«Нищие» миллионеры
Механизм банкротства физлиц стал лазейкой для богачей, не желающих платить по долгам
В Бурятии растет количество случаев, когда известные бизнесмены, задолжавшие десятки, а то и сотни миллионов рублей, списывают долги через процедуру банкротства физических лиц. Кредиторы в этом случае получают мизерные суммы, ведь в процессе оказывается, что у еще недавно состоятельных людей внезапно опустели карманы и исчезло имущество.
На бумаге - спасение утопающих
Банкротство физических лиц – процедура, введенная относительно недавно. Ее целью было снизить долговую нагрузку на население и дать выход из долговой ямы для тех, кто оказался в безвыходной ситуации.
Если у гражданина общая сумма задолженности составляет более 500 тыс. рублей, а просрочка по обязательствам - более трех месяцев, то он имеет право обратиться в суд с просьбой открыть дело о его банкротстве. То же самое могут сделать и те, кому гражданин задолжал.
Суд вводит процедуру, назначает финансового управляющего, который продает имущество должника, покрывает долги деньгами с банковских счетов, после чего гражданин официально получает статус «банкрот». С этого момента он ничего никому не должен. Даже если сумма долга полностью не закрыта деньгами, вырученными с продажи имущества.
После признания банкротом человек не сможет занимать руководящие должности на протяжении трех лет, то есть быть гендиректором, числиться в совете директоров организации. В течение пяти лет нельзя открывать ИП. А также запрещено скрывать факт пройденного банкротства и брать на себя новые обязательства по займам без предварительного уведомления кредитной организации.
На деле – лазейка для богачей
Однако судебная практика показывает, что процедура банкротства физических лиц нередко служит не для спасения погрязших в кредитах работяг, а для финансовых манипуляций с космическими суммами, проворачиваемыми особо предприимчивыми бизнесменами.
Еще недавно «Номер один» рассказывал историю Иннокентия Дагбаева. В 2016 году он вместе с ООО «Сити» признан солидарным ответчиком по делу о взыскании полученного в «БайкалБанке» и н возвращенного кредита. Суд выдал исполнительный лист на сумму свыше 150 млн рублей.
Позже Иннокентия Дагбаева признали банкротом и началась процедура продажи его имущества. С торгов были проданы права требования на две однокомнатные и двухкомнатную квартиру. Вырученные 1,59 млн рублей направили на выплату залоговому кредитору – ПАО «Сбербанк», еще 124,39 тыс. рублей - на возмещение расходов и выплату вознаграждения финансовому управляющему. И на этом все.
Полмиллиарда долгов
Однако история Дагбаева не единственная в своем роде. В Бурятии за время действия закона о банкротстве физлиц этой процедурой воспользовались еще ряд крупных бизнес-деятелей.
К примеру, до сих пор продолжается банкротство Юрия Тармаева, того самого, при котором едва не пошел ко дну гормолзавод. Предприятия спасали при помощи правительства, и этот процесс не завершился до сих пор.
Господин Тармаев сам обратился в суд с просьбой признать его банкротом. Сумма его долга для Бурятии беспрецедентна – более 457 млн рублей. Столько он оказался должен «БайкалБанку», долги которого сегодня продолжает взыскивать Агентство страхования вкладов.
Сколько же смогут взыскать с Юрия Тармаева? Судя по данным, представленным в арбитраж, немного.
«Из описи имущества, составленной по форме, утвержденной приказом министерства экономического развития Российской Федерации… следует, что в собственности должника отсутствует какое-либо имущество», - говорится в документах суда.
К слову, господин Тармаев в прошлом был депутатом Хурала, депутатом Госдумы и одним из крупных бизнесменов в Бурятии. Но сегодня по документам он – «неработающий пенсионер».
ВИП-банкроты
Еще одно резонансное банкротство, о котором писал «Номер один», связано с торговым домом «Надежда». Один из его владельцев Александр Алажинов также идет по этой процедуре. Правда он, видимо, не успел вовремя сориентироваться, и сегодня его имущество продают с торгов. Какую часть от общей суммы долга получат кредиторы, пока неизвестно. Но очевидно, что закрыть накопленные долги не выйдет.
Еще свежо в памяти жителей имя Анатолия Суслова, бывшего гендиректора «Улан-Удэстальмост», при котором предприятие едва не погибло. Его сумма долга составляла более 58 млн рублей. Взыскать удалось лишь 3,3 млн рублей.
Еще одна примечательная история – банкротство Татьяны Николаевой, супруги экс-депутата Хурала и бизнесмена Сергея Бужинаева. Только Сбербанку она задолжала более 150 млн рублей, а с учетом требований остальных кредиторов сумма долга достигла 180 млн.
В рамках банкротства за счет продажи нескольких земельных участков удалось выручить 22 млн рублей, которые пошли на погашение долгов, на расходы на процедуру банкротства и оплату вознаграждения арбитражного управляющего. А вот ее 100%-ную долю в ООО «Торговый дом «Стам» не оценили даже в одну копейку. В итоге после реализации имущества удовлетворено 11,6% требований кредиторов.
Нехороший пример
Есть и птицы более мелкого полета, также использовавшие такую схему, чтобы списать свои, хоть и более скромные, но все же существенные долги.
Например, улан-удэнка Ирина задолжала почти 16,5 млн рублей. В ходе ее банкротства управляющий обнаружил лишь квартиру, площадью 45 квадратных метров. Продав ее, управляющий выручил 3,3 млн рублей. Правда примерно 300 тысяч из них ушли на «текущие платежи и погашение судебных расходов, в том числе на публикации объявлений». В итоге кредиторам вместо 16 млн рублей досталось около 3 млн. «В остальной части требования не погашались в связи с недостаточностью имущества», - говорится в судебных документах.
Еще один гражданин влез в долги на 4,3 млн рублей. Финансовый управляющий умудрился продать имущество должника на сумму… в 17 тыс. рублей. Остальное списали. И таких случаев масса.
При этом у пенсионеров и домохозяек, покупающих в кредит бытовую технику и мебель, изымают и продают с торгов все, вплоть до стиральной машинки. Для них банкротство стало вовсе не спасением, а лишь способом расстаться с имуществом.
В общем, закон о банкротстве физлиц в его сегодняшнем виде работает вовсе не так, как задумывалось изначально. Вместо спасательного круга для оказавшихся в долговой яме рядовых жителей он стал лазейкой для миллионеров, не желающих платить по своим долгам.
Станислав Сергеев, «Номер один».
На бумаге - спасение утопающих
Банкротство физических лиц – процедура, введенная относительно недавно. Ее целью было снизить долговую нагрузку на население и дать выход из долговой ямы для тех, кто оказался в безвыходной ситуации.
Если у гражданина общая сумма задолженности составляет более 500 тыс. рублей, а просрочка по обязательствам - более трех месяцев, то он имеет право обратиться в суд с просьбой открыть дело о его банкротстве. То же самое могут сделать и те, кому гражданин задолжал.
Суд вводит процедуру, назначает финансового управляющего, который продает имущество должника, покрывает долги деньгами с банковских счетов, после чего гражданин официально получает статус «банкрот». С этого момента он ничего никому не должен. Даже если сумма долга полностью не закрыта деньгами, вырученными с продажи имущества.
После признания банкротом человек не сможет занимать руководящие должности на протяжении трех лет, то есть быть гендиректором, числиться в совете директоров организации. В течение пяти лет нельзя открывать ИП. А также запрещено скрывать факт пройденного банкротства и брать на себя новые обязательства по займам без предварительного уведомления кредитной организации.
На деле – лазейка для богачей
Однако судебная практика показывает, что процедура банкротства физических лиц нередко служит не для спасения погрязших в кредитах работяг, а для финансовых манипуляций с космическими суммами, проворачиваемыми особо предприимчивыми бизнесменами.
Еще недавно «Номер один» рассказывал историю Иннокентия Дагбаева. В 2016 году он вместе с ООО «Сити» признан солидарным ответчиком по делу о взыскании полученного в «БайкалБанке» и н возвращенного кредита. Суд выдал исполнительный лист на сумму свыше 150 млн рублей.
Позже Иннокентия Дагбаева признали банкротом и началась процедура продажи его имущества. С торгов были проданы права требования на две однокомнатные и двухкомнатную квартиру. Вырученные 1,59 млн рублей направили на выплату залоговому кредитору – ПАО «Сбербанк», еще 124,39 тыс. рублей - на возмещение расходов и выплату вознаграждения финансовому управляющему. И на этом все.
Полмиллиарда долгов
Однако история Дагбаева не единственная в своем роде. В Бурятии за время действия закона о банкротстве физлиц этой процедурой воспользовались еще ряд крупных бизнес-деятелей.
К примеру, до сих пор продолжается банкротство Юрия Тармаева, того самого, при котором едва не пошел ко дну гормолзавод. Предприятия спасали при помощи правительства, и этот процесс не завершился до сих пор.
Господин Тармаев сам обратился в суд с просьбой признать его банкротом. Сумма его долга для Бурятии беспрецедентна – более 457 млн рублей. Столько он оказался должен «БайкалБанку», долги которого сегодня продолжает взыскивать Агентство страхования вкладов.
Сколько же смогут взыскать с Юрия Тармаева? Судя по данным, представленным в арбитраж, немного.
«Из описи имущества, составленной по форме, утвержденной приказом министерства экономического развития Российской Федерации… следует, что в собственности должника отсутствует какое-либо имущество», - говорится в документах суда.
К слову, господин Тармаев в прошлом был депутатом Хурала, депутатом Госдумы и одним из крупных бизнесменов в Бурятии. Но сегодня по документам он – «неработающий пенсионер».
ВИП-банкроты
Еще одно резонансное банкротство, о котором писал «Номер один», связано с торговым домом «Надежда». Один из его владельцев Александр Алажинов также идет по этой процедуре. Правда он, видимо, не успел вовремя сориентироваться, и сегодня его имущество продают с торгов. Какую часть от общей суммы долга получат кредиторы, пока неизвестно. Но очевидно, что закрыть накопленные долги не выйдет.
Еще свежо в памяти жителей имя Анатолия Суслова, бывшего гендиректора «Улан-Удэстальмост», при котором предприятие едва не погибло. Его сумма долга составляла более 58 млн рублей. Взыскать удалось лишь 3,3 млн рублей.
Еще одна примечательная история – банкротство Татьяны Николаевой, супруги экс-депутата Хурала и бизнесмена Сергея Бужинаева. Только Сбербанку она задолжала более 150 млн рублей, а с учетом требований остальных кредиторов сумма долга достигла 180 млн.
В рамках банкротства за счет продажи нескольких земельных участков удалось выручить 22 млн рублей, которые пошли на погашение долгов, на расходы на процедуру банкротства и оплату вознаграждения арбитражного управляющего. А вот ее 100%-ную долю в ООО «Торговый дом «Стам» не оценили даже в одну копейку. В итоге после реализации имущества удовлетворено 11,6% требований кредиторов.
Нехороший пример
Есть и птицы более мелкого полета, также использовавшие такую схему, чтобы списать свои, хоть и более скромные, но все же существенные долги.
Например, улан-удэнка Ирина задолжала почти 16,5 млн рублей. В ходе ее банкротства управляющий обнаружил лишь квартиру, площадью 45 квадратных метров. Продав ее, управляющий выручил 3,3 млн рублей. Правда примерно 300 тысяч из них ушли на «текущие платежи и погашение судебных расходов, в том числе на публикации объявлений». В итоге кредиторам вместо 16 млн рублей досталось около 3 млн. «В остальной части требования не погашались в связи с недостаточностью имущества», - говорится в судебных документах.
Еще один гражданин влез в долги на 4,3 млн рублей. Финансовый управляющий умудрился продать имущество должника на сумму… в 17 тыс. рублей. Остальное списали. И таких случаев масса.
При этом у пенсионеров и домохозяек, покупающих в кредит бытовую технику и мебель, изымают и продают с торгов все, вплоть до стиральной машинки. Для них банкротство стало вовсе не спасением, а лишь способом расстаться с имуществом.
В общем, закон о банкротстве физлиц в его сегодняшнем виде работает вовсе не так, как задумывалось изначально. Вместо спасательного круга для оказавшихся в долговой яме рядовых жителей он стал лазейкой для миллионеров, не желающих платить по своим долгам.
Станислав Сергеев, «Номер один».
