Реанимация бурятского судоходства
Восстановление водной инфраструктуры Бурятии стало одной из главных тем последних недель. Федеральные чиновники высокого уровня озвучили неопределенные обещания, а местные власти напомнили о судоходном прошлом Бурятии и о бурном развитии туризма. Впрочем, все упирается в федеральные деньги, которых пока нет, и неизвестно, появятся ли они вообще.
Первый прорыв за полвека
Бурятия снова заговорила о возрождении похороненного ранее республиканского судоходства. Уже несколько десятилетий в республике не было ни серьезных портов, ни более или менее развитого водного транспорта. Поводом для очередной волны оптимизма послужило открытие порта в Турке, построенного в рамках «Байкальской гавани».
Подобных открытий в Бурятии не было уже более полувека. Новое причальное сооружение сможет принимать до 200 прогулочных яхт. Здесь же можно будет получить портовое обслуживание, такое как дозаправка судов и утилизация нефтепродуктов.
Сооружение включает в себя пять причалов для маломерных судов, из них три для пассажирских и два для грузовых.
- Единственный на Байкале порт, который сегодня соответствует всем требованиям, в том числе и международным. Каждая причальное место обеспечено электроэнергией, холодной пресной водой. Есть клапан, который принимает все канализационные стоки. Уже в ближайшее время мы начнем строить эллинг – это такой гараж для плавсредств, куда на зиму будут приниматься все пластиковые корабли, - рассказал глава республики на последней планерке.
На строительство этого сооружения было потрачено 654 миллиона рублей. Его уже называют новыми «морскими воротами» Бурятии. Кроме прочего, это еще и повод просить денег у Федерации на развитие отрасли.
- Это могут быть и субсидии, и федеральные инвестиции, - говорил руководитель Федерального агентства морского и речного транспорта Александр Давыденко во время встречи с главой Бурятии. - Самое главное, мы сегодня договорились с главой республики о том, что четко и одинаково видим проблему, а значит, видим одинаковые пути решения. Мы вместе будем проходить путь к тому, чтобы привлечь федеральные инвестиции в регион.
Однако при всей информационной суете вокруг Туркинского порта нельзя не отметить важный факт: такое сооружение в Бурятии сегодня только одно. Все остальное – это обветшалые причалы, старые суда, не развитая инфраструктура, требующая огромных денег. И чтобы преодолеть все эти преграды, придется сильно постараться.
Не сберегли
Между тем, тема судоходства для Бурятии совсем не чужда. Когда-то у нас была серьезная инфраструктура и развитое транспортное сообщение, соединявшее Бурятию не только с соседними регионами страны, но и с соседней Монголией.
По Селенге некогда перевозили немалые объемы грузов. Впрочем, еще в 1950-е годы водное сообщение с Монголией прекратилось. А в восьмидесятых начало угасать и остальное судоходство республики. Реки обмелели, и весь флот передислоцировали в Иркутск.
- Развитие судоходства в Сибири по озеру Байкал и реке Селенге началось более 300 лет назад. В свое время здесь ходили ледоколы и паромы, которые перевозили через Байкал даже железнодорожные составы. Особое развитие судоходство получило в советское время, но затем, в годы перестройки, отрасль пришла в упадок. К счастью, сегодня ситуация снова начала меняться, - рассказывал Вячеслав Наговицын в ходе морской коллегии, проходившей недавно в Бурятии.
Вернуть Селенге статус судоходной реки пытались несколько лет назад. Тогда, в 2010 году, говорили о появлении в Бурятии судов на воздушных подушках. Впрочем, судя по нынешнему положению дел, инициатива так и осталась только бумажным проектом.
Более преуспели в этом деле наши соседи – Иркутская область. Там до сих пор действует Восточно-Сибирское речное пароходство, которое связывает разные точки региона. В том числе, на иркутских пароходах можно добраться и до Бурятии, точнее – до Усть-Баргузина. Хотя больше ни в какие порты республики иркутяне не заходят, ограничиваясь Ольхоном, Листвянкой, Нижнеангарском и так далее.
Печальная картина
У нас же водный транспорт сегодня состоит по большей части из частных маломерных судов, которые вряд ли можно приравнять к транспортно-судоходной инфраструктуре.
Средний возраст судов в Бурятии – 27 лет, а причальные сооружения (кроме туркинского) построены еще в 60-70 годы. Все это говорит о глубоком кризисе в отрасли и о том, что восстанавливать все это придется долго и затратно. Впрочем, такая ситуация характерна не только для Бурятии.
- Для Сибирских и Восточных регионов России ситуация складывается неблагоприятно. Более 70 процентов судов уже выработали свой технический ресурс, поскольку их средний возраст превышает 30 лет. Особенно остро в рамках северного завоза ощущается нехватка малотоннажных и специализированных судов, - рассказывал зампред правительства России Дмитрий Рогозин на морской коллегии.
При этом в некоторых регионах России судоходство до сих пор остается одним из стратегических видов транспорта, при помощи которого перевозятся сотни тысяч пассажиров и миллионы тонн грузов.
- Весь северный завоз грузов по 2013 году составил по восточному бассейну более 16 миллионов тонн грузов, на 90 процентов – по внутренним водным путям, от эффективности которых, без преувеличения можно сказать, зависит жизнедеятельность регионов в зимний период. Пассажирские перевозки по внутренним водным путям Енисейского, Ленского бассейнов являются по сути безальтернативными для жизнеобеспечения большинства прилегающих населенных пунктов, - рассказал Дмитрий Рогозин.
У Бурятии же сегодня появился шанс войти в число таких регионов и сделать судоходство средством укрепления экономики, увеличения торговых связей и развития туризма.
Все для туриста
Причем именно туризм используется властями республики как один из главных аргументов в пользу развития водной инфраструктуры. «Байкальская гавань», построенный порт в Турке, рост турпотока на Байкале – все это требует создания водных маршрутов и необходимого для них оснащения.
- Без судоходства сложно представить сегодня развитие туризма на Байкале как одного из направлений развития Байкальского региона. Как известно, в последнее время Байкал и его окрестности являются одним из самых популярных маршрутов для туристов всего мира. На Байкале исторически сформировалось множество красивейших мест для посещения туристов, - говорит Вячеслав Наговицын.
При этом, по словам главы республики, точки туристических посещений сегодня разрознены и труднодоступны. Появления своего пассажирского флота в Бурятии могло бы решить эту проблему, а значит, и вывести на новый уровень туризм на Байкале.
- По некоторым оценкам, количество туристов, приезжающих на Байкал, в Бурятию и Иркутскую область, ежегодно увеличивается на 11 процентов и в настоящее время составляет 1,6 миллиона человек в год. По проведенным социологическим исследованиям, в мире каждый второй человек знает про озеро Байкал, а каждый третий желал бы хотя бы один раз в жизни здесь побывать, - рассказал глава Бурятии.
Но в итоге все снова упирается только в федеральные деньги. Пока что «выбивание» средств на эти цели ограничивается переговорами с чиновниками федерального уровня, такими как Дмитрий Рогозин и Александр Давыденко.
С последним глава республики говорил о включении Бурятии в федеральную программу развития транспортной системы и о помощи в содержании и обслуживании нового порта в Турке. Глава «Росморречфлота» обещал «всячески способствовать решению этих вопросов». Формулировка обнадеживающая, однако, учитывая, что ни сроков, ни механизмов реализации этого плана оговорено не было, слишком уж надеяться на это не стоит.
Восстановление водной инфраструктуры в Бурятии стоит немалых денег. А Кремль в последние годы старается сокращать размеры федеральных вливаний, по крайней мере, такая тенденция наблюдается в Бурятии.
Вопрос восстановления судоходства в республике жизненно необходимым сегодня не является. Жили же как-то последние несколько десятилетий. Конечно, это дало бы сильный толчок Бурятии. Однако высока вероятность, что уже в скором времени страсти вокруг создания в республике флота поутихнут, федеральные программы пройдут мимо, а местный бюджет попросту не вытянет такой нагрузки. А значит, круизы отменяются.
Владимир Пашинюк, «Номер один»
