«Только сейчас осознаешь, как это было страшно»

Ветеран Чернобыля из Бурятии вспоминает, как в молодости был ликвидатором на ЧАЭС
A- A+
33 года со дня чернобыльской трагедии исполняется 26 апреля 2018 года. В эту годовщину по традиции стоит вспомнить о ветеранах-ликвидаторах, устранявших последствия аварии на Чернобыльской АЭС. Один из них – уроженец села Каменка Кабанского района Бурятии Виктор Юрьевич Епифанцев.

«Погулять» у реактора 

Это был 1987 год, он проходил службу начальником продовольственной части в Одесском военном округе, городе Бельцы Молдавской ССР. В марте в полк пришла телеграмма о командировании офицера в чернобыльскую зону. Через день Виктор Епифанцев прибыл в поселок Иванков. Его полк был единственным, стоявшим прямо в зоне отчуждения, в семи километрах от ограждения. Первоначально обязанности были привычные - организация питания личного состава. Но потом пришлось подменять других офицеров, «выбравших» лимит дозы. В чернобыльской зоне офицер был обязан делать все, если прикажут.

- Мы и на пунктах специальной обработки работали, и на станцию ездили, и на могильники грузы вывозили, и на обследование территории ездили. Обследование территории - это когда, прежде чем туда везти людей работать, выезжали дозиметристы и замеряли радиацию, можно ли там работать личному составу. Я был и дозиметристом, и начальником пункта специальной обработки, где машины мыли. Также ездил производить дезактивацию деревень и на станции работал. Была взаимозаменяемость на всех направлениях, - рассказывает Виктор Епифанцев.

Побывал он и в Припяти. Людей там уже не было совсем, город вызывал ощущение послевоенной заброшенности.

- Дико было видеть вывешенное сушиться белье, висевшую в ресторане табличку «мест нет». Неприятно, но привыкаешь ко всему, оказывается. Страшно видеть и заброшенные деревни. Но потом все начинает восприниматься как обыденность. Работа есть работа, - вспоминает Виктор Епифанцев.

Пришлось поработать и возле самого реактора. Саркофаг тогда еще не был полностью построен, его только заливали. Пришлось заниматься расчисткой крыш соседних зданий от радиоактивных обломков.

- Надеваешь наподобие свинцового халата, маску, берешь лопату и вперед побежал. Что успеваешь – сбросил, что не успел – мимо галопом, - рассказывает Виктор Епифанцев.

Из реактора периодически продолжались выбросы, хотя это скрывали от населения. Иногда из-за этого приходилось спать в противогазах. За три месяца такое случалось дважды. Но средством защиты в основном был респиратор-«лепесток».

Правила предписывали регулярно мыть руки, полоскать рот и горло, чистить сапоги. Перед входом в каждую палатку было углубление с решеткой и налитым раствором, чтобы сполоснуть обувь. Но люди, в основном резервисты-«партизаны», к радиационной безопасности относились безалаберно. По словам Виктора Юрьевича, часто приходилось гонять людей старше себя возрастом, объяснять им, что это их здоровье и к нему надо бережно относиться.

Многие специально рвались в опасные места, чтобы быстрее «выбрать» дозу и быстрее уехать. Кто-то думал, что, скажем, воздрузив флаг на трубу, заработает право досрочно вернуться. Приходилось объяснять, что это их здоровье.

- Поначалу, когда попадаешь в зону отчуждения, облучение действует на гортань: голос, как при ангине, начинает хрипеть, садиться. День-два, три – проблема прошла, организм адаптировался. Со временем мы научились определять повышенный уровень радиации без дозиметров. Если уровень достаточно высок, на губах появляется сладковато-металлический привкус, при более сильном уровне язык начинает прилипать к небу. Доходило до того, что на могильниках, подходя к сильно радиоактивной машине, ощущаешь, как волосы шевелятся, - вспоминает Виктор Епифанцев.

Не говорили правду

По его словам, он по молодости не слишком тревожился о своем здоровье, но после возвращения стал болеть желудок, были проблемы с зубами.

По зоне отчуждения перемещались на армейском автотранспорте, для поездок за пределы была отдельная, «чистая» техника. Можно было, оформив разрешение, использовать брошенный гражданский автотранспорт - машины и мотоциклы жителей Припяти уже были отбуксированы на спецстоянки. Но пользоваться ими было невозможно: уровень радиации от них был такой, что бесполезно было даже мыть на пунктах специальной обработки.

С питанием было хорошо – кормили по дополнительной норме: сыр, масло, разные консервы, цыпленок табака. Продукты хранились в бетонированном бункере, имелась своя водонапорная башня, людям также бесплатно привозили минеральную воду. У Виктора Епифанцева много воспоминаний о чернобыльской зоне. Рыжий лес, тогда еще невырубленный - он успел сфотографироваться возле него. Японские рамки-дозиметры, по которым определяли уровень загрязненности техники. Воспоминаний много, часто не очень приятных.

- Обидно, что до людей полностью не доводили правду. Смотришь телевизор, говорят, что рыбаки опять в Припяти рыбачат, население возвращается на эту зону. А по нашим данным, фон поднялся в четыре раза. А потом ты проезжаешь места, где старики живут, с ними разговариваешь, они говорят, что им некуда идти, их дом здесь и они готовы тут умереть, - рассказывает Виктор Епифанцев.

Вернулся он из зоны отчуждения в мае 1987 года. После армии с 1988 по 2001 годы служил в милиции, потом стал работать в таможенной службе. По его словам, он только спустя много лет стал задумываться о причинах трагедии, к которой привела чья-то халатность. О чернобыльских страницах своей жизни не жалеет, но считает, что государство могло бы уделять ветеранам Чернобыля внимание не меньше, чем ветеранам «горячих точек».

- За свою службу я во многих местах побывал. Судьба раз отправила, значит, так надо. Я человек государственный: приказ есть приказ, я должен его исполнить. Конечно, это очень большая трагедия. Тогда был молодой и сильный, как-то не задумывался об этом. А сейчас начинаешь анализировать, думать, сколько после этого людей заболело, сколько умерло. Начинаешь осознавать, насколько все было страшно. И плохо, когда на правительственном уровне этих людей не поощряют ни льготами, ничем, - заключает Виктор Епифанцев.

Василий Тараруев, для «Номер один».
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.