Смерть ребенка оценили в 120 тысяч
"Номер один" около года назад писал о том, что в 2004 году десятимесячный ребенок был госпитализирован в городскую инфекционную больницу, где скончался спустя 12 дней. Его мать Оксана Васильева уверена: если бы врачи тогда не допустили ряд ошибок при лечении ее ребенка, трагедии бы не случилось.
Лечащий врач диагностировала у Максима "ОРВИ, ларинготрахеит". А пневмония развилась уже во время нахождения в стационаре. В документах повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы, которую потребовала мама ребенка, говорится, что при жизни у мальчика "не были выявлены пневмония и серозный менингит".
По поводу смерти ребенка было проведено ведомственное служебное расследование, в результате которого были выявлены многочисленные дефекты лечения. Факты подтверждаются и четырьмя проведенными по этому делу комплексными судебно-медицинскими экспертизами.
Иными словами, ошибки врачей, притом далеко не единичные, на самом деле были, и этого никто не отрицает, но правоохранительные органы состава преступления не нашли.
— Прокуратура Октябрьского района несколько раз отказывала в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Но врачебные ошибки были. Я убеждена, что больница должна нести ответственность за случившееся, — сказала год назад в интервью нашей газете Рита Галицына, адвокат Оксаны Васильевой.
После трех лет судебных тяжб истца Оксаны Васильевой и ответчика — городской инфекционной больницы в лице ее главврача, бесчисленных судебных заседаний и экспертиз ситуация, наконец, разрешилась в пользу истца.
25 адвокатов испугались
О том, что жертвы врачебных ошибок, как правило, оказываются беззащитными в суде, Оксана Васильева узнала на своем примере. Двадцать(!) адвокатов, к которым она обращалась за помощью, отказались защищать ее права в суде, ссылаясь на сложную специфику медицинских дел. Однако Оксана все-таки нашла того, кто согласился взяться за столь неблагодарное дело. Адвокат Рита Галицына признается: в ее практике это было, пожалуй, самое сложное дело.
— Процесс длился больше трех лет. По делу проведено четыре судебно-медицинские экспертизы, одна из которых иркутская. Допрошены все врачи больницы, имеющие отношение к лечению ребенка, а также несколько экспертов. Сколько было судебных заседаний за эти годы, я сейчас даже сосчитать не смогу! — говорит Рита Галицына.
Кроме того, адвокатом было изучено десять кандидатских и три докторских работы по заболеваниям верхних дыхательных путей, менингиту. Медицинский справочник также стал на несколько лет настольной книгой правозащитника. И, конечно же, за помощью пришлось обратиться к специалистам по педиатрии, инфекционистам.
— Данное дело относится к категории медицинских дел. Фигурирует много медицинских терминов и медицинских понятий, нужно знать хотя бы азы физиологии человека. Мне пришлось разбираться во всем этом, чтобы не дать экспертам "задавить" меня специальными медицинскими терминами, — поясняет адвокат.
Рита Галицына шутит: сейчас она вполне может оказывать медицинскую помощь по тем заболеваниям, которые изучила — настолько дотошно ей пришлось разбираться в болезнях верхних дыхательных путей, стандартах оказания медицинской помощи детям, предназначении тех или иных лекарств и в прочих медицинских тонкостях. Но и это было далеко не единственной сложностью:
— Большая сложность была еще и в пресловутой медицинской корпоративности. Так, иркутский судмедэксперт стал доказывать на суде такие вещи, с которыми я была категорически не согласна. И хотя я не медик, но, благодаря тем познаниям, которые я приобрела в последние годы, сумела оппонировать ему. Тем не менее, и иркутский, и наш эксперт сошлись во мнении, что при правильно выбранной тактике лечения ребенок остался бы жив. Нам очень помог тот факт, что минздрав РБ в этом вопросе занял объективную позицию.
Не обошлось и без распространенных в подобных делах казусов. К примеру, история болезни ребенка непонятным образом утеряна. Дальнейшие исследования пришлось делать по копиям.
— Непонятно, как в копии истории болезни появились данные о весе ребенка, хотя нам известно, что ребенка никто до поступления в реанимацию, перед смертью, не взвешивал, и все лекарства ему давались "на глаз", вопреки правилам, — утверждает адвокат. — Причем в одном месте вес указан 10 килограммов, а на следующий день вдруг 11. Откуда взялся еще один килограмм? — вопрошает Рита Галицына. — Эти данные суд взял под сомнение.
Вину врачей Татьяна Сымбелова — ответчик, главврач инфекционной больницы, не признавала категорически.
Сложно, но можно
— На последнем судебном заседании ответчик посетовал на то, что возмещать ущерб истцу ей нечем, больница и без того нищая, однако нам известно, что на экспертизу и за услуги адвоката больницей было уплачено 40 тысяч рублей. Руководство больницы не посчитало нужным предложить эти деньги пострадавшей, договориться мирным путем, предпочитая судиться до конца, — говорит адвокат.
Тем не менее, благодаря титаническому труду адвоката и принципиальности пострадавшей прецедент по выигранному судебному делу против халатности медиков состоялся.
— Решением Октябрьского суда изначально нам было отказано в удовлетворении исковых требований, — вспоминает Рита Галицына. — Затем по моей кассационной жалобе определением Верховного суда данное решение было отменено, и дело направлено на новое рассмотрение. При повторном рассмотрении данного дела в судебной инстанции было принято решение о частичном удовлетворении заявленных нами требований, компенсации морального вреда. Вина врачей по некачественному лечению ребенка была доказана.
И хотя иск удовлетворен лишь частично, пользу от такого прецедента нельзя переоценить.
— Потеряв своего ребенка по вине врачей, переживая эту утрату до сих пор, я хочу добиться того, чтобы впредь детей, которых можно было вылечить, лечили, а не доводили до такой трагедии, — уверена Оксана Васильева. — Мы доказали, что даже такие сложные судебные дела, относящиеся к медицине, выиграть возможно. Врачи, халатно относящиеся к своей работе, должны отвечать за свои поступки.