Примадонна из Милан-Удэ

Народная артистка СССР Галина Шойдагбаева рассказала  о ярких страницах своей жизни
A- A+
Когда она впервые оказалась на спектакле в «Ла Скала», то не могла поверить своим глазам. Что она, девчонка из Исинги, делает тут? Все вокруг сияло золотом, повсюду  красный бархат, меха, драгоценности. 

- На все это великолепие мы, стажеры, смотрели с балкона. Это был единственный раз в жизни, когда я ущипнула себя, чтобы понять, что не сплю, - вспоминает народная артистка СССР Галина Шойдагбаева.

Она была совсем малышкой, когда, гуляя по двору с чемоданом, повторяла: «Я буду ходить далеко-далеко, высоко-высоко». Переодевалась в «концертное», становилась на высокую чурку и пела. Раскланявшись, ставила чемодан у порога и под пристальным взглядом матери говорила: «Ну вот я и приехала».  

Ей было пять, когда родители взяли с собой в кино. На экране пели и танцевали, звенела индийская музыка. «Я помню только, как проползла змея, а потом уснула», – вспоминает певица. Отец нес домой спящую дочь, поставив ее на ноги лишь у двери. Пока открывал замок, малышка запела мелодию из того самого фильма. «Как она запомнила? Она же спала», – только и воскликнули родители.

…Вокруг нее всегда пели. Односельчане собирались, чтобы послушать, как поет ее отец. «Сегодня Бадмажап поет, пойдем послушаем!» – часто слышала она. «Петь надо, чувствуя смысл», – говорил отец. Она слушала и каждый раз отмечала среди поющих тех, кто сумел тронуть ее сердце.

- Я и теперь считаю, что самый лучший голос не донесет до слушателя ничего, если нет понимания, – говорит Галина Шойдагбаева. 

«Мама, не тому учат»

После школы она отправилась поступать в Улан-Удэнское музыкальное училище.

- Моим кумиром была народная певица Буда-Ханда Дашиева, и я хотела научиться петь, как она, – рассказывает певица. Вместо этого ее педагог – народная артистка РСФСР Надежда Казаковна Петрова учила ее чему-то совершенно другому.

 «О, боже мой, какое безобразие», - думала Галина.

«Мама, не тому учат, я поехала домой», – писала она в письмах. В ответ неслось: «Терпи, доченька, а может, что получится».

Получилось не сразу. Пожалуй, монолог Чио-Чио-Сан помог сдвинуть дело с мертвой точки.

- Научить деревенскую девчонку академическому пению – дело очень непростое!  Никто не рождается с оперным голосом. Голоса такие, чтобы ахнуть хотелось, – большая редкость, – говорит певица. 

«Далеко и близко»

После окончания училища  подающая надежды молодая певица получила направление в Ленинградскую консерваторию. Напутствуя в дорогу, тогдашний директор Оперного театра Дамдин Яхунаев сказал: «И чтобы никаких замуж. Родине кадры нужны, возвращайтесь». Но дело пошло не совсем так, как ожидалось.

В Ленинградской консерватории учили совершенно иначе. Если   прежний педагог учила ее доносить яркий звук близко, то   новый педагог - Тамара Дмитриевна Новиченко – дальше. Три года она не могла понять, как собрать это «близко» и «дальше», чтобы получить «обволакивающий звук». А на втором курсе у нее начал исчезать голос. Это была трагедия. На каникулах Галина приезжала не домой, а к своему первому преподавателю Надежде Казаковне Петровой. «Ой, Галя, я не знаю, что с тобой делать. Мы будем заниматься, как занимались, а ты уж как-нибудь сообрази!» – растерянно говорила педагог.  

И снова неслись в родную Исингу письма: «Мама! У меня сейчас просто голоса не будет!». А в ответ: «Терпи, а вдруг что-нибудь получится».

Теперь она преклоняется перед терпением и мудростью своего учителя   Тамары Новиченко, которая в поте лица добивалась от нее понимания.

- «Вот, Галочка, вот так! Так! Спину держите и звук подальше! Ищите место, где вам удобно». Я смотрела на нее, как, говорят, Ленин на буржуазию. Думала, когда у нее кончится терпение? - вспоминает Галина Бадмажаповна.

И однажды терпение кончилось. «Галочку» при всех выгнали из класса.

- Я походила по коридорам и тихо вернулась. «Ничего-ничего, входите, чего не бывает», – сказала Тамара Дмитриевна, и мы снова принялись заниматься. И где-то на четвертом курсе у меня, наконец, получилось.

Это произошло, когда, распеваясь, она исполняла песню Бадмы Балдакова.

- Я вдруг нашла это самое «далеко и близко» – тот самый мягкий, обволакивающий, бархатный звук. Я несла этот звук Тамаре Дмитриевне, думая лишь о том, как бы удержать его в памяти. Я принесла новый звук, как клад, который нашла. Это было счастье…

Мышечной памятью сделала тот прием… Тамара Дмитриевна хлопнула в ладони и сказала: «Вот! Умоляю вас! Не забудьте это состояние!».

- Я никогда не забуду, как она восторгалась. Концертмейстер нашего класса Фрида Наумовна смеялась от радости. «Больше вам ничего не надо, у вас все есть», – говорили они мне в тот день.

Теперь, когда за ее спиной 30 лет педагогической работы, Галина Шойдагбаева с юмором говорит: «Слушать, чему учат, нужно внимательно, но беспрекословно подражать учителю  мало для того, чтобы стать хорошим певцом. Нужно думать, а не подражать!». 

«Да, но она должна ехать в Бурятию»

На ее экзамен в Малый зал консерватории земляки и студенты принесли море цветов.

- От волнения пот лил с меня градом, кое-кто даже думал, что плачу, – вспоминает Галина Бадмажаповна.

Выпускнице консерватории удалось легко покорить зал. Не так давно ей передали: «А ведь, знаете, с тех пор в консерватории ни один студент не собирал на госэкзамене столько цветов!». Свои букеты она унесла педагогам.

- Мои педагоги были просто гениальными, но совместить их должна была я сама, - вспоминает певица.

После экзамена главный дирижер Кировского театра Юрий Темирканов спросил у Тамары Новиченко: «Говорят, у вас появилась талантливая вокалистка?». Он склонялся к мысли оставить бурятскую певицу в прославленном театре. «Да, - коротко ответила Тамара Дмитриевна, - но она должна ехать домой, в Бурятию. Ее там ждут».

…Из Ленинграда в тот год они вернулись целой плеядой оперных звезд: Галина Шойдагбаева, Ольга Аюрова, Виктория Базарова, Сурэна Дашицыренова.  

- Когда приехала домой, родители были на гурту. Увидев воду, реку, всю эту чистоту, я чувствовала счастье. И тут со мной случилось то, что не случалось больше никогда в жизни. От всей этой красоты пение полилось из меня – я только открывала рот, получая удовольствие от звуков. Те, кто был рядом, просили меня не останавливаться, а я и не могла. Вот это и есть природа – то, откуда мы все выходим. Мы выходим из родной земли и выносим то, чем она богата, через свой голос.

«Трусиха» из «Милан-Удэ»

На стажировку в «Ла Скала» она попала, пройдя жесточайший отбор в Большом театре. В жюри сидели великие Архипова, Нестеренко.

- Я к тому времени получила диплом Всесоюзного конкурса им. Глинки, на котором Ирина Константиновна Архипова заметила меня. «Такой красивый голос, но такая трусиха!» – сказала она тогда.

Перед отбором в театре отовсюду неслись громоподобные, красивые голоса.

- Я думала, что шансов победить нет, так уж, спою для себя, а не для жюри, - продолжает рассказ Галина Бадмажаповна. - Когда проходило прослушивание, секретарь конкурса сказал мне: «Вы молодец, умничка, такой красивый голос, вы всем так понравились, но вашим препятствием может стать ваш земляк Вячеслав Бальжинимаев. Дело в том, что из автономных республик до него никого не пропускали, а тут пропустить два раза подряд – вряд ли».

Галина тогда чуть не зарыдала от несправедливости. Дело было в июле. О результатах конкурса не сообщили, сказав, что жюри будет думать, и молодая певица уехала в Улан-Удэ.

- Два месяца ждала результата, пока однажды не спросила себя: а что я, собственно, напрягаюсь? Разве мне нечем заняться? А через три месяца, в октябре, пришло приглашение пройти стажировку в театре «Ла Скала». Выбрали пять человек. Возможно, я так сильно успокоила себя перед этим, что известие восприняла без эмоций… Но было приятно.

В начале 80-х годов, после того как Вячеслав Бальжинимаев и Галина Шойдагбаева прошли стажировку в театре «Ла Скала» и стали семейной парой, Улан-Удэ в консерваторских кругах переименовали в «Милан-Удэ».

- В «Ла Скала» нашим вокалом занималась знаменитая Джульетта Симионато, - вспоминает Галина Бадмажаповна. - Когда она заходила в ложу, публика приветствовала ее стоя. Шикарная женщина. Ей тогда было семьдесят. Волосок к волоску, белоснежная улыбка… Когда она стала заниматься с нами, мы все старались показать самое лучшее. Слушая нас, как-то сказала: «Голоса из России, словно мясо с кровью, сочные, мощные». Приемами, подсказанными мне Джульеттой Симионато, я пользуюсь до сих пор.  

Победа

Конец стажировки в Италии ознаменовался участием в конкурсе «Вердиевские голоса» на родине композитора в Буссето.

- Все готовились, а я – нет, потому что решила, что вряд ли   что-нибудь там займу.

В Москве в это время проходили Дни культуры Бурятии, и певица уехала представлять республику в столице. Возвращаться в Италию на несколько оставшихся дней она уже и не думала, когда в Министерстве культуры СССР ей задали вопрос: «А вы хотите принять участие в конкурсе?». Она выпалила: «Хочу!».

…В Милан Галина Шойдагбаева вернулась с огромной сумкой продуктов – черным хлебом, салом и воблой. Под проливным дождем еле донесла сумку до гостиницы.

- Дождь – это хороший знак. Ребята страшно обрадовались, и вечером мы наелись так, что аж вспотели, – смеется примадонна.

Наутро им предстоял отборочный тур.

- Интересно, что участники пели в джинсах, юбочках, а мы, советские артисты, каждый раз наряжались. Я привезла платье концертное и вышла в нем одна. Члены жюри заулыбались, а я вновь решила, что спою для себя. Мысленно   уже давно собрала чемодан. Только увидев список прошедших в третий тур, ровно на минуточку я чуть не сошла с ума. Я даже решила, что, возможно, это вывесили список тех, кто не прошел в финал. В это время вышла Ирина Константиновна Архипова. Подойдя к ней, спросила: «Я не поняла, прошла   или нет». Она удивленно посмотрела на меня: «Конечно. Вы будете петь Аиду». Очнулась, когда уже висела у великой Архиповой на шее. До этого даже взглянуть-то на нее боялась! «Ну ладно, Галечка, все хорошо было», – сказала она. Мы все прошли на третий тур, представляете? Все ребята были голосистые, но до наших парней там многим было далеко. Сейчас, рассказывая это, я снова переживаю все и, кажется, опять схожу с ума, – смеется Галина Бадмажаповна.

Лучшие годы и безвременье

Случись такая победа сегодня, не каждый бы вернулся в театр в провинции. 

- Быть может, сейчас я и сама бы куда-нибудь захотела. А тогда   считала, что где родился, там и пригодился. Настолько была сильна ностальгия по дому, что   стала слышать голоса родных и близких. Иду по коридору «Ла Скала», а слышу голоса мамы, коллег. Скучала страшно и торопилась домой. Да, мои лучшие годы пришлись на период безвременья. В 90-х годах театры всей страны переживали кризис и упадок, не только мы. Людям было не до искусства. Я и сама тогда считала копейки. Но, знаете, оглядываясь назад, довольна всем, что мне дал Бог, всем, что   имею. Мне радостно, когда наши ребята добиваются успехов на конкурсах.

Недавно  Галина Бадмажаповна вернулась с международного конкурса в Монголии, где   была членом жюри, и не устает поражаться талантам молодых.

- Что-то удивительное происходит сейчас в природе – вырастают голоса один лучше другого. Монголы просто поражают – баритоны, можно сказать, стеной идут. Мне бы хотелось, чтобы и у нас в Бурятии было так же. Баритон Александр Хандажапов стал лауреатом конкурса, заслужив похвалы… Знаете, все, что мне нужно, это чтобы вокруг была спокойная, доброжелательная атмосфера, в которой можно жить и творить. 

Диляра Батудаева, «Номер один».
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.