Культурное фиаско
Общественность вынудила автора новой национальной оперы отречься от победы
8 ноября в театре оперы и балета прошла пресс-конференция, на которой обсудили результаты конкурса на создание национальной оперы Бурятии. Ранее победительницей стала Светлана Нестерова, доцент кафедры композиции Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова с оперным эскизом «Сказка о крыльях» на либретто В. М. Куприяновой. Однако после объявления результатов в социальных сетях города вспыхнул нешуточный конфликт, приведший к тому, что Светлана Нестерова добровольно сняла свою кандидатуру, а победу присудили второму победителю - Баиру Дондокову.
«Он вам не Хоридоюшка!»
Общая сумма средств, запланированная на проведение конкурса, составила 13 млн 465 тыс. рублей. Суть конкурса – претенденты должны создать либретто произведений в жанре оперы. По итогам с победителем должны заключить контракт на создание бурятской национальной оперы, которую планируют представить зрителю в 2023 году на сцене Бурятского театра оперы и балета. Стоит заострить внимание на том, что на конкурс допускались произведения, основанные на событии из истории бурятского народа, биографии выдающихся исторических личностей или бурятском фольклоре. Вдобавок произведения не должны быть ранее где-либо опубликованы либо поставлены на театральной сцене.
С 1 ноября 2020 по 31 марта 2021 свои работы прислали 14 претендентов из шести регионов России. На втором этапе проходила совместная работа композитора и либреттиста по созданию театральных эскизов, когда отобрали трех финалистов: Светлану Нестерову, бурятского деятеля искусств Баира Дондокова и доцента кафедры композиции Новосибирской госконсерватории Елену Демидову. После третьего этапа жюри в очно-заочной форме выбрало единственного победителя – Светлану Нестерову.
Однако после объявления результатов посыпались многочисленные критические отзывы от различных культурных деятелей в социальных сетях, а также несколько компрометирующих фактов. Так, кандидат философских наук, востоковед и буддолог Оюна Доржигушаева пишет на личной странице, что опера победителя, написанная по мотивам бурятского мифа о Хоридой-мэргэне, на самом деле оказалась русской народной сказкой «Пойди туда, не знаю куда». А имена героев этой сказки просто заменили на Хоридой-мэргэна и Хун-шубуун. Кроме того, эту оперу, которая Нестерова якобы создала во время конкурса, уже представляли в 2016 году, только под старым ее названием.
Оюна Доржигушаева задается вопросом, неужели не было экспертов, которые могли на начальном этапе отсеять явный плагиат?
- Я, как хори бурятка рода хуасай, протестую против оперных жуликов, руки прочь от нашего Хоридой-мэргэна, никакой он вам не Хоридоюшка. Готова организовать массовые родоплеменные протесты, если оперу утвердят. Считаю победу этой оперы очередным национальным унижением, у нас есть подлинные эксперты (…), почему за нас все решают круглые дураки или прохиндеи? Я думаю, что нужно подать в суд, опротестовать решение жюри, это не оригинальная опера, переделка, самоплагиат, почему на нее должны уйти деньги налогоплательщиков республики? - высказалась Оюна Доржигушаева.
«Дырки» в положении конкурса
Первой обратила внимание на явное «сходство» сказок известный театральный критик Туяна Будаева. Чуть позднее у эксперта появилось множество замечаний по поводу самого положения конкурса: Туяна Будаева разобрала практически каждый пункт, и трудно не заметить, что «дырки» в документе все-таки есть. Например, как отмечает критик, почему-то на создание такого знаменательного произведения, как национальная опера нет даже возрастного ценза. Отсутствует информация об оргкомитете, нет четкого предоставления информации об этапах конкурса – ни в заявке, ни в положении не определены требования к текстам либретто. Кроме того, есть странный пункт, в котором сказано, что «Решение об отказе в участии в Конкурсе принимается всеми членами Экспертного совета единогласно. В случае если один из членов Экспертного совета (ЭС) принял решение о допуске работы к участию в Конкурсе, такая работа считается допущенной к участию».
- Лично я считаю это условие, когда голос одного, причем рядового члена ЭС, даже не председателя, перевешивает голоса девяти других, откровенным способом протащить нужную кому-то работу, - пишет Туяна Будаева.
Замечаний к документу конкурса было множество, однако главным стал один из решающих пунктов допуска работ к рассмотрению. Вчитываясь подробнее в Положение, можно отметить, что в нем сказано «к участию в Конкурсе допускаются заявки на оригинальные произведения, которые ранее нигде не публиковались, не ставились на театральной сцене и не приобретались для постановки какими-либо юридическими и физическими лицами». В итоге вышло, что Нестерова как будто бы ничего не нарушила, ведь ее оперу не ставили на «театральной сцене», а в 2016 году представили в исполнении Камерного хора Санкт-Петербурга. «Во избежание «эффекта Нестеровой» надо было указать, чтобы произведения «нигде публично не исполнялись». Случайно этот момент упустили из виду или намеренно?» - задается вопросом критик.
- Не смогли создать достойный, солидный документ. Понимаете, даже на уровне бумаг этот конкурс не воспринимался самими его учредителями и организаторами «национальным». Ну вот не было сознания, что создают историческое событие, что входят в историю Бурятии, в историю народа. Так чего мы хотим от композитора Нестеровой, от членов жюри? Какого уважения? – резюмирует сказанное бурятский театральный критик.
Скандальная пресс-конференция
В итоге через несколько дней после конфликта в Бурятском театре оперы и балета решили провести пресс-конференцию по поводу нашумевших событий. В ней участвовал первый замминистра культуры Николай Емонаков, директор театра Дмитрий Дылыков, худрук Владимир Рылов и замдиректора Давид Дондупов. Дмитрий Дылыков сообщил, что «буквально позавчера поступило заявление от Светланы Нестеровой о том, что она снимает свою кандидатуру», в связи с чем экстренно собрали художественный совет и приняли решение, что в рамках мероприятия к 100-летию республики будет реализована постановка финалиста, занявшего второе место Баира Дондокова и позднее будет обсуждаться сумма гонорара. На вопрос журналистов о причинах добровольного самоотвода Нестеровой директор театра сослался на критику в социальных сетях, к которой, вероятно, она была не готова. Наболевший вопрос от журналистов о плагиате произведения был резко прерван худруком театра Владимиром Рыловым: «Вы вообще знаете, что такое плагиат? Это заимствование чужого текста! А здесь от чужого текста ничего не было».
Также возник вопрос о том, допускался ли в рамках положения самоотвод победителя и значит ли это, что нужно проводить новый конкурс. «Согласно Положению конкурса, ничто не может повлиять на решение конкурсного жюри. И в связи с самоотводом мы принимаем решение, что постановку оперы осуществляем того человека, кто занял второе место. Здесь мы считаем, что можем сделать это правомерно», - ответил Алексей Дылыков.
Далее на вопрос, а кто принял это решение, прозвучал ответ: художественный совет театра.
- А художественный совет театра легитимен в рамках конкурса принимать такое решение? У вас в рамках конкурса за все отвечает оргкомитет конкурса и все решения принимает. У вас художественного совета нет в рамках конкурса. Художественный совет театра – это отдельно, а оргкомитет конкурса – отдельно… - задала вопрос на пресс-конференции Туяна Будаева.
- Вы правы, на самом деле художественным советом театра принято решение, а оргкомитет на основании художественного совета принял это решение, - ответил Дылыков.
Туяна Будаева отметила, что юридически в постановлении этот момент тоже не прописан. Как ответил замдиректора Давид Дондупов, разработкой Положения театра занимался оргкомитет: «Главная проблема оказалась в том, что подобные конкурсы нигде не проходят, и мы начинали с белого листа. Мы обращались с ним в Союз композиторов России, в Сибирский союз композиторов, в Национальный оперный театр, Союз театральных деятелей – все просили Положение о конкурсе. Мы не создавали, мы сравнивали, что подойдет, что нет. Согласен, что Положение, может быть, неидеальное, здесь я своей вины не снимаю».
Следующий вопрос от театрального критика - почему оргкомитет состоит только из работников театра, в нем нет представителей учредителя, а конкурс всероссийский?
- Это ставит под вопрос вообще весь оргкомитет, - отметила Туяна Будаева. Директор театра ответил, что так как их назначили организаторами конкурса, они вправе полностью решать сами этот вопрос.
Еще один вопрос вновь прозвучал от Туяны Будаевой: «Почему состав жюри определял художественный совет театра, где председателем художественного совета является Албегов (Георгий Албегов. – Прим. ред.) и он же член жюри? Получается, что председатель художественного совета театра сам себя назначил в жюри? Вам не кажется, что это вообще коррупционный момент?».
Величина гонорара автору тоже в положении не определена. Кроме того, в профессиональном конкурсе принимали участие «добровольные» эксперты.
- Здесь, в этом конкурсе, и вообще в целом в конкурсе на создание национального балета мы не разыгрываем призы, не разыгрывали деньги, ни какие-нибудь гонорары и т. д. Мы определяем того или иного победителя с точки зрения художественной ценности произведения (…). На ваш вопрос, почему один состав, нам потом с этим работать, создавать продукт, театру с этим жить и работать дальше, – парировал директор театра.
Вишенка на торте
По итогам пресс-конференции на многие дальнейшие вопросы ответа так и не нашлось, так как время вышло. Вдобавок один из местных режиссеров Артем Бурлов высказался, что руководству необходимо принести извинения жителям Бурятии, и обвинил в коррупции. В итоге один из местных блогеров Бато Багдаев прервал речь Бурлова. Этот жест разозлил режиссера, и после окончания мероприятия разгорячившийся режиссер ударил блогера. Как выяснилось позднее, Багдаев сообщил, что планирует подать заявление в полицию. Вот такая получилась своеобразная финальная вишенка на торте.
Отметим, конкурс на создание национальной оперы республики проходит в рамках подготовки и проведения празднованию 100-летия образования Республики Бурятия. И на этом культурные события не заканчиваются. В дальнейшем театру предстоит еще открытый конкурс на создание национального балетного спектакля. Смогут ли руководители сделать «работу над ошибками» либо следующий конкурс рискует обернуться еще одним скандалом?
Эржена Мансорунова, «Номер один».
«Он вам не Хоридоюшка!»
Общая сумма средств, запланированная на проведение конкурса, составила 13 млн 465 тыс. рублей. Суть конкурса – претенденты должны создать либретто произведений в жанре оперы. По итогам с победителем должны заключить контракт на создание бурятской национальной оперы, которую планируют представить зрителю в 2023 году на сцене Бурятского театра оперы и балета. Стоит заострить внимание на том, что на конкурс допускались произведения, основанные на событии из истории бурятского народа, биографии выдающихся исторических личностей или бурятском фольклоре. Вдобавок произведения не должны быть ранее где-либо опубликованы либо поставлены на театральной сцене.
С 1 ноября 2020 по 31 марта 2021 свои работы прислали 14 претендентов из шести регионов России. На втором этапе проходила совместная работа композитора и либреттиста по созданию театральных эскизов, когда отобрали трех финалистов: Светлану Нестерову, бурятского деятеля искусств Баира Дондокова и доцента кафедры композиции Новосибирской госконсерватории Елену Демидову. После третьего этапа жюри в очно-заочной форме выбрало единственного победителя – Светлану Нестерову.
Однако после объявления результатов посыпались многочисленные критические отзывы от различных культурных деятелей в социальных сетях, а также несколько компрометирующих фактов. Так, кандидат философских наук, востоковед и буддолог Оюна Доржигушаева пишет на личной странице, что опера победителя, написанная по мотивам бурятского мифа о Хоридой-мэргэне, на самом деле оказалась русской народной сказкой «Пойди туда, не знаю куда». А имена героев этой сказки просто заменили на Хоридой-мэргэна и Хун-шубуун. Кроме того, эту оперу, которая Нестерова якобы создала во время конкурса, уже представляли в 2016 году, только под старым ее названием.
Оюна Доржигушаева задается вопросом, неужели не было экспертов, которые могли на начальном этапе отсеять явный плагиат?
- Я, как хори бурятка рода хуасай, протестую против оперных жуликов, руки прочь от нашего Хоридой-мэргэна, никакой он вам не Хоридоюшка. Готова организовать массовые родоплеменные протесты, если оперу утвердят. Считаю победу этой оперы очередным национальным унижением, у нас есть подлинные эксперты (…), почему за нас все решают круглые дураки или прохиндеи? Я думаю, что нужно подать в суд, опротестовать решение жюри, это не оригинальная опера, переделка, самоплагиат, почему на нее должны уйти деньги налогоплательщиков республики? - высказалась Оюна Доржигушаева.
«Дырки» в положении конкурса
Первой обратила внимание на явное «сходство» сказок известный театральный критик Туяна Будаева. Чуть позднее у эксперта появилось множество замечаний по поводу самого положения конкурса: Туяна Будаева разобрала практически каждый пункт, и трудно не заметить, что «дырки» в документе все-таки есть. Например, как отмечает критик, почему-то на создание такого знаменательного произведения, как национальная опера нет даже возрастного ценза. Отсутствует информация об оргкомитете, нет четкого предоставления информации об этапах конкурса – ни в заявке, ни в положении не определены требования к текстам либретто. Кроме того, есть странный пункт, в котором сказано, что «Решение об отказе в участии в Конкурсе принимается всеми членами Экспертного совета единогласно. В случае если один из членов Экспертного совета (ЭС) принял решение о допуске работы к участию в Конкурсе, такая работа считается допущенной к участию».
- Лично я считаю это условие, когда голос одного, причем рядового члена ЭС, даже не председателя, перевешивает голоса девяти других, откровенным способом протащить нужную кому-то работу, - пишет Туяна Будаева.
Замечаний к документу конкурса было множество, однако главным стал один из решающих пунктов допуска работ к рассмотрению. Вчитываясь подробнее в Положение, можно отметить, что в нем сказано «к участию в Конкурсе допускаются заявки на оригинальные произведения, которые ранее нигде не публиковались, не ставились на театральной сцене и не приобретались для постановки какими-либо юридическими и физическими лицами». В итоге вышло, что Нестерова как будто бы ничего не нарушила, ведь ее оперу не ставили на «театральной сцене», а в 2016 году представили в исполнении Камерного хора Санкт-Петербурга. «Во избежание «эффекта Нестеровой» надо было указать, чтобы произведения «нигде публично не исполнялись». Случайно этот момент упустили из виду или намеренно?» - задается вопросом критик.
- Не смогли создать достойный, солидный документ. Понимаете, даже на уровне бумаг этот конкурс не воспринимался самими его учредителями и организаторами «национальным». Ну вот не было сознания, что создают историческое событие, что входят в историю Бурятии, в историю народа. Так чего мы хотим от композитора Нестеровой, от членов жюри? Какого уважения? – резюмирует сказанное бурятский театральный критик.
Скандальная пресс-конференция
В итоге через несколько дней после конфликта в Бурятском театре оперы и балета решили провести пресс-конференцию по поводу нашумевших событий. В ней участвовал первый замминистра культуры Николай Емонаков, директор театра Дмитрий Дылыков, худрук Владимир Рылов и замдиректора Давид Дондупов. Дмитрий Дылыков сообщил, что «буквально позавчера поступило заявление от Светланы Нестеровой о том, что она снимает свою кандидатуру», в связи с чем экстренно собрали художественный совет и приняли решение, что в рамках мероприятия к 100-летию республики будет реализована постановка финалиста, занявшего второе место Баира Дондокова и позднее будет обсуждаться сумма гонорара. На вопрос журналистов о причинах добровольного самоотвода Нестеровой директор театра сослался на критику в социальных сетях, к которой, вероятно, она была не готова. Наболевший вопрос от журналистов о плагиате произведения был резко прерван худруком театра Владимиром Рыловым: «Вы вообще знаете, что такое плагиат? Это заимствование чужого текста! А здесь от чужого текста ничего не было».
Также возник вопрос о том, допускался ли в рамках положения самоотвод победителя и значит ли это, что нужно проводить новый конкурс. «Согласно Положению конкурса, ничто не может повлиять на решение конкурсного жюри. И в связи с самоотводом мы принимаем решение, что постановку оперы осуществляем того человека, кто занял второе место. Здесь мы считаем, что можем сделать это правомерно», - ответил Алексей Дылыков.
Далее на вопрос, а кто принял это решение, прозвучал ответ: художественный совет театра.
- А художественный совет театра легитимен в рамках конкурса принимать такое решение? У вас в рамках конкурса за все отвечает оргкомитет конкурса и все решения принимает. У вас художественного совета нет в рамках конкурса. Художественный совет театра – это отдельно, а оргкомитет конкурса – отдельно… - задала вопрос на пресс-конференции Туяна Будаева.
- Вы правы, на самом деле художественным советом театра принято решение, а оргкомитет на основании художественного совета принял это решение, - ответил Дылыков.
Туяна Будаева отметила, что юридически в постановлении этот момент тоже не прописан. Как ответил замдиректора Давид Дондупов, разработкой Положения театра занимался оргкомитет: «Главная проблема оказалась в том, что подобные конкурсы нигде не проходят, и мы начинали с белого листа. Мы обращались с ним в Союз композиторов России, в Сибирский союз композиторов, в Национальный оперный театр, Союз театральных деятелей – все просили Положение о конкурсе. Мы не создавали, мы сравнивали, что подойдет, что нет. Согласен, что Положение, может быть, неидеальное, здесь я своей вины не снимаю».
Следующий вопрос от театрального критика - почему оргкомитет состоит только из работников театра, в нем нет представителей учредителя, а конкурс всероссийский?
- Это ставит под вопрос вообще весь оргкомитет, - отметила Туяна Будаева. Директор театра ответил, что так как их назначили организаторами конкурса, они вправе полностью решать сами этот вопрос.
Еще один вопрос вновь прозвучал от Туяны Будаевой: «Почему состав жюри определял художественный совет театра, где председателем художественного совета является Албегов (Георгий Албегов. – Прим. ред.) и он же член жюри? Получается, что председатель художественного совета театра сам себя назначил в жюри? Вам не кажется, что это вообще коррупционный момент?».
Величина гонорара автору тоже в положении не определена. Кроме того, в профессиональном конкурсе принимали участие «добровольные» эксперты.
- Здесь, в этом конкурсе, и вообще в целом в конкурсе на создание национального балета мы не разыгрываем призы, не разыгрывали деньги, ни какие-нибудь гонорары и т. д. Мы определяем того или иного победителя с точки зрения художественной ценности произведения (…). На ваш вопрос, почему один состав, нам потом с этим работать, создавать продукт, театру с этим жить и работать дальше, – парировал директор театра.
Вишенка на торте
По итогам пресс-конференции на многие дальнейшие вопросы ответа так и не нашлось, так как время вышло. Вдобавок один из местных режиссеров Артем Бурлов высказался, что руководству необходимо принести извинения жителям Бурятии, и обвинил в коррупции. В итоге один из местных блогеров Бато Багдаев прервал речь Бурлова. Этот жест разозлил режиссера, и после окончания мероприятия разгорячившийся режиссер ударил блогера. Как выяснилось позднее, Багдаев сообщил, что планирует подать заявление в полицию. Вот такая получилась своеобразная финальная вишенка на торте.
Отметим, конкурс на создание национальной оперы республики проходит в рамках подготовки и проведения празднованию 100-летия образования Республики Бурятия. И на этом культурные события не заканчиваются. В дальнейшем театру предстоит еще открытый конкурс на создание национального балетного спектакля. Смогут ли руководители сделать «работу над ошибками» либо следующий конкурс рискует обернуться еще одним скандалом?
Эржена Мансорунова, «Номер один».
