Феномен навязчивых грез: болезнь или безобидные фантазии?
Все мы любим пофантазировать, особенно нравилось нам витать в облаках в детстве, когда предметы были одушевленными, деревья большими, а миром правили волшебники
Все мы любим пофантазировать, особенно нравилось нам витать в облаках в детстве, когда предметы были одушевленными, деревья большими, а миром правили волшебники. Но что если, будучи взрослым, фантазии не отпускают человека? Если настолько сильно заполоняют его голову, что мешают жить? Об особенностях феномена навязчивых грез расскажет кандидат психологических наук Игорь Бадиев.
Сценарист и режиссер своих грез
- Игорь Валерьевич, некоторые наши читатели пытаются разобраться в таком психологическом термине, как синдром навязчивых грез, расскажите, в чем суть этого явления?
- Действительно, термин синдрома навязчивых грез достаточно распространен в интернет-пространстве, но не в профессиональной академической среде. Его предложил израильский психолог Эли Сомером, для того чтобы описать интенсивные фантазии, мысли человека, которые его захватывают, которым он отдает значительную часть своего времени, из-за чего может страдать его жизнедеятельность.
По сути, человек создает в своей голове другой, альтернативный мир со своими персонажами, сюжетами, порой драматическими, выстраивает некую собственную вселенную, в которой проводит очень много времени, обдумывая, детализируя сюжеты, общаясь с персонажами, как любимыми, так и нелюбимыми.
Появляются навязчивые грезы чаще в детстве и усиливаются в подростковом возрасте. Стоит сказать, что фантазирование в детском возрасте нормативно, в подростковом оно, как правило, несколько снижается либо уходит в другую плоскость – в творчество. При навязчивых грезах же развивается, усиливается и сохраняется достаточно длительное время.
Что подтолкнуло ученого к выделению этого явления как самостоятельного? Сомер работал с подростками, подвергавшимися насилию в семье, когда заметил у них склонность уходить в фантазии. Причем этот уход был достаточно специфичен и отличен от других видов психических расстройств.
- Как ученый определял это явление – как патологию или безобидное фантазирование?
- Сомер описывал это явление как психическое расстройство. Однако на сегодняшний день нет ни критериев его диагностики, ни самого диагноза. То есть синдром навязчивых грез не является признанным психическим расстройством - слишком мало проведено исследований этого феномена.
- А как вы считаете, навязчивое фантазирование – это патология, зависимость или способ психологической защиты?
- Смотрите, какая интересная штука. Для того чтобы понять, к чему относится этот феномен, нужно разобраться, чем он отличается и чем схож с другими видами патологического поведения или психическими расстройствами.
Самое первое, что приходит на ум, это обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР). При нем есть навязчивые действия или мысли, которые человек не может контролировать. В этом плане навязчивые грезы кажутся похожими на обсессивно-компульсивное расстройство - человек от них тоже страдает и не может избавиться. У него появляются признаки дезадаптации, потому что грезы мешают ему жить, в итоге он ограничивает свои контакты, все больше времени проводя в фантазиях. Но, в отличие от ОКР, фантазии навязчивых грез очень осмысленные. Они логичны, стройны и по наличию сюжета напоминают роман, кино или оперу.
Человек живет в этом сюжете, обдумывает, изменяет и модифицирует его. Причем, что интересно, фантазирующий сам влияет на этот сюжет. То есть ему очень трудно справиться с самими грезами, но на содержание он очень активно влияет. Настолько, что может быть их режиссером и сценаристом. При ОКР такого быть не может, потому что там навязчивые мысли неподконтрольны человеку, в том числе и их содержание, которое не обладает такой стройностью и логичностью. У человека с ОКР может постоянно крутиться одна мысль, но она алогична, бессмысленна.
Бред шизофреника?
Навязчивые грезы сравнивают с шизофреническим бредом. При шизофрении у человека могут быть бредовые состояния, когда он выстраивает свой собственный мир, и живет в этом выдуманном, нереальном мире, что является причиной его дезадаптации. Но, в отличие от шизофрении, фантазирующий человек отлично понимает, где реальность, а где вымысел. Он не путает воображаемый мир с явью, для больного шизофренией эта грань стерта, он не может понять, что реально, а что нет. Поэтому навязчивые грезы не являются следствием нарушения сознания, грезы – это не психоз.
Сомер склоняется к тому, что навязчивое фантазирование больше похоже и может быть рассмотрено как поведенческая зависимость, то есть аддиктивное поведение. Под аддиктивным поведением понимается изменение собственного психического состояния с целью ухода от реальности. Любой аддикт, употребляя вещество или совершая тот или иной вид деятельности, каким-то образом трансформирующий его психическое состояние (улучшает настроение), изменяет его для того, чтобы уйти от скучного, безрадостного, жесткого, не нравящегося ему реального мира. В этом плане навязчивые грезы можно рассматривать именно как некую аддикцию, поведенческую зависимость.
Но тогда возникает вопрос о том, насколько это патологично и насколько это расстройство? В той или иной степени все мы достаточно аддиктивны, тяжесть зависимости по большей части определяется степенью дезадаптации. Поэтому вопрос о том, расстройство это или нет, дискуссионный, и он открыт. Навязчивые грезы будут признаны расстройством только в том случае, когда будут определены четкие диагностические критерии для этого расстройства.
- Писатели, поэты, художники - неужели они тоже страдают навязчивыми грезами?
- Очень высока вероятность, что под это определение попадут люди с богатым воображением, творческие личности, придумывающие свой мир, например, Мартин или Толкин. Эта грань между богатой фантазией и навязчивыми грезами до сих пор непонятна.
С другой стороны, существует проблема непризнанности навязчивых грез как расстройства. Она заключается в том, что люди, страдающие от грез, не могут от них самостоятельно избавиться, они оказываются в затруднительном положении и не могут получить соответствующую профессиональную помощь. Они говорят «я болен», а ему отвечают, что такой болезни нет: «Это просто ваша богатая фантазия, живите с этим». А они не могут это остановить, борются и впадают в невротическое состояние: «я болею, а меня не лечат». На мой взгляд, начинает работать именно такой механизм.
Такого диагноза нет
Читая интервью людей, страдающих от навязчивых грез, наткнулся на очень интересную деталь. Девушка рассказывала, как, управляя содержанием грез, направляла их в нужное русло, в результате это помогало ей в реальной жизни. Например, надо было готовиться к экзамену, и она отправила учиться главного героя своей фантазии, и они вместе готовились. В интервью девушка привела несколько примеров о том, как научилась справляться с навязчивыми фантазиями, чтобы это не приводило к невротическим состояниям из-за постоянной борьбы с ними.
Здесь я вспомнил описание акцентуаций характера советского психиатра Андрея Евгеньевича Личко, в частности, шизоидный тип акцентуации. Он описывал подростка - шизоидного акцентуанта, живущего в своем собственном мире, строящего свои воздушные фантазии. Когда мальчик оказывался в сложных условиях или неблагоприятных психогенных ситуациях, то уходил в фантазии. При этом Личко говорил о том, что это поведение (даже дезадаптивное, с уходом в фантазии) не является психопатией, патологичным поведением. Точно так же, как совершение каких-то деликтов: кто-то чуть чего кидается в драки, кто-то начинает депрессировать, а эти люди просто уходят в фантазии. Но, тем не менее, не означает, что это расстройство.
С описанием Личко действительно есть определенное сходство. Однако необходимо всесторонне изучать этот вопрос, чтобы понять, кто склонен к навязчивым грезам, есть ли какие-то специфические личностные черты, предрасполагающие к уходу в фантазии. Например, Сомер изначально говорил о том, что подростки, у которых он заметил этот феномен, подвергались насилию, но дальнейшие исследования показали, что с насилием это не связано. В фантазии уходят и абсолютно разные люди, не переживавшие драматические ситуации. Но что между ними общего – большой вопрос, который на сегодня еще не изучен.
- Что даст изучение этого вопроса?
- Если бы были найдены какие-то личностные, характерологические основания, это могло бы пролить свет на природу этого явления. От этого будет зависеть, как нужно помогать этим людям, какова должна быть тактика и стратегия помощи им. Дело в том, что если навязчивые грезы действительно являются расстройством, то здесь необходима достаточно серьезная психотерапевтическая и медицинская помощь. Если же навязчивые грезы будут признаны не расстройством, а как вариант дезадаптивного поведения при норматипичном развитии, то в этом случае нужна будет психологическая помощь, которая, скорее всего, будет заключаться не в том, чтобы избавиться от этих грез, а в том, чтобы поставить их на службу человеку, как сделала та девушка, которая научилась использовать фантазии себе во благо.
Что касается самого термина, то Сомер сейчас предлагает заменить его на расстройство фантазий. Он полагает, что это все-таки расстройство. Но только исследования могут дать ответы на вопросы об этом феномене. Без них нельзя рассматривать этот феномен как заболевание, расстройство. Поэтому, если вы или ваши близкие постоянно фантазируете, не спешите ставить себе диагноз, такого диагноза пока еще нет.
Беседовала Любовь Ульянова, «Номер один».
Вопросы психологу вы можете задать по адресу: pismo77@inbox.ru
Сценарист и режиссер своих грез
- Игорь Валерьевич, некоторые наши читатели пытаются разобраться в таком психологическом термине, как синдром навязчивых грез, расскажите, в чем суть этого явления?
- Действительно, термин синдрома навязчивых грез достаточно распространен в интернет-пространстве, но не в профессиональной академической среде. Его предложил израильский психолог Эли Сомером, для того чтобы описать интенсивные фантазии, мысли человека, которые его захватывают, которым он отдает значительную часть своего времени, из-за чего может страдать его жизнедеятельность.
По сути, человек создает в своей голове другой, альтернативный мир со своими персонажами, сюжетами, порой драматическими, выстраивает некую собственную вселенную, в которой проводит очень много времени, обдумывая, детализируя сюжеты, общаясь с персонажами, как любимыми, так и нелюбимыми.
Появляются навязчивые грезы чаще в детстве и усиливаются в подростковом возрасте. Стоит сказать, что фантазирование в детском возрасте нормативно, в подростковом оно, как правило, несколько снижается либо уходит в другую плоскость – в творчество. При навязчивых грезах же развивается, усиливается и сохраняется достаточно длительное время.
Что подтолкнуло ученого к выделению этого явления как самостоятельного? Сомер работал с подростками, подвергавшимися насилию в семье, когда заметил у них склонность уходить в фантазии. Причем этот уход был достаточно специфичен и отличен от других видов психических расстройств.
- Как ученый определял это явление – как патологию или безобидное фантазирование?
- Сомер описывал это явление как психическое расстройство. Однако на сегодняшний день нет ни критериев его диагностики, ни самого диагноза. То есть синдром навязчивых грез не является признанным психическим расстройством - слишком мало проведено исследований этого феномена.
- А как вы считаете, навязчивое фантазирование – это патология, зависимость или способ психологической защиты?
- Смотрите, какая интересная штука. Для того чтобы понять, к чему относится этот феномен, нужно разобраться, чем он отличается и чем схож с другими видами патологического поведения или психическими расстройствами.
Самое первое, что приходит на ум, это обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР). При нем есть навязчивые действия или мысли, которые человек не может контролировать. В этом плане навязчивые грезы кажутся похожими на обсессивно-компульсивное расстройство - человек от них тоже страдает и не может избавиться. У него появляются признаки дезадаптации, потому что грезы мешают ему жить, в итоге он ограничивает свои контакты, все больше времени проводя в фантазиях. Но, в отличие от ОКР, фантазии навязчивых грез очень осмысленные. Они логичны, стройны и по наличию сюжета напоминают роман, кино или оперу.
Человек живет в этом сюжете, обдумывает, изменяет и модифицирует его. Причем, что интересно, фантазирующий сам влияет на этот сюжет. То есть ему очень трудно справиться с самими грезами, но на содержание он очень активно влияет. Настолько, что может быть их режиссером и сценаристом. При ОКР такого быть не может, потому что там навязчивые мысли неподконтрольны человеку, в том числе и их содержание, которое не обладает такой стройностью и логичностью. У человека с ОКР может постоянно крутиться одна мысль, но она алогична, бессмысленна.
Бред шизофреника?
Навязчивые грезы сравнивают с шизофреническим бредом. При шизофрении у человека могут быть бредовые состояния, когда он выстраивает свой собственный мир, и живет в этом выдуманном, нереальном мире, что является причиной его дезадаптации. Но, в отличие от шизофрении, фантазирующий человек отлично понимает, где реальность, а где вымысел. Он не путает воображаемый мир с явью, для больного шизофренией эта грань стерта, он не может понять, что реально, а что нет. Поэтому навязчивые грезы не являются следствием нарушения сознания, грезы – это не психоз.
Сомер склоняется к тому, что навязчивое фантазирование больше похоже и может быть рассмотрено как поведенческая зависимость, то есть аддиктивное поведение. Под аддиктивным поведением понимается изменение собственного психического состояния с целью ухода от реальности. Любой аддикт, употребляя вещество или совершая тот или иной вид деятельности, каким-то образом трансформирующий его психическое состояние (улучшает настроение), изменяет его для того, чтобы уйти от скучного, безрадостного, жесткого, не нравящегося ему реального мира. В этом плане навязчивые грезы можно рассматривать именно как некую аддикцию, поведенческую зависимость.
Но тогда возникает вопрос о том, насколько это патологично и насколько это расстройство? В той или иной степени все мы достаточно аддиктивны, тяжесть зависимости по большей части определяется степенью дезадаптации. Поэтому вопрос о том, расстройство это или нет, дискуссионный, и он открыт. Навязчивые грезы будут признаны расстройством только в том случае, когда будут определены четкие диагностические критерии для этого расстройства.
- Писатели, поэты, художники - неужели они тоже страдают навязчивыми грезами?
- Очень высока вероятность, что под это определение попадут люди с богатым воображением, творческие личности, придумывающие свой мир, например, Мартин или Толкин. Эта грань между богатой фантазией и навязчивыми грезами до сих пор непонятна.
С другой стороны, существует проблема непризнанности навязчивых грез как расстройства. Она заключается в том, что люди, страдающие от грез, не могут от них самостоятельно избавиться, они оказываются в затруднительном положении и не могут получить соответствующую профессиональную помощь. Они говорят «я болен», а ему отвечают, что такой болезни нет: «Это просто ваша богатая фантазия, живите с этим». А они не могут это остановить, борются и впадают в невротическое состояние: «я болею, а меня не лечат». На мой взгляд, начинает работать именно такой механизм.
Такого диагноза нет
Читая интервью людей, страдающих от навязчивых грез, наткнулся на очень интересную деталь. Девушка рассказывала, как, управляя содержанием грез, направляла их в нужное русло, в результате это помогало ей в реальной жизни. Например, надо было готовиться к экзамену, и она отправила учиться главного героя своей фантазии, и они вместе готовились. В интервью девушка привела несколько примеров о том, как научилась справляться с навязчивыми фантазиями, чтобы это не приводило к невротическим состояниям из-за постоянной борьбы с ними.
Здесь я вспомнил описание акцентуаций характера советского психиатра Андрея Евгеньевича Личко, в частности, шизоидный тип акцентуации. Он описывал подростка - шизоидного акцентуанта, живущего в своем собственном мире, строящего свои воздушные фантазии. Когда мальчик оказывался в сложных условиях или неблагоприятных психогенных ситуациях, то уходил в фантазии. При этом Личко говорил о том, что это поведение (даже дезадаптивное, с уходом в фантазии) не является психопатией, патологичным поведением. Точно так же, как совершение каких-то деликтов: кто-то чуть чего кидается в драки, кто-то начинает депрессировать, а эти люди просто уходят в фантазии. Но, тем не менее, не означает, что это расстройство.
С описанием Личко действительно есть определенное сходство. Однако необходимо всесторонне изучать этот вопрос, чтобы понять, кто склонен к навязчивым грезам, есть ли какие-то специфические личностные черты, предрасполагающие к уходу в фантазии. Например, Сомер изначально говорил о том, что подростки, у которых он заметил этот феномен, подвергались насилию, но дальнейшие исследования показали, что с насилием это не связано. В фантазии уходят и абсолютно разные люди, не переживавшие драматические ситуации. Но что между ними общего – большой вопрос, который на сегодня еще не изучен.
- Что даст изучение этого вопроса?
- Если бы были найдены какие-то личностные, характерологические основания, это могло бы пролить свет на природу этого явления. От этого будет зависеть, как нужно помогать этим людям, какова должна быть тактика и стратегия помощи им. Дело в том, что если навязчивые грезы действительно являются расстройством, то здесь необходима достаточно серьезная психотерапевтическая и медицинская помощь. Если же навязчивые грезы будут признаны не расстройством, а как вариант дезадаптивного поведения при норматипичном развитии, то в этом случае нужна будет психологическая помощь, которая, скорее всего, будет заключаться не в том, чтобы избавиться от этих грез, а в том, чтобы поставить их на службу человеку, как сделала та девушка, которая научилась использовать фантазии себе во благо.
Что касается самого термина, то Сомер сейчас предлагает заменить его на расстройство фантазий. Он полагает, что это все-таки расстройство. Но только исследования могут дать ответы на вопросы об этом феномене. Без них нельзя рассматривать этот феномен как заболевание, расстройство. Поэтому, если вы или ваши близкие постоянно фантазируете, не спешите ставить себе диагноз, такого диагноза пока еще нет.
Беседовала Любовь Ульянова, «Номер один».
Вопросы психологу вы можете задать по адресу: pismo77@inbox.ru
