«Я боюсь за своего мужа!»

Супруга Сергея Рыбальченко рассказала, как мужа делают «козлом отпущения»
A- A+
- Не пугайтесь, я постоянно плачу, - предупреждает разговор хрупкая на вид женщина с решительным взглядом. В редакцию «Номер один» Елену привело отчаяние, но главное - страх за своего мужа, Сергея Рыбальченко, замминистра строительства Бурятии, арестованного в декабре прошлого года по нашумевшему делу о непригодных для жилья домах для детей-сирот в коттеджном поселке «Молодежный» села Сотниково. Супруга опального чиновника решилась на интервью, чтобы рассказать, как «садили» Сергея Рыбальченко.

«Лена, у нас будет обыск»

- Елена Юрьевна, недавно вашему мужу, который находится за решеткой вот уже пять месяцев, вновь продлили срок содержания под стражей. Как он отнесся к этому решению суда?

- Действительно, 30 апреля Советский райсуд продлил Сергею Николаевичу срок заключения под стражей еще на три месяца, до 5 августа. Адвокаты подали апелляцию на это постановление, но мой муж уверен - Верховный суд Бурятии вновь оставит меру пресечения без изменения. Никто не будет разбираться, а есть ли у следствия доказательства его вины? Их нет, да и не может быть, это понятно любому, кто более-менее разбирается в вопросе. 

- Почему же следствие до сих пор считает Сергея Рыбальченко обвиняемым по делу о некачественном жилье для сирот?  

- Потому что оно изначально сработало некачественно и непрофессионально. Если бы сначала было проведено тщательное расследование, разобрались, кто и за что отвечает, мой муж не попал бы за решетку и его не объявили бы на всю страну вором. Уголовное дело по превышению должностных полномочий было возбуждено на неустановленных должностных лиц Минстроя 5 декабря прошлого года, 8 декабря Сергея Николаевича вызывали на допрос как свидетеля, а на следующий день, ранним утром 9 декабря, к нам в дом постучали. Сергей Николаевич вышел посмотреть, кто пришел, а вернувшись, сказал: «Лена, у нас дома будет обыск».      

В дом зашли представители следственного комитета и понятые, всего шестеро человек. Во время обыска искали документы, связанные со строительством домов в «Молодежном», но ничего подобного у нас быть не могло, поэтому единственное, что изъяли, это телефон Сергея и документы на машину. По окончании обыска моего мужа увезли в Следственный комитет, где в течение всего двух часов из разряда свидетелей по делу сделали обвиняемым. 

Далее следователь Казанцев ходатайствовал перед судом об аресте Сергея Николаевича, причем основанием для этого стало то, что, находясь на свободе, он якобы может уничтожить документы по делу, повлиять на свидетелей, скрыться от следствия. Но все документы, касающиеся дела, были изъяты в ходе следственных действий в Минстрое  еще до задержания Сергея Николаевича. Им просто нужно было кого-то быстро посадить, и они нашли громкую фамилию.  

11 следователей и два допроса

- Его подпись в приемке домов была «промежуточной»?  

- Муж был председателем так называемой «промежуточной» приемочной комиссии. При приеме домов он руководствовался тремя документами: государственным контрактом, положением о приемочной комиссии и техническим заданием, от которых не отходил. Комиссия, которую он возглавлял, определяла, соответствуют ли объекты условиям государственного контракта и требованиям технического задания. При этом все дома на тот момент уже были внесены в Росреестр и введены в эксплуатацию администрацией Иволгинского района. 

Комиссия, которую возглавлял Сергей Николаевич, должна была осмотреть покупаемые дома только визуально, не проводя экспертизы. Представьте, пришел человек в магазин, выбрал стиральную машину, осмотрел ее – все детали на месте, она его устроила, и он ее приобрел. А когда начал эксплуатировать, обнаружил, что «стиралка» внутри гнилая. Также и здесь, комиссия приняла дома: окна, двери, крыша, электрика – все было в наличии. Все покрашено, а что внутри  ведь не проверишь. Пострадавшие жители, перед тем как заехать в дома, также осмотрели свое будущее жилище, подписали бумаги и лишь спустя время в процессе эксплуатации начали замечать недочеты.       
    
После этой комиссии была проведена еще одна - межведомственная, которую возглавил министр строительства Бурятии Николай Рузавин, именно она приняла помещения как жилые. Данная комиссия руководствовалась положительными заключениями нескольких ведомств, в том числе таких как Роспотребнадзор, МЧС, жилищная инспекция, которые не нашли по домам никаких замечаний.  

Есть контракт, эти дома все еще находятся под гарантией у застройщика Домшоева. Нужно разбираться, признавать дома пригодными или непригодными для проживания, устранять неисправности, время ведь идет. Дети-сироты и так были обижены судьбой, и они достойны жить в нормальных условиях. 

- Какие следственные действия проводят с вашим мужем за решеткой? Он ведь не отказывается давать показания? 

- Дело в том, что за пять месяцев, что Сергей Николаевич находится в СИЗО, следователь СК был у него всего дважды, и оба раза по ходатайству мужа. В первый раз Сергей Николаевич попросил о допросе 30 января, и лишь 22 февраля к нему пришел следователь. Причем наш, местный, хотя делом занимается целая следственная группа из Хабаровска. Сначала в нее входило 43 человека, сейчас, как мне известно, делом занимается 11 сотрудников СК. Первый следователь из Хабаровска по фамилии Крот у мужа так и не появился, второй, Дорошенко, назначенный спустя пять месяцев расследования, тоже. Что делает эта армия сыщиков - непонятно. Волокиты в их работе суд почему-то не усматривает.       
       
Свою вину в предъявленном обвинении муж не признает. Он действовал строго по регламенту. Никаких денег ни от кого не брал, ему этот факт даже и не вменяется следствием. Когда муж пришел на должность замминистра, работа по поселку «Молодежный» уже вовсю кипела. Мой муж – честный и порядочный человек, и он никогда бы не обидел сирот. Кроме того, он настоящий профессионал своего дела. Прошел путь от простого слесаря до замминистра, в жизни всего достиг своим умом и трудом. Несколько лет Сергей Николаевич возглавлял жилищно-коммунальное хозяйство в Прибайкальском районе, был первым заместителем руководителя Прибайкалья, пять лет проработал мэром города Северобайкальска. Он отличный хозяйственник с огромным опытом работы, и вдруг такая несправедливость. 

Муж утратил веру в справедливость

-  Как он чувствует себя в камере? 

- Претензий или жалоб на содержание в СИЗО у Сергея Николаевича нет, сотрудники УФСИН относятся к нему по-человечески, понимают ситуацию. Порой у мужа поднимается давление, ему дают необходимые таблетки. Что же касается душевного состояния… В последний раз я была у мужа на свидании в прошлый вторник и могу сказать, что Сергей утратил веру в справедливость. Столько лет он работал на государство, и оно так с ним поступило. Он морально подавлен. Его взяли, как в 37-м году, по доносу. Не разобрались, схватили и без доказательств вины бросили за решетку. Что с ним будет, никто не знает.    

- Недавно на медиафоруме «Правда и справедливость» журналист Эдуард Петров рассказал Владимиру Путину о скандале вокруг некачественных домов для детей-сирот в Сотниково. Петров провел свое расследование и резюмировал, что дома – это муляж, а главной задачей фигурантов дела было не помочь детям, а украсть 200 млн. Как вы к этому относитесь?

-  Петров передал президенту и всей стране лживую информацию. Журналист почему-то решил, что он – единственный честный человек в стране, который говорит правду, на деле же врет. Петров снимал из-за угла дом, в котором мы с семьей живем, приговаривая, вот, дескать, как живет чиновник. На самом деле это дом моей 80-летней мамы, которая всю жизнь проработала на севере. Она купила дом, когда в 2013 году переехала в Улан-Удэ, в то время мы с семьей жили в Северобайкальске. Вот и делайте вывод, как Петров делал свой «честный репортаж».

Если сначала в угоду главе СК России Бастрыкину мужа пять месяцев держали за решеткой, говоря, что главный подозреваемый по делу арестован, то теперь, когда Петров доложил об этом Путину, системе придется угождать президенту. Я боюсь за жизнь своего мужа! Теперь им нужно будет его казнить, чтобы доложить Путину, что обвиняемый понес заслуженное наказание.    

Система не признает своих ошибок, и если уж человека посадили, то просто так его не выпустят. Поэтому следствию необходимо будет предъявить ему хоть какую-нибудь «дохлую курицу», лишь бы довести дело до конца, спасая честь мундира.  

Любовь Ульянова, «Номер один».
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.