Как Айдаев обиделся на Очирова
Верховный суд поставил точку в судебных тяжбах строительного магната и экс-мэра
Верховный суд Бурятии завершил рассмотрение тяжбы между экс-мэром Улан-Удэ Геннадием Айдаевым и некогда известным строительным магнатом Бато Очировым. Бывшие «гиганты» республики вели судебные баталии о 20 млн. рублей.
Первоначально дело рассматривалось в Советском районном суде г. Улан-Удэ. Туда поступили сразу два противоположных иска. Айдаев считал, что Бато Очиров должен вернуть ему долги.
Очиров ходатайствовал о признании договора займа с Геннадием Айдаевым незаключенным. Не то, чтобы «долги отдают только трусы», просто г-н Очиров считал, что юридическая правота на его стороне.
Разворот фемиды на 180 градусов
Из суда первой инстанции Геннадий Айдаев вышел ни с чем. Как говорится, несолоно хлебавши. Тогда Фемида тепло улыбнулась его оппоненту Бато Очирову. Договор о 20-миллионном займе признали незаключенным, чего и надо было бывшему «гиганту» строительной индустрии Бурятии.
Надежда умирает последней. Айдаев не смог смириться с проигрышем и обжаловал вердикт в Верховном суде. И не зря... В зале апелляционной инстанции Фемида вдруг совершила крутой разворот на 180 градусов и ее теплая улыбка согрела сердце уже г-на Айдаева.
Причем каких-то новых сногсшибательных доказательств, резко меняющих картину дела, ни у кого не появилось. И законы, на основании которых рассматривалось дело, тоже не претерпели революционной метаморфозы. Что же изменилось? Применение существующих законов. Из-за этого мы увидели, как бурятское правосудие совершило крутое «сальто» и родило диаметрально противоположное решение. Оказалось, что в Советском райсуде ошибочно трактовали законодательство.
По версии стороны г-на Очирова, многомиллионный займ, оформленный им у Геннадия Айдаева, был не каким-то межличностным займом, а частью более обширной схемы.
Мол, айдаевский зять дал 20 млн. рублей строительной компании ООО «СК «Лидер». Расписка же, выписанная Бато Очировым, играла роль очировского поручительства Айдаеву за данное ООО (по возврату «Лидером» денег, перечисленных компании айдаевским зятем…). А подтверждения реальной передачи айдаевских денег г-ну Очирову – нет.
Создавалась картина, что Очиров и «Лидер», а также, соответственно, Айдаев и его зять были близки друг другу. Поэтому Очиров поручился распиской, что между «Лидером» и зятем Айдаева будет все нормально.
Правда, в суде сторона Геннадия Айдаева и его зятя опровергали наличие этой более обширной схемы. Прозвучали показания, что деньги, переданные айдаевским зятем «Лидеру», и деньги, переданные Айдаевым Очирову, передавались по разным договорам займа, не связанным между собой. Мол, не надо валить все в одну кучу. У каждого свое, отдельное!
Сюжет оказался замешанным как крутое тесто. В Советском суде «изюминкой» стало то, что публично были озвучены сомнения, что у г-на Айдаева, которого еще во время его долгой работы мэром Улан-Удэ начали считать крайне состоятельным, на тот момент были 20 млн. рублей. Усомнились в толщине кошелька экс-мэра и в его способности найти, в случае необходимости, солидные суммы.
Мы не знаем, обидели подозрения Геннадия Айдаева или нет. Но, чтобы поставить крест на этом, экс-мэр в апелляционной жалобе специально указал, что «вопрос об источнике возникновения принадлежащих денежных средств, по общему правилу, не имеет значения для разрешения гражданско-правовых споров».
Уроки русского
В районном суде Фемида заявила, что очировская расписка не содержит данных, которые подтверждают передачу Бато Очирову денег. А из выражения «…вернуть деньги, взятые в долг у Айдаева Г.А.» не следует, что деньги были взяты именно Очировым.
Советский суд посчитал, что сама по себе расписка не может быть доказательством передачи денежных средств, поскольку из текста следует лишь намерение Бато Очирова возвратить долг, а не получение денег.
Однако районная юридическая мысль не совпала с республиканской мыслью. В Верховном суде выяснилось – если в расписке нет указания на получение должником денег, то надо выяснить действительную общую волю сторон и прояснить ряд иных обстоятельств.
Судьи сделали любопытный анализ очировской расписки.
«…Из буквального толкования данной расписки, в том числе из смысла самого глагола «вернуть», следует, что вернуть можно только то, что ранее было получено. Следовательно, в расписке Очиров Б.Л. признал, что денежные средства в размере 20 млн. руб. были ему переданы, и именно такую же сумму денежных средств он и обязался возвратить Айдаеву Г.А.», - филологически отмечено в юридическом решении Верховного суда.
В тексте найдены были и другие филологические аспекты великого и могучего русского языка. Одним словом, апелляционная инстанция пришла к твердому убеждению, - деньги таки были получены.
«…Текстом расписки прямо подтверждено получение Очировым Б.Л. от Айдаева Г.А. денежных средств по договору займа в размере 20000000 руб. Иного толкования расписка не предполагает».
Советский суд получил упрек в принятии решений на основании немотивированных выводов.
«Вывод суда о том, что из представленной истцом расписки следует лишь намерение предоставить денежную сумму, противоречит ее тексту и немотивирован… Представленная расписка является допустимым и достаточным доказательством передачи ответчику истцом денег в долг», - провозгласил Верховный суд республики.
Откуда у Айдаева деньги?
И, конечно, судьи выразили коллегиальный взгляд на «изюминку» - были ли вообще у Геннадия Айдаева тогда такие деньги, чтобы давать их в долг? Момент, на наш взгляд, щекотливый для достоинства г-на Айдаева, обосновали так.
В трех словах - да какая разница. А если по-научному, то этот аспект не является правовым основанием к отказу в удовлетворении требований о возврате долга. Ведь «на истце не лежит обязанность доказывать происхождение и принадлежность ему указанных денежных средств.
Между тем, отказывая в удовлетворении требований Айдаева Г.А., суд (Советский – прим.) исходил из непредставления бесспорных доказательств о наличии у него на момент написания расписки денежных средств в сумме 20000000 руб.».
Бато Очиров, по мнению Верховного суда Бурятии, не представил доказательств безденежности расписки.
Большую роль у стороны г-на Очирова играло наличие будто бы некой более обширной схемы финансовых отношений с участием строительной компании «Лидер» и Сатара Кульматова, зятя г-на Айдаева.
И эта схема тоже рассыпалась. Суд не нашел основания считать ее реальной. Всем участникам процесса напомнили, что по займу Кульматова С.Э. компании «Лидер» уже были отдельные процессы, где г-н Кульматов победил и в Октябрьском райсуде, и в апелляционной инстанции. Так что, займ Айдаева отдельно, займ Кульматова – отдельно.
Решение Советского райсуда отменили. Теперь присуждено взыскать с Бато Очирова 20 млн. рублей займа; еще 1,15 млн. руб. процентов; почти миллион за пользование чужими денежными средствами и 60 тыс. рублей госпошлины.
Петр Санжиев, «Номер один».
Первоначально дело рассматривалось в Советском районном суде г. Улан-Удэ. Туда поступили сразу два противоположных иска. Айдаев считал, что Бато Очиров должен вернуть ему долги.
Очиров ходатайствовал о признании договора займа с Геннадием Айдаевым незаключенным. Не то, чтобы «долги отдают только трусы», просто г-н Очиров считал, что юридическая правота на его стороне.
Разворот фемиды на 180 градусов
Из суда первой инстанции Геннадий Айдаев вышел ни с чем. Как говорится, несолоно хлебавши. Тогда Фемида тепло улыбнулась его оппоненту Бато Очирову. Договор о 20-миллионном займе признали незаключенным, чего и надо было бывшему «гиганту» строительной индустрии Бурятии.
Надежда умирает последней. Айдаев не смог смириться с проигрышем и обжаловал вердикт в Верховном суде. И не зря... В зале апелляционной инстанции Фемида вдруг совершила крутой разворот на 180 градусов и ее теплая улыбка согрела сердце уже г-на Айдаева.
Причем каких-то новых сногсшибательных доказательств, резко меняющих картину дела, ни у кого не появилось. И законы, на основании которых рассматривалось дело, тоже не претерпели революционной метаморфозы. Что же изменилось? Применение существующих законов. Из-за этого мы увидели, как бурятское правосудие совершило крутое «сальто» и родило диаметрально противоположное решение. Оказалось, что в Советском райсуде ошибочно трактовали законодательство.
По версии стороны г-на Очирова, многомиллионный займ, оформленный им у Геннадия Айдаева, был не каким-то межличностным займом, а частью более обширной схемы.
Мол, айдаевский зять дал 20 млн. рублей строительной компании ООО «СК «Лидер». Расписка же, выписанная Бато Очировым, играла роль очировского поручительства Айдаеву за данное ООО (по возврату «Лидером» денег, перечисленных компании айдаевским зятем…). А подтверждения реальной передачи айдаевских денег г-ну Очирову – нет.
Создавалась картина, что Очиров и «Лидер», а также, соответственно, Айдаев и его зять были близки друг другу. Поэтому Очиров поручился распиской, что между «Лидером» и зятем Айдаева будет все нормально.
Правда, в суде сторона Геннадия Айдаева и его зятя опровергали наличие этой более обширной схемы. Прозвучали показания, что деньги, переданные айдаевским зятем «Лидеру», и деньги, переданные Айдаевым Очирову, передавались по разным договорам займа, не связанным между собой. Мол, не надо валить все в одну кучу. У каждого свое, отдельное!
Сюжет оказался замешанным как крутое тесто. В Советском суде «изюминкой» стало то, что публично были озвучены сомнения, что у г-на Айдаева, которого еще во время его долгой работы мэром Улан-Удэ начали считать крайне состоятельным, на тот момент были 20 млн. рублей. Усомнились в толщине кошелька экс-мэра и в его способности найти, в случае необходимости, солидные суммы.
Мы не знаем, обидели подозрения Геннадия Айдаева или нет. Но, чтобы поставить крест на этом, экс-мэр в апелляционной жалобе специально указал, что «вопрос об источнике возникновения принадлежащих денежных средств, по общему правилу, не имеет значения для разрешения гражданско-правовых споров».
Уроки русского
В районном суде Фемида заявила, что очировская расписка не содержит данных, которые подтверждают передачу Бато Очирову денег. А из выражения «…вернуть деньги, взятые в долг у Айдаева Г.А.» не следует, что деньги были взяты именно Очировым.
Советский суд посчитал, что сама по себе расписка не может быть доказательством передачи денежных средств, поскольку из текста следует лишь намерение Бато Очирова возвратить долг, а не получение денег.
Однако районная юридическая мысль не совпала с республиканской мыслью. В Верховном суде выяснилось – если в расписке нет указания на получение должником денег, то надо выяснить действительную общую волю сторон и прояснить ряд иных обстоятельств.
Судьи сделали любопытный анализ очировской расписки.
«…Из буквального толкования данной расписки, в том числе из смысла самого глагола «вернуть», следует, что вернуть можно только то, что ранее было получено. Следовательно, в расписке Очиров Б.Л. признал, что денежные средства в размере 20 млн. руб. были ему переданы, и именно такую же сумму денежных средств он и обязался возвратить Айдаеву Г.А.», - филологически отмечено в юридическом решении Верховного суда.
В тексте найдены были и другие филологические аспекты великого и могучего русского языка. Одним словом, апелляционная инстанция пришла к твердому убеждению, - деньги таки были получены.
«…Текстом расписки прямо подтверждено получение Очировым Б.Л. от Айдаева Г.А. денежных средств по договору займа в размере 20000000 руб. Иного толкования расписка не предполагает».
Советский суд получил упрек в принятии решений на основании немотивированных выводов.
«Вывод суда о том, что из представленной истцом расписки следует лишь намерение предоставить денежную сумму, противоречит ее тексту и немотивирован… Представленная расписка является допустимым и достаточным доказательством передачи ответчику истцом денег в долг», - провозгласил Верховный суд республики.
Откуда у Айдаева деньги?
И, конечно, судьи выразили коллегиальный взгляд на «изюминку» - были ли вообще у Геннадия Айдаева тогда такие деньги, чтобы давать их в долг? Момент, на наш взгляд, щекотливый для достоинства г-на Айдаева, обосновали так.
В трех словах - да какая разница. А если по-научному, то этот аспект не является правовым основанием к отказу в удовлетворении требований о возврате долга. Ведь «на истце не лежит обязанность доказывать происхождение и принадлежность ему указанных денежных средств.
Между тем, отказывая в удовлетворении требований Айдаева Г.А., суд (Советский – прим.) исходил из непредставления бесспорных доказательств о наличии у него на момент написания расписки денежных средств в сумме 20000000 руб.».
Бато Очиров, по мнению Верховного суда Бурятии, не представил доказательств безденежности расписки.
Большую роль у стороны г-на Очирова играло наличие будто бы некой более обширной схемы финансовых отношений с участием строительной компании «Лидер» и Сатара Кульматова, зятя г-на Айдаева.
И эта схема тоже рассыпалась. Суд не нашел основания считать ее реальной. Всем участникам процесса напомнили, что по займу Кульматова С.Э. компании «Лидер» уже были отдельные процессы, где г-н Кульматов победил и в Октябрьском райсуде, и в апелляционной инстанции. Так что, займ Айдаева отдельно, займ Кульматова – отдельно.
Решение Советского райсуда отменили. Теперь присуждено взыскать с Бато Очирова 20 млн. рублей займа; еще 1,15 млн. руб. процентов; почти миллион за пользование чужими денежными средствами и 60 тыс. рублей госпошлины.
Петр Санжиев, «Номер один».