Технологии «отжима»
Обанкроченная «Амта» за копейки перешла иркутским дельцам
Недавно завершилось конкурсное производство «Амты». Кондитерскую фабрику распродали с молотка. Однако производство сладостей под этим брендом продолжается. «Номер один» решил разобраться, как такое возможно и кто за копейки выкупил имущество «Амты».
Кондитерская чехарда
История падения «Амты» в финансовую пропасть началась в 2011 году. Тогда предприятие решило обзавестись новым оборудованием, взяв его в кредит на три года. На эту благородную цель, помимо кредита, фабрика получила правительственную субсидию в 1,4 миллиона рублей, что тогда еще считалось внушительной поддержкой.
«Бурятским отделением Сбербанка России подписан кредитный договор с закрытым акционерным обществом «Амта» по финансированию инвестиционного проекта «Модернизация оборудования линии конфетно-карамельного цеха», который реализуется при государственной поддержке, оказываемой предприятиям реального сектора экономики», – бодро отчитывался банк в своем пресс-релизе.
Казалось бы, все шло хорошо. Но к началу 2014 года ОАО «Амта» объявило о финансовых проблемах. Итогом этих проблем стала продажа предбанкротного предприятия ангарской компании под названием «Каравай». Новым директором был назначен некий Юрий Руковишников. Это произошло в июне, а уже в июле новый собственник объявил о банкротстве предприятия. Спрашивается: зачем было покупать предприятие, которое должно уйти с молотка?
Но на этом история не заканчивается. Дело в том, что одновременно с первым заявлением о банкротстве создается новая «Амта», только уже не акционерное общество, а общество с ограниченной ответственностью. Причем зарегистрированное по тому же адресу. Гендиректором стал знакомый нам Юрий Руковишников, а единственным учредителем – Наталья Колесниченко. Она также является директором ООО «Кондитерская фабрика», которое создано 23 мая 2014 года и, опять же, зарегистрировано по тому же адресу.
Видимо, именно эта «Амта» на фоне банкротящегося оригинала продолжала работать, заявляться на выставки, производить сладости и спокойно работать. Как это стало возможно, учитывая, что оборудование находилось в конкурсной массе, как и вся недвижимость, сказать сложно. Возможно, был некий договор аренды конкурсного имущества.
Удивительные совпадения
Далее все имущество банкротящегося ОАО «Амта» было выставлено на торги. В конкурсную массу попали все здания, сооружения, сети, транспорт и прочее. Поначалу, как водится, покупателей не находилось. Секрет прост: с каждым несостоявшимся лотом цена на имущество снижалась, до тех пор пока не достигла дна.
Вот тогда и объявились желающие прикупить наследие кондитерской фабрики. Большая часть конкурсной массы ушла с молотка в руки некоего Игоря Березовского. Причем за копейки.
Так, один из лотов включал в себя: здание производственного корпуса в 10,5 тысячи квадратных метров, здание насосной станции, проходную, теплицу, трансформаторную подстанцию, компрессорную, котельную, тепловые сети, электрические сети, сети водопровода и канализации, гараж, склады, лифты, земельные участки, вплоть до турникета.
Начальная цена только этого лота – 101 миллион рублей. Игорь Березовский приобрел его за 11 миллионов – почти в 10 раз дешевле. В его же руки ушли еще пять лотов, которые стоили на порядок дешевле. В основном это промышленное оборудование, транспорт и прочее. Их начальная стоимость доходила до трех миллионов, а доставалось покупателю порой за 600 тысяч рублей.
А теперь главное – тот самый Игорь Березовский, который скупил то, что осталось от прежней «Амты», в свое время занимал должность руководителя того самого «Каравая».
То есть «Каравай» в 2014 году выкупил «Амту», находящуюся в трудном финансовом положении. И, вместо того чтобы инвестировать и гасить долги, отправил ее на банкротство, параллельно создав новое предприятие с тем же названием. А потом чудесным образом перекупил оборудование и недвижимость фактически за копейки.
Знакомая схема
Схема не такая уж и сложная, тем более что она уже известна и испытана в истории разоряющегося бизнеса. Подобный способ развала опробован на «Макбуре», «Стальмосте» и еще некоторых компаниях Бурятии. И практически везде проблемы начались после получения кредита от Сбербанка. Напомним, что действует похожая схема не только в республике, но и по всей России. Сначала предприятию предлагают кредит на выгодных условиях. Все идет хорошо до первого сбоя в обслуживании долга. Причин может быть множество – кризис, изменения на рынке, внезапное повышенное внимание налоговых органов, уголовное дело и так далее.
Есть мнение, что любой банк может сам искусственно создать ситуацию, когда заемщик засбоит. После чего банком выдвигается требование о досрочном возврате всего кредита. В результате предприятие оказывается в полной власти банковского менеджмента.
Далее появляется инвестор. В случае с «Макбуром» это иркутское ООО «Прайд», в случае со «Стальмостом» – «Иркутский завод тяжелого машиностроения». В последнем случае, правда, довести дело до конца не удалось, из-за того что директор Анатолий Суслов забил тревогу. Потом, впрочем, Сбербанк признал его банкротом как физлицо. Видимо, чтобы отстранить от должности.
Но вернемся к нашей теме. История с «Амтой» закончена, и «Улан-Удэстальмост» на краю банкротства. И это, судя по прогнозу исполнительного директора Союза промышленников и предпринимателей Бурятии Николая Зайцева, «...не последние предприятия в регионе, которые окажутся в таком же состоянии». Тем временем Хурал, правительство и силовики молчат, видимо, расценивая происходящее как «совпадения». И пока это остается так, Бурятия будет терять предприятия, в том числе в пользу иркутян.
Владимир Пашинюк, «Номер один».
Кондитерская чехарда
История падения «Амты» в финансовую пропасть началась в 2011 году. Тогда предприятие решило обзавестись новым оборудованием, взяв его в кредит на три года. На эту благородную цель, помимо кредита, фабрика получила правительственную субсидию в 1,4 миллиона рублей, что тогда еще считалось внушительной поддержкой.
«Бурятским отделением Сбербанка России подписан кредитный договор с закрытым акционерным обществом «Амта» по финансированию инвестиционного проекта «Модернизация оборудования линии конфетно-карамельного цеха», который реализуется при государственной поддержке, оказываемой предприятиям реального сектора экономики», – бодро отчитывался банк в своем пресс-релизе.
Казалось бы, все шло хорошо. Но к началу 2014 года ОАО «Амта» объявило о финансовых проблемах. Итогом этих проблем стала продажа предбанкротного предприятия ангарской компании под названием «Каравай». Новым директором был назначен некий Юрий Руковишников. Это произошло в июне, а уже в июле новый собственник объявил о банкротстве предприятия. Спрашивается: зачем было покупать предприятие, которое должно уйти с молотка?
Но на этом история не заканчивается. Дело в том, что одновременно с первым заявлением о банкротстве создается новая «Амта», только уже не акционерное общество, а общество с ограниченной ответственностью. Причем зарегистрированное по тому же адресу. Гендиректором стал знакомый нам Юрий Руковишников, а единственным учредителем – Наталья Колесниченко. Она также является директором ООО «Кондитерская фабрика», которое создано 23 мая 2014 года и, опять же, зарегистрировано по тому же адресу.
Видимо, именно эта «Амта» на фоне банкротящегося оригинала продолжала работать, заявляться на выставки, производить сладости и спокойно работать. Как это стало возможно, учитывая, что оборудование находилось в конкурсной массе, как и вся недвижимость, сказать сложно. Возможно, был некий договор аренды конкурсного имущества.
Удивительные совпадения
Далее все имущество банкротящегося ОАО «Амта» было выставлено на торги. В конкурсную массу попали все здания, сооружения, сети, транспорт и прочее. Поначалу, как водится, покупателей не находилось. Секрет прост: с каждым несостоявшимся лотом цена на имущество снижалась, до тех пор пока не достигла дна.
Вот тогда и объявились желающие прикупить наследие кондитерской фабрики. Большая часть конкурсной массы ушла с молотка в руки некоего Игоря Березовского. Причем за копейки.
Так, один из лотов включал в себя: здание производственного корпуса в 10,5 тысячи квадратных метров, здание насосной станции, проходную, теплицу, трансформаторную подстанцию, компрессорную, котельную, тепловые сети, электрические сети, сети водопровода и канализации, гараж, склады, лифты, земельные участки, вплоть до турникета.
Начальная цена только этого лота – 101 миллион рублей. Игорь Березовский приобрел его за 11 миллионов – почти в 10 раз дешевле. В его же руки ушли еще пять лотов, которые стоили на порядок дешевле. В основном это промышленное оборудование, транспорт и прочее. Их начальная стоимость доходила до трех миллионов, а доставалось покупателю порой за 600 тысяч рублей.
А теперь главное – тот самый Игорь Березовский, который скупил то, что осталось от прежней «Амты», в свое время занимал должность руководителя того самого «Каравая».
То есть «Каравай» в 2014 году выкупил «Амту», находящуюся в трудном финансовом положении. И, вместо того чтобы инвестировать и гасить долги, отправил ее на банкротство, параллельно создав новое предприятие с тем же названием. А потом чудесным образом перекупил оборудование и недвижимость фактически за копейки.
Знакомая схема
Схема не такая уж и сложная, тем более что она уже известна и испытана в истории разоряющегося бизнеса. Подобный способ развала опробован на «Макбуре», «Стальмосте» и еще некоторых компаниях Бурятии. И практически везде проблемы начались после получения кредита от Сбербанка. Напомним, что действует похожая схема не только в республике, но и по всей России. Сначала предприятию предлагают кредит на выгодных условиях. Все идет хорошо до первого сбоя в обслуживании долга. Причин может быть множество – кризис, изменения на рынке, внезапное повышенное внимание налоговых органов, уголовное дело и так далее.
Есть мнение, что любой банк может сам искусственно создать ситуацию, когда заемщик засбоит. После чего банком выдвигается требование о досрочном возврате всего кредита. В результате предприятие оказывается в полной власти банковского менеджмента.
Далее появляется инвестор. В случае с «Макбуром» это иркутское ООО «Прайд», в случае со «Стальмостом» – «Иркутский завод тяжелого машиностроения». В последнем случае, правда, довести дело до конца не удалось, из-за того что директор Анатолий Суслов забил тревогу. Потом, впрочем, Сбербанк признал его банкротом как физлицо. Видимо, чтобы отстранить от должности.
Но вернемся к нашей теме. История с «Амтой» закончена, и «Улан-Удэстальмост» на краю банкротства. И это, судя по прогнозу исполнительного директора Союза промышленников и предпринимателей Бурятии Николая Зайцева, «...не последние предприятия в регионе, которые окажутся в таком же состоянии». Тем временем Хурал, правительство и силовики молчат, видимо, расценивая происходящее как «совпадения». И пока это остается так, Бурятия будет терять предприятия, в том числе в пользу иркутян.
Владимир Пашинюк, «Номер один».
