалтером на заводе, жила в квартире со своей матерью. Звали ее Наташа.
Чувства эти впервые возникли в жизни Артура. Были, конечно, женщины, с которыми он раньше встречался, и не одна. Но здесь было другое. Во-первых, она и понятия не имела о его криминальном прошлом. Узнав о том, что он не пьет и не курит, прониклась к нему таким доверием, что согласна была идти за ним в огонь и воду. А вскоре они стали жить вместе. Теща не захотела отпускать от себя ни дочь, ни зятя. Артур этому не противился. Его вкусно кормили, о нем заботились, как о родном. Это приятное ощущение родительской заботы он почувствовал впервые в жизни.
Комнату в общежитии он не сдал, продолжал там числиться, но жил, как полагается, с семьей. Однако, как и раньше, продолжал время от времени отлучаться по ночам из дома, объясняя это необходимостью дежурства в котельной. Не так легко было отказаться от старых привычек. Ему постоянно не хватало адреналина в крови, и он восполнял его в ходе ночных похождений...
– А что я раньше в своей жизни видел? – спрашивает он у меня и сам отвечает: – Да ничего. А тут и забота, и ласка – не казенная, как в детдоме, а в своей семье. И мне на эту заботу хотелось ответить своей заботой. Думал, пока возможность есть, запасусь, чтоб надолго хватило, а потом брошу. Буду жить честно. Только не так все вышло.
Через три месяца Наташа объявила о своей беременности. После этого Артур принес домой большое китайское покрывало. Такие вещи были тогда в большом дефиците. Жест был расценен домашними как забота мужа в связи с предстоящим прибавлением семейства. Потом появился фотоаппарат. Жена и теща решили, что Артур готовится создавать фотолетопись их семейной жизни.
Такие сюрпризы только прибавляли Артуру доверия со стороны жены. Но теща к нему ближе не стала. Ее жизненный опыт подсказывал, что полностью доверяться зятю нельзя. И, действительно, все кончилось в одночасье – когда, ночью, в пригородном поселке его задержали...
Из своих двадцати пяти Артур много лет провел в поисках приключений. Приключения кончились...
В конце разговора он спросил:
– Что мне светит, как думаешь?
В ответ я лишь пожал плечами.
– «Пятнашка», не меньше, – уверенно проговорил он, что означало пятнадцать лет лишения свободы.
Герман Языков (печатается в сокращении).
Сторож вышел наружу, осторожно подошел к крыльцу магазина. Рядом с закрытой дверью лежал амбарный замок. Озираясь по сторонам, сторож начал обход магазина. За углом ограды, невдалеке от забора, он увидел мотоцикл. Рядом лежал вроде бы пьяный мужчина. На всякий случай скомандовав: «Лежать!», сторож пальнул в воздух из одного ствола. Другой патрон приберег до случая.
Замок оказался не взломанным. Открыт словно родным ключом. Попасть вовнутрь вор не успел. При осмотре местности рядом с мотоциклом нашли сумку с набором отмычек. Причастность задержанного к попытке кражи сомнений не вызывала.
В милиции задержанный назвался явно вымышленным именем. Из районной милиции его перевезли в уголовный розыск МВД. Когда стали откатывать его отпечатки пальцев – называлась эта процедура «сыграть на баяне» – задержанный хмуро проговорил:
– Ладно, пишите. Я – Шемет Артур Родионович.
Конечно, он знал: отпечатки помогут установить личность без особых сложностей. Более того, знал, что отпечатки его пальцев будут сверены со следами пальцев, оставленных на местах нераскрытых преступлений. Точно: уже через полчаса стало известно, что отпечатки Шемета оставлены на краже из магазина №88 на Кирзаводе. Это выяснилось при сверке по картотеке пальцевых следов с мест нераскрытых краж. Мы нисколько не сомневались, что всплывут эти пальчики при более тщательной проверке и по другим нераскрытым кражам, поскольку таких, нераскрытых, совершенных с применением технических средств, без взлома, числились десятки. Таким образом, личность Шемета представляла для нас большой интерес.
Встреча с семьей
Свой адрес Шемет назвал, и мы немедленно заявились к нему на квартиру.
– Здесь живет Артур Шемет?
– Здесь. А что случилось? – испуганно спрашивает жена.
– Его задержали за то, что ездил на мотоцикле без прав и без номера, – на ходу придумывает мой напарник.
– По чужим бабам, наверное, гоняет по ночам, – вклиниваюсь я в разговор.
– Зачем вы так говорите? Вы же его совсем не знаете, – с возмущением говорит жена.
Но тут в разговор неожиданно вступает теща.
– Ты его все время защищаешь, – говорит она дочери, – а он, может, и завел кого на стороне. Как ночь, так его из дома тянет. Говорила тебе, что надо как-нибудь ночью к нему на старую квартиру наведаться. Сразу бы все прояснилось.
Осторожно выясняем, что «старая квартира» – это комната в семейном общежитии, где раньше, до женитьбы, Артур проживал.
Квартирка, где жила семья, обставлена скромно. Большого достатка здесь не чувствуется. Резко контрастирует с обстановкой большое, яркое китайское покрывало, напоминающее ковер. За неимением другого такие покрывала часто использовали в качестве настенного ковра. Это тоже висело на стене. Тут же на стене висел на гвоздике фотоаппарат «Киев» последней модели. Он тоже давал повод для подозрения.
Вещи изымаем для проверки. Вместе с женой едем в общежитие. Ключ от комнаты у нее есть.
В комнате находим еще одно покрывало и магнитофон. Выясняется, что покрывало украдено со склада базы «Росгалантерея», а магнитофон – из магазина «Культтовары». Больше обнаружить ничего не удалось.
Два грузовика украденного
Жена только ахает. Для нее все происходящее вокруг – большое потрясение. Это видно сразу, и я почему-то ей верю.
Здесь же, в комнате, начинаю составлять протокол, и тут словно озарение находит. Почему у печки, которая, как видно, много лет не топилась, прибит под дверцей топки большой лист жести? Прибит явно недавно, даже шляпки гвоздей еще блестят.
Немедленно срываем жесть и под ней обнаруживаем люк, а там – лестница, ведущая в глубокий подвал...
Такие тайники, наверное, мало кто видел. Большое помещение, размером больше, чем сама комната. Стены обиты вагонкой, чтобы земля не осыпалась. На полу настил из досок. На стенах, как в подсобке магазина, стеллажи, на которых аккуратно разложен товар. Те же китайские покрывала – насчитываем их тридцать штук вместе с двумя, ранее изъятыми. Отрезы различной материи, стопы постельного белья, различная одежда. Здесь же видим полный комплект инструментов духового оркестра. «Из железнодорожного техникума украден, – поясняет Свинобой. – Мы гадали, кому инструмент мог понадобиться. Ведь его сбыть невозможно».
Из одежды насчитали восемьдесят пять шерстяных кофточек. Они украдены с базы «Торгодежда». Еще девять больших ковров, которые значатся похищенными из магазина на проспекте Победы. Меховые изделия из песца и чернобурки...
Вывозили товары на двух грузовиках. В здании МВД освободили для хранения похищенного один кабинет и полностью завалили его вещами.
Жену Артура пришлось отправлять на «скорой» в больницу. Она до того была потрясена увиденным, что потеряла сознание.
Для расследования преступлений, совершенных Шеметом, была создана оперативно-следственная группа, в которую включили и меня.
Работа в составе группы памятна для меня одним событием. В июне 1963 года министром внутренних дел был назначен Даши Доржиевич Эрдыниев. Встреча с ним состоялась через несколько дней после его назначения.
«Помогите расписаться с женой»
Здание МВД Бурятии. Примерно 10 часов вечера. У меня в кабинете сидит вор-рецидивист Артур Шемет. Допросы его проходят каждый день и продолжаются по нескольку часов. Нужно отдать должное его памяти. Он хорошо помнил обстоятельства каждой из тридцати двух совершенных им краж из магазинов, складов, учреждений. Обстоятельно рассказывал, как вскрывал, где и что лежало, как вывозил.
Вдруг входит новый министр. Я встаю, представляюсь. Встает и Шемет. Следуют рукопожатия – сначала со мной, затем с подследственным. Начинается обстоятельный разговор. Как выбирал объекты для краж? Как вывозил похищенное? Какие проблемы возникали при хорошей технической укрепленности объектов, как их преодолевал?
Забегая вперед, скажу, что беседа министра с преступником дала повод для очень серьезных выводов. Родилась идея введения паспортов технической укрепленности объектов в местах хранения материальных ценностей. Сотни сотрудников по всей республике были задействованы затем для проверок, чтобы убедиться в надежности замков, дверей и окон в самих помещениях, надежности сторожевой охраны, необходимости установки охранной сигнализации, которая тогда только-только стала внедряться.
Разговор в кабинете закончился обращением Шемета к министру. Он просил разрешить ему зарегистрировать брак с женой. Если конкретно: «Гражданин министр, помогите расписаться с женой...». Сидеть ему предстоит долго. Ей через два месяца рожать. Если она не откажется от него, то пусть у ребенка будет в метрике запись о его отцовстве. Тогда жена и в колонию может к нему приехать, и ребенка показать.
Министр пообещал, и обещание свое сдержал.
Расследование подходило к концу, когда я узнал, что Наташа родила сына. Я сказал об этом Артуру. В тот день мы больше не говорили о его делах, хотя просидели в кабинете до самой ночи. Он совершенно неожиданно для меня стал рассказывать о своей жизни.
Дорога приключений
Артур был из того поколения, которое называют сейчас «дети войны». Уже к пяти годам жизнь преподнесла ему первое испытание. Отец погиб на фронте, а мать вскоре умерла с горя или от болезни, которая преследовала ее долгое время.
Парень оказался в детском доме. Это был первый казенный дом, в котором он провел последующие пять лет. А потом жизнь погнала его по дороге приключений. Из детдома он сбежал. Познакомился с такими же искателями приключений - пацанами, которые научили его воровать, жить не всегда сытно, но зато весело. С ними Артур болтался по рынкам и вокзалам, воровал. Были, естественно, приводы в милицию, потом опять детские приемники-распределители и снова детские дома, где он надолго не задерживался. Наконец, четырнадцатилетним попал он в колонию для малолеток.
Колония его совсем не напугала. В течение своего трехлетнего срока он усиленно обучался столярному делу – изготавливал добротные табуретки, столы, шкафы. В конфликты ни с кем не вступал, да к нему никто и не вязался. Знали, прошел детдом, беспризорничал, а это высоко ценилось среди шпаны.
В день освобождения инспектор по трудоустройству, были тогда в колониях такие должности, отвез его на завод, где Артура поселили в общежитие и дали работу. Но, как обычно, душа жаждала подвигов.
Как-то ночью взломал попавшийся на дороге продовольственный ларек, набрал там целый мешок различных деликатесов – шоколад, конфеты, печенье и сгущенку.
Три дня ребята в комнате пировали, а на четвертый пришла милиция. Артура взяли, и он получил свой второй срок.
Последующие два года были временем упорного освоения слесарного дела. Артур вдруг почувствовал интерес к болтам и гайкам, уголкам и швеллеру. Тиски и напильники, отвертки и ножовки стали его постоянными игрушками. При этом самым любимым его занятием, даже забавой, стало изготовление замков и запоров. Он старался придумать какие-то новые виды и системы, собирал и разбирал их, проявляя незаурядную смекалку.
Уже тогда он хорошо представлял, как будет быстро и без препятствий вскрывать замки магазинов, складов. Воровать из квартир он не думал.
Освободившись в очередной раз, Артур стал проживать в комнате двухэтажного семейного общежития у приятеля, с которым когда-то жил в детдоме. Комната была угловая и находилась на первом этаже. Это было удобно. Артур, возвращаясь домой после ночных похождений, никого не беспокоил топаньем по коридору, а заходил домой через окно. Никто из соседей не знал и видеть не мог, когда ушел, когда пришел.
В это время он обзавелся мотоциклом «Ковровец», держал его в сарае у дома. Теперь по ночам Артур не шарился одиноким путником по пустынным улицам, а разъезжал на своей тарахтелке, высматривая объекты предстоящих краж.
Встреча с Наташей
Странное дело – всю жизнь прожив в казенных домах, он так и не приучился курить, а имея от своего промысла порой шальные деньги, не пристрастился к выпивке. Впервые у него появилась подружка. Не какая-нибудь «бикса», а порядочная женщина, которая работала бухгалтером на заводе, жила в квартире со своей матерью. Звали ее Наташа.
Чувства эти впервые возникли в жизни Артура. Были, конечно, женщины, с которыми он раньше встречался, и не одна. Но здесь было другое. Во-первых, она и понятия не имела о его криминальном прошлом. Узнав о том, что он не пьет и не курит, прониклась к нему таким доверием, что согласна была идти за ним в огонь и воду. А вскоре они стали жить вместе. Теща не захотела отпускать от себя ни дочь, ни зятя. Артур этому не противился. Его вкусно кормили, о нем заботились, как о родном. Это приятное ощущение родительской заботы он почувствовал впервые в жизни.
Комнату в общежитии он не сдал, продолжал там числиться, но жил, как полагается, с семьей. Однако, как и раньше, продолжал время от времени отлучаться по ночам из дома, объясняя это необходимостью дежурства в котельной. Не так легко было отказаться от старых привычек. Ему постоянно не хватало адреналина в крови, и он восполнял его в ходе ночных похождений...
– А что я раньше в своей жизни видел? – спрашивает он у меня и сам отвечает: – Да ничего. А тут и забота, и ласка – не казенная, как в детдоме, а в своей семье. И мне на эту заботу хотелось ответить своей заботой. Думал, пока возможность есть, запасусь, чтоб надолго хватило, а потом брошу. Буду жить честно. Только не так все вышло.
Через три месяца Наташа объявила о своей беременности. После этого Артур принес домой большое китайское покрывало. Такие вещи были тогда в большом дефиците. Жест был расценен домашними как забота мужа в связи с предстоящим прибавлением семейства. Потом появился фотоаппарат. Жена и теща решили, что Артур готовится создавать фотолетопись их семейной жизни.
Такие сюрпризы только прибавляли Артуру доверия со стороны жены. Но теща к нему ближе не стала. Ее жизненный опыт подсказывал, что полностью доверяться зятю нельзя. И, действительно, все кончилось в одночасье – когда, ночью, в пригородном поселке его задержали...
Из своих двадцати пяти Артур много лет провел в поисках приключений. Приключения кончились...
В конце разговора он спросил:
– Что мне светит, как думаешь?
В ответ я лишь пожал плечами.
– «Пятнашка», не меньше, – уверенно проговорил он, что означало пятнадцать лет лишения свободы.
Герман Языков (печатается в сокращении).
Теги
Герман Языков
