Банкротство со скандалом
Управляющий банкротным «Молоком Бурятии» заявила о подозрительном выводе имущества
Банкротство компании «Молоко Бурятии», бывшей в свое время крупнейшим молокоперерабатывающим предприятием в городе Улан-Удэ и республике, обрастает новыми деталями.
Рыбаченок бьется за активы
Конкурсное производство на «Молоке» введено в марте 2021 года. Оно стало очередным этапом процедуры банкротства, начавшейся в 2017 году. Тогда заявление о признании «Молока Бурятии» банкротом подал один из российских банков. Ходатайство удовлетворили, и юридические колесики завертелись.
Конкурсным управляющим назначили Юлию Рыбаченок. Сейчас эта самая г-жа Рыбаченок занимается тем, что собирает имущество в кучу - в конкурсную массу. В том числе плотно знакомится со сделками по продаже заводского имущества, проводимыми предприятием.
Ряд сделок вызвали подозрение, и управляющий поставила цель признать их недействительными со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Претензии вызвали, в частности, три сделки: по продаже автоцистерны, самосвала «ЗИЛ-433360» и автоцистерны для перевозки молока. Оспариваемые сделки осуществлены в так называемый период подозрительности и, как посчитала управляющий, характеризовались неравноценностью соблюдения интересов продавца и покупателя. Период подозрительности - это отрезок времени, предшествующий банкротству. Продолжительность указанного периода установлена федеральными законами.
Покупателем во всех упомянутых сделках выступало местное АО «Агротопводстрой». Купля-продажа прошла в конце 2016-го - первой половине 2017 года. От лица продавца подпись поставил Анатолий Лубсанович Раднаев, директор АО «Молоко Бурятии». Со стороны покупателя договор скрепил своей подписью Дмитрий Анатольевич Сигачев.
«Молоко» исполнило свои обязательства. Автомобили перешли к покупателю, поставившему их на учет в ГИБДД на себя и застраховавшему в страховой компании. Но признаков того, что «Агротопводстрой» заплатил за транспорт, Юлия Рыбаченок найти так и не смогла.
Интересы предбанкротного «Молока Бурятии» были тогда явно нарушены, посчитала управляющий. Покупатель, к слову, брал на себя обязательство внести оплату в течение десяти дней с момента подписания договоров. Допсоглашений об отсрочке найдено не было.
«Определенная договорами стоимость транспортных средств не оплачена», - резюмировала спец по рушащимся компаниям, подавая заявление в суд. В ходе судебного процесса доказательств обратного представлено также не было.
Видимо, действительно молокопредприятие денег за ушедшее имущество не увидело.
В кругу своих
Да и цены, прописанные в договорах, тоже вызвали настороженность. Автоцистерна для перевозки молока - 10 тыс. рублей, самосвал - 100 тыс., автоцистерна - 250 тыс. рублей.
Выяснив посредством Интернета стоимость аналогичной техники на рынке, Юлия Рыбаченок пришла к выводу, что она в два и более раза выше тех цифр, что фигурировали в договорах.
На момент продажи техники «Молоко Бурятии» имело большие долги перед различными фирмами.
«Сделками купли-продажи транспортных средств должнику причинен вред, поскольку на указанное имущество могло быть обращено взыскание по обязательствам должника», - констатировали в зале суда.
Что же это за Дмитрий Анатольевич Сигачев, расписавшийся от лица покупателя, спросит читатель. Человек с такими Ф. И. О. числится в списке нынешних депутатов Улан-Удэнского горсовета. В этом может убедиться любой, зайдя на сайт данного органа власти.
«С 2012 года - заместитель генерального директора по корпоративному управлению ОАО «Молоко Бурятии». С 2014 года - директор по производству ОАО «Молоко Бурятии», - рассказывается о нем.
С 2017 года (в тот год, повторим, банк подал заявление, что «Молоко», так сказать, «прокисло») Дмитрий Сигачев работает директором Сибирского филиала ООО «АК «Сириус Аэро». Последняя является компанией, ведущей довольно диковинный бизнес, и мало известна среди улан-удэнцев.
Напомним, в свое время вокруг молзавода, как известно, была создана не одна фирма. Учитывая «молочный» период в биографии депутата, предполагаем, что он и есть тот Дмитрий Сигачев, что подписал договоры купли-продажи имущества. Страничка о депутате, кстати, существует даже на сайте партии «Единая Россия». Он - член фракции «единороссов» в горсовете.
В судебном решении г-н Сигачев назван бывшим членом Совета директоров АО «Молоко Бурятии».
Анализируя на основании документов продавца и покупателя, суд сделал вывод о наличии между ними связи, об аффилированности покупателя по отношению к «Молоку Бурятии».
Аффилированность - это явление, чем-то похожее на коррупцию, на коммерческий подкуп, хотя это не очень точно. Наверное, точнее будет назвать это явление дальним родственником круговой поруки.
Так, штатный юрист «Молока» являлся членом Совета директоров «Агротопводстроя». По другому члену этого Совета директоров был обнаружен кредит, деньги от которого переданы молокопредприятию. Причем «молочники» выступили поручителями по кредиту и расплачивались по нему.
Еще один человек, известный в обеих компаниях, - Юрий Тармаев (в «Агротопводстрое» был членом Совета директоров, а в «Молоке Бурятии» - председателем Совета директоров). Он был также депутатом Хурала и Госдумы. Совокупность всех этих данных позволила суду провозгласить сделки, оспариваемые Юлией Рыбаченок, недействительными.
«Агротопводстрой» обязали вернуть транспортные средства, чтобы зачислить эти материальные активы в конкурсную массу. Но мы не исключаем, что судебное решение будет обжаловано в вышестоящей инстанции. А пока г-жа Рыбаченок объявила о проведении 28 января собрания кредиторов «Молока». Таких насчитывается порядка десяти. В основном госорганы и разные фирмы.
Что будет, когда дойдет до продажи добра? Интересно, кто купит имущественный комплекс? «Номер один» будет следить за ходом крушения некогда самого крупного «игрока» в молочной отрасли Бурятии.
Петр Санжиев, «Номер один».
Рыбаченок бьется за активы
Конкурсное производство на «Молоке» введено в марте 2021 года. Оно стало очередным этапом процедуры банкротства, начавшейся в 2017 году. Тогда заявление о признании «Молока Бурятии» банкротом подал один из российских банков. Ходатайство удовлетворили, и юридические колесики завертелись.
Конкурсным управляющим назначили Юлию Рыбаченок. Сейчас эта самая г-жа Рыбаченок занимается тем, что собирает имущество в кучу - в конкурсную массу. В том числе плотно знакомится со сделками по продаже заводского имущества, проводимыми предприятием.
Ряд сделок вызвали подозрение, и управляющий поставила цель признать их недействительными со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Претензии вызвали, в частности, три сделки: по продаже автоцистерны, самосвала «ЗИЛ-433360» и автоцистерны для перевозки молока. Оспариваемые сделки осуществлены в так называемый период подозрительности и, как посчитала управляющий, характеризовались неравноценностью соблюдения интересов продавца и покупателя. Период подозрительности - это отрезок времени, предшествующий банкротству. Продолжительность указанного периода установлена федеральными законами.
Покупателем во всех упомянутых сделках выступало местное АО «Агротопводстрой». Купля-продажа прошла в конце 2016-го - первой половине 2017 года. От лица продавца подпись поставил Анатолий Лубсанович Раднаев, директор АО «Молоко Бурятии». Со стороны покупателя договор скрепил своей подписью Дмитрий Анатольевич Сигачев.
«Молоко» исполнило свои обязательства. Автомобили перешли к покупателю, поставившему их на учет в ГИБДД на себя и застраховавшему в страховой компании. Но признаков того, что «Агротопводстрой» заплатил за транспорт, Юлия Рыбаченок найти так и не смогла.
Интересы предбанкротного «Молока Бурятии» были тогда явно нарушены, посчитала управляющий. Покупатель, к слову, брал на себя обязательство внести оплату в течение десяти дней с момента подписания договоров. Допсоглашений об отсрочке найдено не было.
«Определенная договорами стоимость транспортных средств не оплачена», - резюмировала спец по рушащимся компаниям, подавая заявление в суд. В ходе судебного процесса доказательств обратного представлено также не было.
Видимо, действительно молокопредприятие денег за ушедшее имущество не увидело.
В кругу своих
Да и цены, прописанные в договорах, тоже вызвали настороженность. Автоцистерна для перевозки молока - 10 тыс. рублей, самосвал - 100 тыс., автоцистерна - 250 тыс. рублей.
Выяснив посредством Интернета стоимость аналогичной техники на рынке, Юлия Рыбаченок пришла к выводу, что она в два и более раза выше тех цифр, что фигурировали в договорах.
На момент продажи техники «Молоко Бурятии» имело большие долги перед различными фирмами.
«Сделками купли-продажи транспортных средств должнику причинен вред, поскольку на указанное имущество могло быть обращено взыскание по обязательствам должника», - констатировали в зале суда.
Что же это за Дмитрий Анатольевич Сигачев, расписавшийся от лица покупателя, спросит читатель. Человек с такими Ф. И. О. числится в списке нынешних депутатов Улан-Удэнского горсовета. В этом может убедиться любой, зайдя на сайт данного органа власти.
«С 2012 года - заместитель генерального директора по корпоративному управлению ОАО «Молоко Бурятии». С 2014 года - директор по производству ОАО «Молоко Бурятии», - рассказывается о нем.
С 2017 года (в тот год, повторим, банк подал заявление, что «Молоко», так сказать, «прокисло») Дмитрий Сигачев работает директором Сибирского филиала ООО «АК «Сириус Аэро». Последняя является компанией, ведущей довольно диковинный бизнес, и мало известна среди улан-удэнцев.
Напомним, в свое время вокруг молзавода, как известно, была создана не одна фирма. Учитывая «молочный» период в биографии депутата, предполагаем, что он и есть тот Дмитрий Сигачев, что подписал договоры купли-продажи имущества. Страничка о депутате, кстати, существует даже на сайте партии «Единая Россия». Он - член фракции «единороссов» в горсовете.
В судебном решении г-н Сигачев назван бывшим членом Совета директоров АО «Молоко Бурятии».
Анализируя на основании документов продавца и покупателя, суд сделал вывод о наличии между ними связи, об аффилированности покупателя по отношению к «Молоку Бурятии».
Аффилированность - это явление, чем-то похожее на коррупцию, на коммерческий подкуп, хотя это не очень точно. Наверное, точнее будет назвать это явление дальним родственником круговой поруки.
Так, штатный юрист «Молока» являлся членом Совета директоров «Агротопводстроя». По другому члену этого Совета директоров был обнаружен кредит, деньги от которого переданы молокопредприятию. Причем «молочники» выступили поручителями по кредиту и расплачивались по нему.
Еще один человек, известный в обеих компаниях, - Юрий Тармаев (в «Агротопводстрое» был членом Совета директоров, а в «Молоке Бурятии» - председателем Совета директоров). Он был также депутатом Хурала и Госдумы. Совокупность всех этих данных позволила суду провозгласить сделки, оспариваемые Юлией Рыбаченок, недействительными.
«Агротопводстрой» обязали вернуть транспортные средства, чтобы зачислить эти материальные активы в конкурсную массу. Но мы не исключаем, что судебное решение будет обжаловано в вышестоящей инстанции. А пока г-жа Рыбаченок объявила о проведении 28 января собрания кредиторов «Молока». Таких насчитывается порядка десяти. В основном госорганы и разные фирмы.
Что будет, когда дойдет до продажи добра? Интересно, кто купит имущественный комплекс? «Номер один» будет следить за ходом крушения некогда самого крупного «игрока» в молочной отрасли Бурятии.
Петр Санжиев, «Номер один».
