Парадоксы «трехлетия» главы: хорошее становится привычным?
Позитивные перемены столь показательны, что стали незаметными
Время летит быстро – 7 февраля исполнилось ровно три года с того момента, как Алексей Цыденов возглавил Бурятию тогда еще в статусе «временно исполняющего обязанности». А с 22 сентября стал главой без приставки «врио», одержав победу на выборах с потрясающим результатом - более 87% избирателей региона отдали ему свои голоса. Правда, часть политических элит республики изначально прохладно восприняли появление в должности главы республики «варяга» из Москвы, словно почувствовав, что спокойная жизнь для них заканчивается: при распределении должностей или сфер влияния их голоса более не будут решающими.
«Кто-то хочет, чтобы я уехал, но я остаюсь»
Именно с тех пор работа главы республики нещадно критикуется: успехи замалчиваются, а ошибки смакуются. Помимо этого, регулярно вбрасываются слухи то о скорой отставке главы республики (Кремль разочаровался в «технократах»), то о близком отъезде в Москву в связи с формированием нового состава правительства России. Однако совсем недавно, проводя «открытый эфир» в соцсетях с жителями республики, Алексей Цыденов счел нужным развеять эти надежды доморощенных оракулов. На вопрос «Вы остаетесь в Бурятии или вас забирают?» он ответил однозначно: «Я остаюсь. Может, конечно, кто-то хочет, чтобы я уехал. Но я остаюсь».
Этот ответ стал почти единственным политическим в ходе того диалога, который буквально полностью посвящен конкретной проблематике, волнующей население (ЖКХ, дороги, ветхое жилье и пр.). СМИ ничего не оставалось, как подать ответ в качестве некой сенсации. Хотя еще осенью прошлого года Алексей Цыденов обещал всем свое участие в следующих выборах главы Бурятии.
- Безусловно, решать будут люди на выборах. Я все равно пойду на выборы. И люди будут оценивать, как работал – то, что говорил в 2017 году и, грубо говоря, отчет уже в 2022 году. Люди посмотрят - есть результат или нет результата. Это, безусловно, ответственность, вызов. Я намерен все проекты довести до конца, а потом с гордо поднятой головой и со спокойствием в душе можно уже идти. А так я намерен обратиться к гражданам за поддержкой, - подчеркнул он тогда.
Спокойная уверенность
Оглядываясь на три года назад, можно сказать, что основания для спокойной уверенности у Алексея Цыденова есть. Мы как-то стали подзабывать о том, что он появился в Бурятии в тот момент, когда республика переживала далеко не лучшие времена. В 2017 году назревала усталость населения Бурятии от многих персоналий во всех ветвях власти, а элиты республики, вместо того чтобы искать пути выхода из явного политического и экономического кризиса, сами погрязли во внутренних разборках, борьбе за кресла и посты, дающие доступ к источникам бюджетного финансирования. Наконец, в коррупционных скандалах, как с посадками, так и без них.
Общество не видело улучшений ни в социальной сфере, ни в экономике. А республиканская власть к 2016-2017 годам уже не могла предложить никаких прорывов на программном и интеллектуальном уровне. Зато усиливалась оппозиция, не скрывавшая своих амбиций завоевать пост главы Бурятии по примеру соседней Иркутской области, руководимой выдвиженцем КПРФ Сергеем Левченко. И в Москве решились на смену главы региона, подразумевая обновление республиканской власти в целом. Тогда эти задачи поручили новому поколению управленцев – «молодым технократам».
Алексей Цыденов стал не единственным в числе тех, кому доверили заняться проблемными субъектами Федерации. И задачи первого этапа он выполнил. В течение 2017 года от финансовых бюджетных потоков были отстранены ключевые фигуры, вызывавшие раздражения населения и бизнеса: зампреды правительства Иннокентий Егоров, Николай Зубарев, Александр Чепик. От внутренней и кадровой политики отстранен также непопулярный Петр Носков. В итоге элиты Бурятии последних 10-20 лет были основательно потеснены с политической сцены.
Деньги пошли
Напомним и о том, что Алексей Цыденов сразу после своего назначения в феврале 2017 года врио главы республики занялся и насущным: вопросами экономического развития, здравоохранения, экологии, социальной сферы, образования.
Именно в 2017 году в Бурятии была снижена стоимость электроэнергии для бизнеса на 25% и на 8% - для населения республики. Третий год в Бурятии, в отличие от других регионов, не индексируются энерготарифы для жителей. Уже тогда компании республики получили годовую экономию в размере около 1,5 млрд рублей. Сейчас, по свежим подсчетам Минтранса, экономия всех затрат предприятий республики и организаций бюджетной сферы составляет 2,8 млрд рублей в год.
У Алексея Цыденова получилось отстоять начало строительства современных очистных в Улан-Удэ. На них выделили из федерального бюджета более 2 млрд рублей, чуть было не упущенных по вине мэрии Улан-Удэ. И очистные строятся, хотя там появились проблемы, связанные с ошибками в проекте.
Благодаря поддержке президента России республика получила средства на онкологический центр, строительство которого было заморожено.
Новому главе Бурятии удалось и почти невероятное – включить Улан-Удэнскую агломерацию (столица республики с тремя ближайшими райцентрами) в федеральный проект «Безопасные и качественные дороги» (БКД). Тогда в него входили только очень крупные города, но для Бурятии сделали исключение отдельным решением российского правительства. А это ежегодные вложения в 1 млрд 250 млн рублей. В итоге за два года (вместе с другими источниками финансирования) в Бурятии отремонтировано 348 километров региональных и местных автодорог и почти 224 километра федеральных дорог. Как принято говорить: «старожилы не помнят такого».
К слову, в августе 2017 года Бурятию посетил президент России. По итогам его визита принято решение о продлении ФЦП «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории», поддержано производство легкого многоцелевого самолета «Байкал» на Улан-Удэнском авиационном заводе.
Владимир Путин дал поручение Минтрансу России включить в долгосрочную программу развития строительство дороги «Улан-Удэ - Турунтаево – Курумкан». А Минприроды подготовить варианты решения проблемы Тункинского района, жители которого, оказавшиеся в границах нацпарка, лишены конституционных прав на свою землю и недвижимость. Дорога на Курумкан строится, вопросы Тунки с большим трудом, но все-таки решаются.
В целом решения, принятые в 2017 году по Бурятии, оценивались в 6,5 млрд рублей тех или иных вливаний в ее экономику.
Фальстарта не было
Все вышеперечисленное, наверное, и стало главным отличием Алексея Цыденова от Вячеслава Наговицына. Прежний глава встраивался в систему, бывшую до него. Встраивался, надо отдать ему должное, успешно, но не замечая того, как республика втягивается в затяжной кадровый, политический и экономический кризис. Политика «выбивания» денег из федерального центра с помощью юбилеев (350-летие вхождения Бурятии в состав России), участия региона в статусе «пилотного» в различного рода реформах стала давать сбои. А порой и вредить, как в случае экстренного перевода учителей на новую систему оплаты труда, которая привела лишь к системным проблемам в сфере образования.
Новый глава предпочел спокойствию перемены, хотя и избегал больших конфликтов. Выборы 2017 года подтвердили легитимность Алексея Цыденова. Появилась возможность для долгосрочных политических и экономических проектов. Элиты зафиксировались на тех позициях, которые им определены. Москва поняла, что Бурятия вновь становится стабильным регионом, особенно по сравнению с Иркутской областью, где оставался у руля губернатор-коммунист Левченко.
Таким образом, уже в течение 2017 года Алексей Цыденов превратился из «молодого технократа» в состоявшегося регионального политика, имеющего за плечами опыт работы в федеральных органах власти, знающего их «коридоры» и располагающего поддержкой на этом уровне.
Выборы как мерило
Эту поддержку укрепили итоги выборов президента России весной 2018 года. Их результаты, конечно, были предсказуемы. Однако для Алексея Цыденова они стали тестом на прочность его позиций в регионе. Хороший результат упрочил его позиции в Кремле и дал старт госинвестициям в прежде запущенные и критичные социальные проекты - детсады, школы, дороги и прочее.
Следующие две выборных кампании - в Народный Хурал и горсовет Улан-Удэ - ставили целью кардинальную смену депутатских корпусов, их омоложение и включение местных законодателей в решение насущных социальных проблем населения. И эти задачи были выполнены.
Да, Народный Хурал по-прежнему страдает популизмом и неповоротливостью, но это говорит, скорее, о структурных проблемах самого парламента, нежели качественном составе депутатов.
Особняком стоят выборы мэра Улан-Удэ. «Уход» крайне непопулярного мэра Александра Голкова выполнен политически безупречно: без скандалов, шума и до дня голосования. Новый мэр Игорь Шутенков демонстративно дистанцируется от политики, акцентируясь на решении реальных городских проблем. Новый состав горсовета следует этим же курсом.
Шумные протесты в сентябре 2019 года относительно якобы «грязных» выборов мэра, «многочисленных» нарушений, требования перевыборов только лишний раз доказали кризис в БРО КПРФ. Коммунисты, присоединившись к экзальтированному таксисту Баирову (а через него – к странному Саше-шаману из Якутии), потеряли репутацию серьезной оппозиции, опустив себя ниже уровня любого политического «плинтуса». А спохватившись, оспорили итоги этих выборов в суде и с треском проиграли иск.
Да, митинги в Улан-Удэ стали своеобразным эхом московских политических событий и акций протеста там. Трудно найти регион в России, где бы в те недели не протестовали по разным поводам. Но ситуация в Бурятии успокоилась параллельно с федеральным трендом. А выход Алексея Цыденова к сотням протестующих уже на легальном митинге оппозиции лишь добавил ему уважения в глазах людей.
Уверенные результаты сразу нескольких выборных кампаний закрепили Бурятию в статусе стабильного региона. В отличие, к слову, не только от Иркутской области, но и Хакасии или Хабаровского края. Приток государственных инвестиций из федерального бюджета получил новый импульс. У Москвы в этом плане железная логика. Федерация охотно вкладывается в стабильные регионы. Бурятия этим заслуженно пользуется…
Дивиденды от стабильности
… Прежде всего, это касается федеральных проектов Дальневосточного федерального округа: тех же дорог, детсадов, школ, субсидирования авиабилетов, обновления муниципального автотранспорта и прочего. Перечислять все цифры и проекты утомительно, да и говорится об этом постоянно. А вот новости из числа свежих.
По итогам 2019 года Бурятия стала лидером по темпам роста промышленного производства в Дальневосточном федеральном округе и вошла в ТОП-5 регионов с наилучшими результатами по России. Промышленными предприятиями произведено продукции на 14,1% выше уровня прошлого года.
Основной вклад внесли обрабатывающие производства - плюс 21,9% к уровню 2018 года. Флагманом промышленности - Улан-Удэнским авиационным заводом - произведено продукции на сумму свыше 35 млрд рублей, что на 10% больше уровня 2018 года. В прошлом году исторический максимум установил Улан-Удэнский ЛВРЗ, отремонтировав 1002 секции электровозов.
Объем отгруженной продукции в сфере добычи полезных ископаемых вырос на 25,3% - до 35,3 млрд рублей. Высокими темпами идет освоение Никольского угольного месторождения - до 4,3 млн тонн увеличена добыча каменного угля. За счет ввода в эксплуатацию двух новых месторождений, Источного и Вершинного, АО «Хиагда» вышло на проектную мощность добычи – 1000 тонн урана в год. Ожидаются запуск Эгитинского ГОКа компании «Друза» и начало производства флюоритового концентрата.
Третий год подряд растут инвестиции. Их объем в 2019 году вырастет на 7%. В экономику республики вложено более 55 млрд рублей. А объем федерального финансирования составил 17,2 млрд рублей и вырос в 2,9 раза по сравнению с 2018 годом.
В результате динамика валового регионального продукта (ВРП) Бурятии за 2019 год оценивается с ростом в 1,4 % к предыдущему году.
В прошлом году в бюджет республики поступило более 80 млрд рублей, что на 23,6% выше уровня прошлого года. Значительный рост отмечен по основным налогам, таким как налог на прибыль, НДФЛ, НДПИ и УСН. В целом на долю налоговых поступлений приходится около 44% от общего объема доходов бюджета республики.
Рост доходной базы позволил построить и капитально отремонтировать свыше 200 объектов социальной сферы, 300 километров автодорог и 24 моста.
Наконец переломлен продолжавшийся 23-летний отрицательный миграционный тренд - по итогам 2019 года прирост населения составил одну тысячу человек.
«Нет, нет: мы хотим сегодня!»
Все это - объективная реальность, как остается объективной реальностью и недовольство населения уровнем и качеством жизни. Новые дороги, детсады, школы, клубы и ФАПы люди мало соотносят с собой. Построили? Но так должно и быть по определению. А вот зарплаты не растут (данные статистики об их среднем уровне вызывают только раздражение), зато повышаются цены. Иными словами, качество жизни у нас мало соотносится с уровнем жизни. О последнем население привыкло судить по своему кошельку. И люди в этом правы.
Знает ли об этом глава Бурятии? Разумеется. Недостаточный уровень доходов населения, в том числе у учителей, врачей, воспитателей, работников сферы культуры, он выделял в числе ключевых проблем региона в своем Послании Народному Хуралу и гражданам Бурятии.
«Конечно, у нас остается много проблем, которые копились годами, даже десятилетиями. Большая часть проблем не уникальна для республики, а характерна для всей страны. Это износ коммунальной инфраструктуры (в последнее время вы видите, как часто происходят аварии на коммунальных сетях), большой массив аварийного жилья, проблемы детей-сирот, недостаточный уровень доходов населения, том числе у учителей, врачей, воспитателей, работников сферы культуры.
Мы видим потребность в повышении качества медицинского обслуживания, состояния дорог, в решении проблем экологии (отсутствие очистных сооружений в районах, несанкционированные свалки). Меня беспокоит низкая эффективность сельского хозяйства. Следствием этого является безработица на селе, алкоголизация населения, браконьерство, незаконные рубки.
Все это тот пласт проблем, стоящих перед нами, над решением которых нужно всем вместе работать. С какими-то вопросами нам поможет федеральный центр, но многое нам нужно и возможно решить самостоятельно», - отмечал Алексей Цыденов.
Добавим, решения эти, как правило, быстрыми не бывают даже на локальном уровне. А на федеральном республика встроена в общую для страны экономическую модель, тоже вызывающую много вопросов. Заклинания по примеру: «Нет, нет: мы хотим сегодня!» тут ничем не помогут, хотя и нетерпение вполне объяснимо.
Может быть, особенно для Бурятии, прожившей три года с новым главой республики под знаком позитивных перемен, но уже требующей новых и готовой критиковать действующую власть не менее сердито, чем прежнюю.
Наверное, это вхождение «во вкус хорошего», что само по себе нормально. Но от реальностей лучше не отрываться, чтобы не оказаться вновь у разбитого корыта, как старушка из известной сказки Пушкина. Бурятия, как и приснопамятная бабушка, там уже была. И «царицею морскою» по волшебному мановению не станет. Даже до уровня «столбового дворянства» в ряду российских регионов невод кидать и тянуть надо ежедневно. Примерно так, как в течение трех минувших лет или даже настырнее.
В этом смысле ответ Алексея Цыденова «Я остаюсь!» суперчестнее, чем бесконечный стеб его оппонентов по поводу так называемой «суперреспублики». Он уже оценил поспешность своей эмоциональной оговорки, а оппозиция отстала на три года, если не навсегда.
Валентин Соколов, «Номер один».
«Кто-то хочет, чтобы я уехал, но я остаюсь»
Именно с тех пор работа главы республики нещадно критикуется: успехи замалчиваются, а ошибки смакуются. Помимо этого, регулярно вбрасываются слухи то о скорой отставке главы республики (Кремль разочаровался в «технократах»), то о близком отъезде в Москву в связи с формированием нового состава правительства России. Однако совсем недавно, проводя «открытый эфир» в соцсетях с жителями республики, Алексей Цыденов счел нужным развеять эти надежды доморощенных оракулов. На вопрос «Вы остаетесь в Бурятии или вас забирают?» он ответил однозначно: «Я остаюсь. Может, конечно, кто-то хочет, чтобы я уехал. Но я остаюсь».
Этот ответ стал почти единственным политическим в ходе того диалога, который буквально полностью посвящен конкретной проблематике, волнующей население (ЖКХ, дороги, ветхое жилье и пр.). СМИ ничего не оставалось, как подать ответ в качестве некой сенсации. Хотя еще осенью прошлого года Алексей Цыденов обещал всем свое участие в следующих выборах главы Бурятии.
- Безусловно, решать будут люди на выборах. Я все равно пойду на выборы. И люди будут оценивать, как работал – то, что говорил в 2017 году и, грубо говоря, отчет уже в 2022 году. Люди посмотрят - есть результат или нет результата. Это, безусловно, ответственность, вызов. Я намерен все проекты довести до конца, а потом с гордо поднятой головой и со спокойствием в душе можно уже идти. А так я намерен обратиться к гражданам за поддержкой, - подчеркнул он тогда.
Спокойная уверенность
Оглядываясь на три года назад, можно сказать, что основания для спокойной уверенности у Алексея Цыденова есть. Мы как-то стали подзабывать о том, что он появился в Бурятии в тот момент, когда республика переживала далеко не лучшие времена. В 2017 году назревала усталость населения Бурятии от многих персоналий во всех ветвях власти, а элиты республики, вместо того чтобы искать пути выхода из явного политического и экономического кризиса, сами погрязли во внутренних разборках, борьбе за кресла и посты, дающие доступ к источникам бюджетного финансирования. Наконец, в коррупционных скандалах, как с посадками, так и без них.
Общество не видело улучшений ни в социальной сфере, ни в экономике. А республиканская власть к 2016-2017 годам уже не могла предложить никаких прорывов на программном и интеллектуальном уровне. Зато усиливалась оппозиция, не скрывавшая своих амбиций завоевать пост главы Бурятии по примеру соседней Иркутской области, руководимой выдвиженцем КПРФ Сергеем Левченко. И в Москве решились на смену главы региона, подразумевая обновление республиканской власти в целом. Тогда эти задачи поручили новому поколению управленцев – «молодым технократам».
Алексей Цыденов стал не единственным в числе тех, кому доверили заняться проблемными субъектами Федерации. И задачи первого этапа он выполнил. В течение 2017 года от финансовых бюджетных потоков были отстранены ключевые фигуры, вызывавшие раздражения населения и бизнеса: зампреды правительства Иннокентий Егоров, Николай Зубарев, Александр Чепик. От внутренней и кадровой политики отстранен также непопулярный Петр Носков. В итоге элиты Бурятии последних 10-20 лет были основательно потеснены с политической сцены.
Деньги пошли
Напомним и о том, что Алексей Цыденов сразу после своего назначения в феврале 2017 года врио главы республики занялся и насущным: вопросами экономического развития, здравоохранения, экологии, социальной сферы, образования.
Именно в 2017 году в Бурятии была снижена стоимость электроэнергии для бизнеса на 25% и на 8% - для населения республики. Третий год в Бурятии, в отличие от других регионов, не индексируются энерготарифы для жителей. Уже тогда компании республики получили годовую экономию в размере около 1,5 млрд рублей. Сейчас, по свежим подсчетам Минтранса, экономия всех затрат предприятий республики и организаций бюджетной сферы составляет 2,8 млрд рублей в год.
У Алексея Цыденова получилось отстоять начало строительства современных очистных в Улан-Удэ. На них выделили из федерального бюджета более 2 млрд рублей, чуть было не упущенных по вине мэрии Улан-Удэ. И очистные строятся, хотя там появились проблемы, связанные с ошибками в проекте.
Благодаря поддержке президента России республика получила средства на онкологический центр, строительство которого было заморожено.
Новому главе Бурятии удалось и почти невероятное – включить Улан-Удэнскую агломерацию (столица республики с тремя ближайшими райцентрами) в федеральный проект «Безопасные и качественные дороги» (БКД). Тогда в него входили только очень крупные города, но для Бурятии сделали исключение отдельным решением российского правительства. А это ежегодные вложения в 1 млрд 250 млн рублей. В итоге за два года (вместе с другими источниками финансирования) в Бурятии отремонтировано 348 километров региональных и местных автодорог и почти 224 километра федеральных дорог. Как принято говорить: «старожилы не помнят такого».
К слову, в августе 2017 года Бурятию посетил президент России. По итогам его визита принято решение о продлении ФЦП «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории», поддержано производство легкого многоцелевого самолета «Байкал» на Улан-Удэнском авиационном заводе.
Владимир Путин дал поручение Минтрансу России включить в долгосрочную программу развития строительство дороги «Улан-Удэ - Турунтаево – Курумкан». А Минприроды подготовить варианты решения проблемы Тункинского района, жители которого, оказавшиеся в границах нацпарка, лишены конституционных прав на свою землю и недвижимость. Дорога на Курумкан строится, вопросы Тунки с большим трудом, но все-таки решаются.
В целом решения, принятые в 2017 году по Бурятии, оценивались в 6,5 млрд рублей тех или иных вливаний в ее экономику.
Фальстарта не было
Все вышеперечисленное, наверное, и стало главным отличием Алексея Цыденова от Вячеслава Наговицына. Прежний глава встраивался в систему, бывшую до него. Встраивался, надо отдать ему должное, успешно, но не замечая того, как республика втягивается в затяжной кадровый, политический и экономический кризис. Политика «выбивания» денег из федерального центра с помощью юбилеев (350-летие вхождения Бурятии в состав России), участия региона в статусе «пилотного» в различного рода реформах стала давать сбои. А порой и вредить, как в случае экстренного перевода учителей на новую систему оплаты труда, которая привела лишь к системным проблемам в сфере образования.
Новый глава предпочел спокойствию перемены, хотя и избегал больших конфликтов. Выборы 2017 года подтвердили легитимность Алексея Цыденова. Появилась возможность для долгосрочных политических и экономических проектов. Элиты зафиксировались на тех позициях, которые им определены. Москва поняла, что Бурятия вновь становится стабильным регионом, особенно по сравнению с Иркутской областью, где оставался у руля губернатор-коммунист Левченко.
Таким образом, уже в течение 2017 года Алексей Цыденов превратился из «молодого технократа» в состоявшегося регионального политика, имеющего за плечами опыт работы в федеральных органах власти, знающего их «коридоры» и располагающего поддержкой на этом уровне.
Выборы как мерило
Эту поддержку укрепили итоги выборов президента России весной 2018 года. Их результаты, конечно, были предсказуемы. Однако для Алексея Цыденова они стали тестом на прочность его позиций в регионе. Хороший результат упрочил его позиции в Кремле и дал старт госинвестициям в прежде запущенные и критичные социальные проекты - детсады, школы, дороги и прочее.
Следующие две выборных кампании - в Народный Хурал и горсовет Улан-Удэ - ставили целью кардинальную смену депутатских корпусов, их омоложение и включение местных законодателей в решение насущных социальных проблем населения. И эти задачи были выполнены.
Да, Народный Хурал по-прежнему страдает популизмом и неповоротливостью, но это говорит, скорее, о структурных проблемах самого парламента, нежели качественном составе депутатов.
Особняком стоят выборы мэра Улан-Удэ. «Уход» крайне непопулярного мэра Александра Голкова выполнен политически безупречно: без скандалов, шума и до дня голосования. Новый мэр Игорь Шутенков демонстративно дистанцируется от политики, акцентируясь на решении реальных городских проблем. Новый состав горсовета следует этим же курсом.
Шумные протесты в сентябре 2019 года относительно якобы «грязных» выборов мэра, «многочисленных» нарушений, требования перевыборов только лишний раз доказали кризис в БРО КПРФ. Коммунисты, присоединившись к экзальтированному таксисту Баирову (а через него – к странному Саше-шаману из Якутии), потеряли репутацию серьезной оппозиции, опустив себя ниже уровня любого политического «плинтуса». А спохватившись, оспорили итоги этих выборов в суде и с треском проиграли иск.
Да, митинги в Улан-Удэ стали своеобразным эхом московских политических событий и акций протеста там. Трудно найти регион в России, где бы в те недели не протестовали по разным поводам. Но ситуация в Бурятии успокоилась параллельно с федеральным трендом. А выход Алексея Цыденова к сотням протестующих уже на легальном митинге оппозиции лишь добавил ему уважения в глазах людей.
Уверенные результаты сразу нескольких выборных кампаний закрепили Бурятию в статусе стабильного региона. В отличие, к слову, не только от Иркутской области, но и Хакасии или Хабаровского края. Приток государственных инвестиций из федерального бюджета получил новый импульс. У Москвы в этом плане железная логика. Федерация охотно вкладывается в стабильные регионы. Бурятия этим заслуженно пользуется…
Дивиденды от стабильности
… Прежде всего, это касается федеральных проектов Дальневосточного федерального округа: тех же дорог, детсадов, школ, субсидирования авиабилетов, обновления муниципального автотранспорта и прочего. Перечислять все цифры и проекты утомительно, да и говорится об этом постоянно. А вот новости из числа свежих.
По итогам 2019 года Бурятия стала лидером по темпам роста промышленного производства в Дальневосточном федеральном округе и вошла в ТОП-5 регионов с наилучшими результатами по России. Промышленными предприятиями произведено продукции на 14,1% выше уровня прошлого года.
Основной вклад внесли обрабатывающие производства - плюс 21,9% к уровню 2018 года. Флагманом промышленности - Улан-Удэнским авиационным заводом - произведено продукции на сумму свыше 35 млрд рублей, что на 10% больше уровня 2018 года. В прошлом году исторический максимум установил Улан-Удэнский ЛВРЗ, отремонтировав 1002 секции электровозов.
Объем отгруженной продукции в сфере добычи полезных ископаемых вырос на 25,3% - до 35,3 млрд рублей. Высокими темпами идет освоение Никольского угольного месторождения - до 4,3 млн тонн увеличена добыча каменного угля. За счет ввода в эксплуатацию двух новых месторождений, Источного и Вершинного, АО «Хиагда» вышло на проектную мощность добычи – 1000 тонн урана в год. Ожидаются запуск Эгитинского ГОКа компании «Друза» и начало производства флюоритового концентрата.
Третий год подряд растут инвестиции. Их объем в 2019 году вырастет на 7%. В экономику республики вложено более 55 млрд рублей. А объем федерального финансирования составил 17,2 млрд рублей и вырос в 2,9 раза по сравнению с 2018 годом.
В результате динамика валового регионального продукта (ВРП) Бурятии за 2019 год оценивается с ростом в 1,4 % к предыдущему году.
В прошлом году в бюджет республики поступило более 80 млрд рублей, что на 23,6% выше уровня прошлого года. Значительный рост отмечен по основным налогам, таким как налог на прибыль, НДФЛ, НДПИ и УСН. В целом на долю налоговых поступлений приходится около 44% от общего объема доходов бюджета республики.
Рост доходной базы позволил построить и капитально отремонтировать свыше 200 объектов социальной сферы, 300 километров автодорог и 24 моста.
Наконец переломлен продолжавшийся 23-летний отрицательный миграционный тренд - по итогам 2019 года прирост населения составил одну тысячу человек.
«Нет, нет: мы хотим сегодня!»
Все это - объективная реальность, как остается объективной реальностью и недовольство населения уровнем и качеством жизни. Новые дороги, детсады, школы, клубы и ФАПы люди мало соотносят с собой. Построили? Но так должно и быть по определению. А вот зарплаты не растут (данные статистики об их среднем уровне вызывают только раздражение), зато повышаются цены. Иными словами, качество жизни у нас мало соотносится с уровнем жизни. О последнем население привыкло судить по своему кошельку. И люди в этом правы.
Знает ли об этом глава Бурятии? Разумеется. Недостаточный уровень доходов населения, в том числе у учителей, врачей, воспитателей, работников сферы культуры, он выделял в числе ключевых проблем региона в своем Послании Народному Хуралу и гражданам Бурятии.
«Конечно, у нас остается много проблем, которые копились годами, даже десятилетиями. Большая часть проблем не уникальна для республики, а характерна для всей страны. Это износ коммунальной инфраструктуры (в последнее время вы видите, как часто происходят аварии на коммунальных сетях), большой массив аварийного жилья, проблемы детей-сирот, недостаточный уровень доходов населения, том числе у учителей, врачей, воспитателей, работников сферы культуры.
Мы видим потребность в повышении качества медицинского обслуживания, состояния дорог, в решении проблем экологии (отсутствие очистных сооружений в районах, несанкционированные свалки). Меня беспокоит низкая эффективность сельского хозяйства. Следствием этого является безработица на селе, алкоголизация населения, браконьерство, незаконные рубки.
Все это тот пласт проблем, стоящих перед нами, над решением которых нужно всем вместе работать. С какими-то вопросами нам поможет федеральный центр, но многое нам нужно и возможно решить самостоятельно», - отмечал Алексей Цыденов.
Добавим, решения эти, как правило, быстрыми не бывают даже на локальном уровне. А на федеральном республика встроена в общую для страны экономическую модель, тоже вызывающую много вопросов. Заклинания по примеру: «Нет, нет: мы хотим сегодня!» тут ничем не помогут, хотя и нетерпение вполне объяснимо.
Может быть, особенно для Бурятии, прожившей три года с новым главой республики под знаком позитивных перемен, но уже требующей новых и готовой критиковать действующую власть не менее сердито, чем прежнюю.
Наверное, это вхождение «во вкус хорошего», что само по себе нормально. Но от реальностей лучше не отрываться, чтобы не оказаться вновь у разбитого корыта, как старушка из известной сказки Пушкина. Бурятия, как и приснопамятная бабушка, там уже была. И «царицею морскою» по волшебному мановению не станет. Даже до уровня «столбового дворянства» в ряду российских регионов невод кидать и тянуть надо ежедневно. Примерно так, как в течение трех минувших лет или даже настырнее.
В этом смысле ответ Алексея Цыденова «Я остаюсь!» суперчестнее, чем бесконечный стеб его оппонентов по поводу так называемой «суперреспублики». Он уже оценил поспешность своей эмоциональной оговорки, а оппозиция отстала на три года, если не навсегда.
Валентин Соколов, «Номер один».
