В ожидании наводнения
Недавно по поручению мэра Улан-Удэ Игоря Шутенкова на реках Уда и Селенга установили футштоки для контроля за уровнем воды, а жителей Левобережья попросили подготовиться к выходу грунтовых вод. Последнее сильное наводнение в Улан-Удэ произошло в 1993 году. Мы опросили очевидцев, чем им запомнились потопы минувших лет.
С дачи на БТРе
В начале августа 1973 года затопило центр города - под водой оказались улицы Судоремонтная, Новая, Блюхера, Кемеровская, Грачевская, Заречная, судостроительный завод, жилой массив выше моста через Уду, а также почти все Левобережье. Затопило и дорогу, поэтому транспорт в аэропорт не ездил, пассажиров туда и обратно бесплатно возили на вертолетах, приземлившихся на набережной Уды в районе собора. Максимальный подъем уровня воды в Селенге достиг отметки 437 см.
Директору техникума строительства и городского хозяйства Николаю Хардаеву 1973 год запомнился эвакуацией на БТРе.
- Наводнение 1973 года помню плохо, я тогда был маленький. Мы находились на даче в Сотниково, кругом вода, словно отрезаны от мира. Я был дома с бабушкой, а дедушка на работе. Через день он приехал за нами на военном БТРе и мы оттуда выехали. Чуть позже восстановили движение на Левый Берег через понтонный мост. Его поставили военные, и люди могли ездить на Левый Берег и в город. Для нас, детей, это было очень запоминающееся событие. Сотниково тогда затопило почти до нынешней федеральной трассы. Наш участок был выше, поэтому дом не пострадал, залило только подъезды к даче, - рассказывает Николай Хардаев.
Второе разрушительное наводнение пришло в Улан-Удэ спустя 20 лет, в августе 1993 года. Уровень Селенги тогда достиг 400 см при критической отметке 330 см. Спасатели и военные эвакуировали более 4,5 тыс. людей. В зоне подтопления оказалось 5 277 жилых домов и около 8 тыс. садовых и дачных участков, более 22 тыс. человек, 14 школ и детсадов, семь больниц, 71 км автодорог и два моста. Затопило больше 30 тыс. гектаров сельхозугодий, в воде оказалось 10 тыс. участков, более 6 тыс. домов.
- Про паводок 1993 года помню, что в новостях сообщали о том, что утонул горожанин при попытке переплыть реку. Мужчина подъехал на машине, но все было затоплено, поэтому он решил добраться до Левого Берега вплавь, но утонул. Все новости шли с этим сообщением о гибели человека, - рассказывает Николай Эрнстович.
Спасти утопающих
Своими воспоминаниями о наводнении 1993 года с нами поделился экс-мэр Улан-Удэ Геннадий Айдаев. В период с 1991 по 1994 он занимал пост главы администрации Советского района Улан-Удэ.
- Наводнению 1993 года предшествовали два потопа в 1971 и 1973 гг. Люди за 20 лет, конечно, подзабыли, что было. Специалисты говорят, что сильное наводнение бывает раз в 20 лет – так и получилось в 1993 году. Паводку 1993 года предшествовал небольшой, случившийся в 1991 году на Уде - тогда подтопило Южлаг, дачи за Восточным и нижнюю часть Батарейки.
В 1993 году о паводке предупредили заранее, но большого наводнения не ждали. Специальной техники, чтобы переправляться с Левого Берега в центр, не было. А вода на улице Иволгинская была 1,5 метра. Легковой транспорт проходить не мог. Мы обратились за помощью к военным – они дали БТРы и помогали эвакуировать людей, а также развозить продукты тем, кто остался. Прямо на мосту мы развернули штаб, он работал круглосуточно – можно было получить медпомощь, согреться, поесть.
Помимо военных машин, мы задействовали все плавающие средства от населения и в первый же день собрали около 30 лодок – это были простые моторные лодки, на них брали по два человека и с Левого Берега эвакуировали людей в центр.
Людей размещали в гостинице «Байкал», в общежитиях БГПИ. Многие отказывались покидать дома – боялись за свое хозяйство, держали на чердаках живность: кур, коз, собак. Для таких людей мы организовали доставку питания.
Был один курьезный случай. Мы использовали ПТСки (плавающие технические средства) типа баржи. При их движении поднималась большая волна - метра полтора высотой. Как-то под вечер подплываем к одному дому, а там мужчина с крыши кричит, чтобы мы не приближались, иначе у него все рухнет. А от баржи действительно падали заборы. Мы не слышали, что он кричал. И мужчина пальнул по нам из ружья, на палубу посыпалась дробь. Мы начали кричать ему в рупор, он говорит: «Я же предупреждал вас, что дом развалится». С ним провел беседу милиционер, стрельбу ему простили. Вручили воду, хлеб, молоко.
В таком режиме мы работали неделю, потом вода пошла на убыль. После схода воды убирали улицы, дороги от мусора, который нанесло. При оценке ущерба выяснилось, что 70% домов, пострадавших от паводка – самовольно возведенные дома, соответственно, рассчитывать на какие-либо компенсации жители не могли. Работала комиссия, было много шума, скандалов. Тем не менее наиболее пострадавшим выделили квартиры - благоустроенное жилье получило около 60 семей.
Дома просушивали два года. Следующее лето было жарким - двери и окна люди постоянно держали открытыми, чтобы продувало и просушивало.
После наводнения мы начали готовить проект защитной дамбы. Вопрос по дамбе ставили несколько раз, в Москву вылетал тогдашний президент Леонид Потапов, но денег на дамбу так и не дали, - поделился воспоминаниями бывший мэр.
Именно тогда Геннадий Айдаев получил первую государственную награду – медаль «За спасение утопающих». Медаль ему вручил в администрации города первый заместитель главы администрации города - начальник управления жилищно-коммунального хозяйства Анатолий Прейзнер.
«Молимся каждый год»
Старожилы левобережных СНТ и ДНТ очень хорошо запомнили наводнение 1993 года.
Председателю ТОС «Степной» Сергею Арефьеву в 1993 году было 33 года. Тогда он (как, впрочем, и сейчас) проживал на Левобережье.
- На работу я пошел по сухой земле, а уже в 10 или в 11 дня мне позвонили и сказали, что пришла вода. В самом глубоком месте у нас во дворе воды было 1,5 метра, а у соседей даже из окон вода выливалась. В доме воды было почти по колено. Вся грязь к нам зашла, все насаждения, и огород, и саженцы, смыло. Остался только ил и голая серая земля. У многих обвалились подполья, штукатурка, вздыбились полы. Мы жили на крыше почти месяц. Дом бросать боялись, доплывали на лодке до дома. В соседнем доме жила бабушка с тремя внуками, мы – я, жена и мой друг – спасались также на крыше. Дети на время переехали к бабушке. Когда вода ушла, начали наводить порядок, сушить дом. Полы вскрыли, попытались внутреннюю завалинку отремонтировать, подполье, что успели - то сделали, переложили печь осенью. Дочка зимой ходила дома в валеночках. На следующий год сделали капремонт, - вспоминает горожанин.
Сергей Арефьев говорит, что от администрации города получил компенсацию на ремонт дома. Точную сумму мужчина не помнит, но вспоминает, что деньги для того времени были неплохие.
Ольге Посоховой, председателю ТОС «Островок детства», что находится на острове Комсомольский, в 1993 году было 13 лет.
- Я тогда жила на Окинской улице, близко к протоке. Мы знали, что будет наводнение, но никто не предполагал, что оно будет таким сильным и стремительным. Мы проснулись и вода была уже возле дома. Все это было как во сне – быстро поднимали все вещи на крышу, соседи тоже спасали имущество. У кого машины - пытались угнать их, у кого лодки были - им повезло больше. Воды дома было по окнам, а у тех, у кого низкие завалинки, остались видны только крыши. Ситуация страшная, но нам, детям, было весело, мы ведь не понимали всей серьезности. Меня эвакуировали через два-три дня на БТРе, а родители остались охранять имущество. Самое печальное, когда вода ушла. В доме слой ила был сантиметров десять, стены мокрые, обои отклеились. Электричество дали только когда вода полностью ушла. Людям тогда пришлось несладко, плакали. В те времена ведь ни денег, ни зарплат нормальных не было. Печки топили без конца, - рассказывает Ольга.
По словам нашей собеседницы, в 2021 году, когда Левобережью вновь угрожало наводнение, в ее доме грунтовые воды затопили подвал, вышли из строя два котла.
- Мы тогда как на пороховой бочке сидели. Каждый год молимся, чтобы обошло стороной, - говорит женщина.
Готовиться к худшему
За минувшую неделю в Улан-Удэ Селенга стала значительно полноводнее. С 30 июня уровень воды в реке постоянно растет. За десять дней он повысился с 26 до 183 см от нулевой отметки. Если поначалу уровень воды увеличивался примерно на 5 см, то сейчас практически ежедневно повышается на 18 см.
Повышение уровня воды обусловлено выпадением обильных осадков на территории Забайкальского края, Монголии и юго-западных районов Бурятии – Джидинского и Закаменского.
- Река Джида – горная и очень коварная, в течение суток она может подниматься свыше 1,5 метра. Повышение воды на реке Джида с 1 на 2 июля отмечалось на уровне плюс 113 см. Естественно, вода, которая поднимается на Джиде, скатывается по течению и впадает в Селенгу. В русло реки Селенга впадает очень много рек, но две основные - это Хилок и Чикой. Рост отмечался на реке Чикой. Для примера, с 4 по 10 июля на гидропосту Чикой - поворот уровень поднялся на 225 см, то есть на два метра за пять дней. По реке Хилок – Малый Куналей - плюс 94 см, - рассказал председатель комитета по ГО, ЧС и общественной безопасности администрации Улан-Удэ Валерий Вильдавский.
Сейчас улан-удэнцы, проживающие на берегу Селенги, уже испытывают тревогу. Так, в ДНТ «Весна» вода подмывает почти 50 метров берега. 9 июля на место выезжали представители мэрии. Там решили укрепить берег, провести отсыпку. К слову, из-за водной обстановки одному из горожан, который там проживает, предлагают обменять его участок в «Весне» на участок в другом месте. Но пока он не согласился.
Помимо Улан-Удэ реки разбушевались в Тункинском, Бичурском, Курумканском, Джидинском районах. В Бичурском районе 7 июля даже вводили режим ЧС, а в Тункинском – режим повышенной готовности. Сейчас в Бичуре работает комиссия по подсчету ущерба от наводнения. В курортном поселке Аршан 6 июля в результате обильных осадков с гор по селевому каналу спустилась дождевая вода.
Жителям Левобережья необходимо помнить - если пожар можно потушить, то наводнение - это та стихия, с которой бороться трудно. Защитная дамба, которая могла бы спасти Улан-Удэ от затопления, только строится, а дамба в Сотниково пока существует только на бумаге.
Лариса Ситник, «Номер один».
