«Золотая» рыбка

Некомпетентные силовики повесили на простого рыбака 12 млн рублей
A- A+
В конце прошлого года в Кабанском районе произошла любопытная история, которую можно было бы назвать трагикомической, если бы не фигурирующие в ней высокие должности. Госинспекторы Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства составили протокол на бригадира рыболовецкой артели, который якобы нанес государству неслыханный ущерб - 12,5 млн рублей. Органы дознания разобрались в ситуации, состава преступления в действиях рыбака не нашли. Казалось бы, инцидент исчерпан, однако вопросы остались – почему рыбоохранники выбрали неадекватные нарушению карательные меры и где гарантия, что эта абсурдная ситуация не повторится?

Инцидент на льду

Фабула этой истории проста и запутанна одновременно. Утром 21 ноября прошлого года бригадир Оймурского участка СПК «Кабанский рыбзавод» Андрей Лю-Чан-Мин вместе с рыбаками вышел на промысел в залив Провал на Байкале. На месте, где бригада обычно добывала сорожку, рыбаки просверлили лунки и затянули невод. Спустя три часа стали тянуть «одностенку» с рыбой.

- Мотня с плотвой была еще в воде, когда к нам подъехала лодка на воздушной подушке с людьми на борту, - вспоминает Андрей Лю-Чан-Мин. - Один из них представился сотрудником рыбоохраны Олегом Черниговским и попросил у меня разрешение на отлов рыбы. Я спокойно показал ему документы, на что он заявил: «Вы нарушили границы рыбопромыслового участка». Как так? Мы всегда здесь рыбачили, нас регулярно проверяла рыбоохрана, но никогда нарушений не находила.

Рыбаки  уже приготовились резать мотню, чтобы выпустить сорожку в воду, как услышали требование госинспектора высыпать ее на лед. Опытные промысловики всегда выпускают улов, если, к примеру, в невод попалась рыба, на которую у них нет квоты или разрешения. Это обычная процедура. Высыпать рыбу на лед зимой вообще дело последнее – она примерзает ко льду и теряет свой товарный вид. Ее всегда сначала грузят на сани, после чего увозят на рыбозавод, где раскладывают по отдельности для заморозки.

- Мы несколько раз предлагали госинспектору выпустить рыбу в воду, но он стоял на своем. Говорил, что в случае неподчинения вызовет сотрудников полиции. Мы вынуждены были ему подчиниться, - с горечью говорит Андрей Николаевич. 

Бригада до темноты вычерпывала сорожку из невода, после чего, по указанию госинспектора, трое рыбаков остались ее охранять, остальных отпустили по домам. Позже в своем объяснении дознавателю Андрей Лю-Чан-Мин рассказал, что как только бригада разъехалась, госинспектор Черниговский подошел к нему и попросил рыбы – нагреб восемь мешков, пообещав при этом, что «все будет нормально».

Протокол на 12 млн

Никакого протокола в тот день составлено не было, оформление нарушения перенеслось на другой день. Утром рыбаки собрали сорожку и отвезли на завод, там упаковали, получилось 200 мешков. Вечером на базу «Буран», где жили откомандированные из Управления инспекторы, приехал бригадир с квитанцией о количестве пойманной рыбы. Оказалось, улов был действительно неплохой - 6 тонн 78 килограммов сороги, почти четверть квоты. Там же Черниговский составил на рыбака тот самый протокол об административном правонарушении за нарушение границ зоны вылова.      

 - В тот момент я так был испуган и расстроен происходящим, устал, потому что сутки не спал - ведь ночью охранял рыбу, что согласился с нарушением и подписал протокол, - делится рыбак. - За 24 года работы бригадиром я в первый раз с таким столкнулся, сроду никаких нарушений у меня не было.

По словам Андрея Лю-Чан-Мина, через три дня сотрудники рыбоохраны распорядились посчитать «незаконно выловленную» рыбу поштучно. Пересчитать, сколько хвостов в шести тоннах, просто нереально, поэтому воспользовались объемно-весовым методом: рассчитали, сколько рыбы находится в одном мешке, после чего помножили на количество мешков. Вышло 50 тысяч 500 штук сороги. По новой таксе, один хвост незаконно выловленной плотвы оценивается в 250 рублей, а это значит, что бригада Лю-Чан-Мина (по мнению рыбоохранников) причинила государству ущерб в 12,5 млн рублей. 

После этого госинспектор оформил протокол изъятия рыбы, а с ней и орудие правонарушения - невод. Забрали у рыбаков и разрешение на вылов. На промысел в залив уже не выйти. Что значит работа для сельчанина, не нужно объяснять. Тем более для рыбака, у которого сегодня есть улов, а завтра нет. Да и запрет на вылов омуля не лучшим образом сказался. 

- Зарплата у меня - 4 тыс. рублей. Реальных денег мы почти не видим. Коров держим, на это и живем, - сетует бригадир, который, к слову, вырастил четверых детей, а сейчас воспитывает двоих малолетних племянников.

«Нет состава преступления»

В декабре Андрея Лю-Чан-Мина вызвали к мировому судье, но так как ущерб, насчитанный инспектором, был очень велик, суд направил материалы на бригадира в органы полиции. Два месяца рыбак практически не спал, не зная, как он будет выплачивать баснословную для него сумму. 

Но справедливость восторжествовала. 25 января 2019 года дознаватель Кабанского отдела полиции Марина Соловей вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по статье «Незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов» с причинением особо крупного ущерба в связи с отсутствием в его деяниях состава преступления. 

Дознаватель установила, что разрешение на вылов водных биологических ресурсов у бригадира было, рыбу он ловил в установленные сроки, вид ресурса (плотва) и орудие лова (закидной невод) соответствовали заявленным в разрешении. «Действия Лю-Чан-Мина были законными и соответствовали требованиям, указанным в разрешении на добычу (вылов) водных биологических ресурсов», - резюмировала сотрудница дознания. 

С полицейским полностью согласны те, кто всю жизнь отдал рыбной отрасли. Специалисты уверены – действия госинспектора содержат признаки превышения должностных полномочий, вымогательства взятки, к тому же он действовал с грубым нарушением законодательства.

- Новоявленным «рыбоохранникам», очевидно, не довели Поручение президента РФ о байкальском омуле, в котором им было вверено уделить «особое внимание» именно обеспечению работой рыбаков, потерявших основной доход после закрытия промысла омуля. Зимний промысел соровой рыбы – это единственное, что осталось у байкальских рыбаков, и его необходимо сохранять усилиями всех причастных ведомств, - уверен Константин Логинов, опытный специалист, проработавший в рыбоохране почти 20 лет.

Случайные люди

Нам удалось встретиться с Олегом Черниговским, он утверждает, что действовал исключительно по закону. По его словам, бригада серьезно отклонилась от своего рыбопромыслового участка, поэтому разрешение на вылов не имело юридической силы. Что касается рыбы, то он не должен был отпустить ее в воду.
  
- Согласно закону, мы имеем право выпускать в естественную среду обитания только рыбу, занесенную в Красную книгу. Как я могу сказать: «Разрезайте мотню»: рыба ведь вещественное доказательство. Рыбаки плотву выпустят, и нарушения нет. С точки зрения науки, большая масса рыбы в неводе может быть подавлена, а это грозит экологической катастрофой, - заявляет Черниговский.   

На вопрос, брал ли он рыбу со льда, госинспектор в негодовании восклицает: «А вы бы взяли? Как я могу одной рукой оформлять нарушение, а второй сам нарушать?». Госинспектор все обвинения в свой адрес отрицает. Говорит, что является пенсионером МВД, прошел путь от инспектора ГАИ до начальника отдела ДПС и розыска Управления ГИБДД, сферу административных правонарушений знает досконально и за время службы не имел нареканий. 

Почему же принципиальный госинспектор Черниговский принял такое жесткое и незаконное решение? Неужели не хватило опыта разобраться в ситуации? Ведь он заступил на должность в рыбоохране только 10 октября. К слову, и главный госинспектор Байкало-Селенгинского межрайонного отдела рыбоохраны Игорь Солодимов, который уверенно передал материалы на рыбака по инстанциям, был назначен на пост лишь 6 ноября 2018 года. Не так давно назначенный на должность новый руководитель Ангаро-Байкальского управления Росрыболовства Роман Гармаев также отказался остановить незаконные действия своих подчиненных, заняв выжидательную позицию.

Но бывалые рыбаки и специалисты рыбной отрасли видят причины произошедшего в другом. Они уверены - в рыболовецкую сферу пришли случайные люди без специального образования и опыта работы. Когда-то в рыбоохране была негласная установка: не брать на работу бывших силовиков. Они имеют смутное представление о рыбной промышленности, рыбохозяйственном законодательстве и умеют лишь одно - исполнять приказы. 

Участки есть или нет?

Свою роль в этой беспрецедентной истории сыграло несовершенство законодательства. По всему видно, что квалифицированные специалисты в рыбной отрасли в дефиците и на верхах. Дело в том, что в течение нескольких лет до конца 2018 года действовала редакция закона о рыболовстве, по которому наличие рыбопромыслового участка у рыбаков было обязательным.

Споры о необходимости этих самых участков во внутренних водоемах велись несколько лет и не утихают до сих пор. Все потому, что специфика перемещения рыбы в озерах отличается от морских водоемов. Сегодня на участке рыба есть, а завтра ее может не быть, и тому множество причин – поменялся уровень воды или кормовая база.

Вот и получается, что пришли рыбаки на свой участок, который выиграли, закинули невод, а рыбы нет. Традиционно рыболовецкие бригады шли за рыбой, поэтому и «нововведенные» рыбопромысловые участки годами существовали только на бумаге. «Зрящие в корень» не раз обращались в Росрыболовство, в Минсельхозпрод, в Совет Федерации, и их услышали. 

- В соответствии с Законом о рыболовстве с 1 января 2019 года понятие «рыбопромысловые участки» упразднено, введено новое: «рыболовные участки», которое начнет действовать с 1 января 2020 года. Наступивший 2019 год дается на переходный период: либо органы исполнительной власти принимают решение по утверждению перечня рыболовных участков, либо от него полностью отказываются, - разъяснили нам в Минсельхозпроде Бурятии. 

Что решат на местах, пока не ясно. В республиканском министерстве заверили, что мнения рыбодобывающих организаций будут учитываться в первую очередь. А пока вся эта чехарда с участками отразилась на простых рыбаках.

- На сегодня невод и рыбу нам вернули. Два месяца наш рыбозавод практически не работал. Две оймурские бригады не выходили на лов - непонятно, что было с участками. Рыбачить на них не было смысла – улова нет. Ноябрь-декабрь рыба еще есть, а в январе-феврале она уже уходит. Сейчас мы планируем подавать иск к Ангаро-Байкальскому территориальному управлению Росрыболовства о возмещении упущенной выгоды, - заявил Сергей Пушкарев, председатель СПК «Рыболовецкая артель «Кабанский рыбзавод».

Ну а Ангаро-Байкальское территориальное управление Росрыболовства, очевидно, должно ожидать проверки прокуратуры, МВД и вышестоящих органов за действия, которые в перспективе могут привести к уничтожению старейшего предприятия рыбного хозяйства Бурятии.

Любовь Ульянова, «Номер один».
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.