Происшествия
24.07.2024 в 06:40
«Сына мы не вернем, но, может, спасем других…»
Мать погибшего в Бурятии срочника проводит собственное расследование
Текст: Владимир Пашинюк
Недавно в соцсетях появилась ужасающая история Кирилла П., солдата-срочника из военной части в Сосновом Бору, который погиб при странных обстоятельствах. Следствие утверждает, что юноша добровольно ушел из жизни, но его семья в это не верит. И на то есть немало причин, в том числе очевидные несостыковки в версии следствия и явные признаки того, что кто-то пытается замять это дело.
«Армию представлял по-другому»
На видео, которое нам прислала мама Кирилла - Анастасия П., она рассказывает историю того, что случилось с ее мальчиком. Рассказ дается ей непросто: то и дело женщина делает паузы, чтобы медленно выдохнуть и успокоиться… Но получается это не всегда, и время от времени Анастасия все же не может сдержать слез. Тем не менее каждому, кто посмотрит это видео, становится понятно: Анастасия - сильная женщина.
Она рассказывает, что Кирилл проходил срочную службу в военной части, расположенной в Сосновом Бору.
- Проходил он ее сложновато: когда пришел туда, то понял, как он сказал, «армию представлял по-другому». Он в прошлом кадет, юнармеец, очень много у него наград и достижений. Сказал сразу: унижения, пинки, избиения, - пересказывает Анастасия реакцию сына на то, что творилось в Сосновом Бору.
Но Кирилл не терял бодрости духа. Он говорил родным: «Ничего страшного, год я выдержу».
На службу он пришел весной 2024. В начале июня его положили в медсанчасть с диагнозом «ОРЗ».
- Он, в принципе, аллергик у нас, даже не знаем, как Кирилла забрали в армию при его состоянии здоровья. Но это мы еще будем выяснять, - говорит Анастасия.
Лечился он три дня. В это время ему предложили остаться служить там же, в медсанчасти. На должности писаря, или, говоря по-современному, айтишника. Прежний собрался на дембель.
- Кирилл очень обрадовался. Компьютеры он любил, хотел из армии прийти и выучиться на айтишника. Говорил, хоть так послужу и какая-то польза от меня будет за этот год, был рад и счастлив, - говорит мама солдата.
Анастасия рассказывает, как они семьей ходили каждое воскресенье проведать его. Ходила и его девушка Ксения - и с ней, и с родными у Кирилла были теплые, хорошие отношения.
В июне Кириллу было особенно тяжело. Как он рассказывал родным, причина в предстоящей проверке, которая была назначена на конец месяца.
- Ночью писарством занимается, днем - хознужды. «Ну ничего, - говорил, - сейчас пройдет проверка, все будет нормально», - рассказывает Анастасия.
Присяга должна была пройти 29 июня. Кирилл очень ждал ее, ведь в этот день его должны были отпустить домой, который находился от части всего в паре километров. Но так уж случилось, что именно 29 июня еще совсем недавно полного жизни, оптимистичного молодого парня похоронили.
Страшный день
- 26 числа утром я ребенка не повела в садик. Муж был в командировке, и мы разоспались. Проснулась я только в восемь утра. А в телефоне у меня «висят» пересланные от его девушки сообщения Кирилла: «Прости меня, мое солнышко, я так больше не могу, желаю тебе счастья, люблю… Передай моей маме, что я ее люблю… Он меня не отпускает, он говорит, что я должен…». И геолокация. Я сразу позвонила Ксении, она сказала, что не знает, что случилось, он трубку не берет, в интернете не отвечает. Я собралась и полетела по геолокации, - описывает Анастасия, наверное, свой самый страшный день в жизни.
Геолокация привела ее в горы. Примерно около десяти утра женщина позвонила командиру и попросила проверить, на месте ли Кирилл. Только спустя 40 минут, когда она перезвонила снова, ей сказали, что ее мальчика нет.
Искали целый день. Анастасия уверяет, что помощи от военной полиции было немного. По ее словам, двое сотрудников большую часть времени «сидели под деревом, курили, хохотали…».
К вечеру мама Кирилла нашла этих сотрудников под тем же деревом.
- Я начала с ними ругаться: «что такое, где мой ребенок, я отдала живого и здорового ребенка, он еще присягу не принял. Почему вы не предпринимаете никаких действий, ничего не делаете? Где розыскная бригада, где собаки, где айтишники, которые могут вычислить, где телефон моего сына?». На что мне говорили: «да вы не переживайте, да он прячется, он боится…».
После разговора они разъехались в разные стороны. Сотрудники – в сторону города, Анастасия – домой, где ее ждали маленькие дети. Уже дома в начале восьми вечера ей позвонила Ксения.
- Говорит: «Кирилла нашли!». Я обрадовалась, спрашиваю: «Где?». Она мне отвечает: «Повешенным». У меня началась истерика. После чего я осознаю, что это все не подтверждено, что это не может быть правдой. Мой единственный сынок… Я начала обзванивать командование, военную полицию - всех, чьи номера у меня были. Они мне ничего не говорили, потом вообще перестали брать от меня трубки.
К тому моменту уже из командировки вернулся муж, пришли родственники. И мы поехали к месту, где нашли Кирилла.
Что-то не сходится…
- Там, внизу у горы, стояло оцепление. Как позже выяснилось, сын мой был на самой макушке этой горы. То есть оттуда он мог видеть дом. И если туда ему идти, это от воинской части 11 километров. И дорога идет через наш дом. Его нашли стоящим возле дерева. Именно стоящим… По положению тела было сразу понятно, что его туда привезли и поставили, что он сам это не совершал и с ним это не совершали. Муж туда поехал, опознал, постарался запомнить все. Следственная группа даже протокол на месте не составила - пофотали и все. Мне ребенка не показали. Увезли в военный морг. Я была в истерике и не могла здраво мыслить, - делится Анастасия.
По словам женщины, следователь вначале допускал мысль о том, что это именно убийство. Ведь было много факторов, указывающих на то, что это никакое не самоубийство. Согласились с этим и родные юноши.
- Я сразу сказала, что он этого не делал: он любил жизнь, любил девушку, свою семью, и мы его все любили. Он не мог этого сделать, что бы кто ему ни сделал. Он бы пришел домой. Он бы все мне рассказал, и мы бы с ним решили. Все бы решили, - уверена мама погибшего.
Но на следующий день Анастасия начала догадываться, что дело могут замять. И начала собственное расследование.
«Вырубили и удавили»
Во-первых, женщине посоветовали обратить внимание на вещи погибшего сына. Ведь при внимательном рассмотрении фотографий с места событий становятся видны несостыковки.
- 11 километров сын прошел пешком, а в эту ночь шел дождь до семи утра, ливень прямо был. Вещи ребенка идеально чистые, берцы начищенные, даже пыли нет. Руки в свободном состоянии, и он стоял на ногах. Под ногами нет ничего, ни одной бороздки. Позже мы заметили, что у сына сломаны зубы. Уже в гробу, когда приоткрылся рот, на нижней губе увидели гематому, верхняя губа разорвана. Мы это все сфотографировали, взяли видео от 25 числа, где он общался с девушкой, кружки отправлял - идеальная улыбка у сына нашего была. Я сообщила следователю, он сказал, что осматривал тело, зубы были целые, это сделали инструментом в морге. Мы отправили видео в Москву экспертам, и ими сделан вывод, что удары нанесены инородным предметом, вырубили и удавили. Даже по фотографии все это ясно видно.
После того как родным Кирилла стало очевидно, что версия следствия о самоубийстве не выдерживает никакой критики, началось хождение по инстанциям. Писали и звонили везде, вплоть до главы Следкома России Бастрыкина. Параллельно наняли юриста и начали собирать улики. Многие очевидцы вышли с нами на связь, рассказали о том, что творится в этой военной части. Правда открыто говорить об этом они пока не готовы, боятся последствий.
«Пострадал за то, что не был трусом»
В числе прочего родители юноши сделали протоколы переписок. Им пришлось делать это недешевое мероприятие самим, хотя оно должно было пройти в рамках уголовного дела.
Из переписки Кирилла с его девушкой удалось узнать, что был некий срочник, отслуживший уже полгода, который требовал с него деньги за то, что Кириллу как айтишнику положен телефон, а остальным нет. Молодой человек, конечно, ответил жестким отказом - парень был с характером. После этого он писал, что тот сослуживец «подтянул» своих друзей из роты. «Тянут меня на разговор», - писал Кирилл.
- Был разговор или нет, мы не знаем. Скорее всего, он и был с 25 на 26 июня. Потому что полпервого ночи он еще своей подруге писал: «Я люблю тебя». То есть спокойная переписка. Потом подруга писала ему много раз, но ни на одно сообщение он не ответил. То есть на тот момент с нашим сыном уже что-то произошло, - рассказывает Анастасия. - Конечно, земля слухами полна, но дыма без огня не бывает. Оттуда, отсюда люди говорят: «Убили, несколько человек их было». Пока прямых доказательств нет. Следствие заключает, что суицид, и все на этом.
Однако после того как Анастасия прошла по всем инстанциям, обратилась в СМИ, когда ее историю вкратце рассказали в соцсетях и по телевизору, пошла первая обнадеживающая реакция со стороны властей. В то же время женщина рассказывает, что ей начали поступать угрозы.
- Мне даже напрямую поступают угрозы от матерей солдат, которые сейчас там служат. Что переломают мне ноги и все такое. «Оставь наших детей в покое, пускай они спокойно дослужат...». На что я сказала, что из-за таких, как вы, трусов такое и происходит с нашими детьми. Мой сын пострадал только за то, что не был трусом, что он их не боялся.
Анастасия говорит, что у нее еще много информации, которую она не может обнародовать. Но надеется, что скоро соберет достаточно доказательств, чтобы привлечь виновных к ответственности.
- Я прошу всех неравнодушных, наших депутатов, высшие чины прекратить это безобразие. Своего сына мы уже не вернем, но, может быть, спасем других.
И мы просим о том же. Даже не просим, настаиваем. Сегодня армия должна быть образцовой. Местом, куда хочется идти, чтобы защищать свою Отчизну. И если есть те, кто во имя своей алчности и жестокости пытается превратить ее в нечто иное, в место, где происходят страшные вещи, то они должны понести самую суровую кару из возможных.
Фото из семейного архива Анастасии П.
«Армию представлял по-другому»
На видео, которое нам прислала мама Кирилла - Анастасия П., она рассказывает историю того, что случилось с ее мальчиком. Рассказ дается ей непросто: то и дело женщина делает паузы, чтобы медленно выдохнуть и успокоиться… Но получается это не всегда, и время от времени Анастасия все же не может сдержать слез. Тем не менее каждому, кто посмотрит это видео, становится понятно: Анастасия - сильная женщина.
Она рассказывает, что Кирилл проходил срочную службу в военной части, расположенной в Сосновом Бору.
- Проходил он ее сложновато: когда пришел туда, то понял, как он сказал, «армию представлял по-другому». Он в прошлом кадет, юнармеец, очень много у него наград и достижений. Сказал сразу: унижения, пинки, избиения, - пересказывает Анастасия реакцию сына на то, что творилось в Сосновом Бору.
Но Кирилл не терял бодрости духа. Он говорил родным: «Ничего страшного, год я выдержу».
На службу он пришел весной 2024. В начале июня его положили в медсанчасть с диагнозом «ОРЗ».
- Он, в принципе, аллергик у нас, даже не знаем, как Кирилла забрали в армию при его состоянии здоровья. Но это мы еще будем выяснять, - говорит Анастасия.
Лечился он три дня. В это время ему предложили остаться служить там же, в медсанчасти. На должности писаря, или, говоря по-современному, айтишника. Прежний собрался на дембель.
- Кирилл очень обрадовался. Компьютеры он любил, хотел из армии прийти и выучиться на айтишника. Говорил, хоть так послужу и какая-то польза от меня будет за этот год, был рад и счастлив, - говорит мама солдата.
Анастасия рассказывает, как они семьей ходили каждое воскресенье проведать его. Ходила и его девушка Ксения - и с ней, и с родными у Кирилла были теплые, хорошие отношения.
В июне Кириллу было особенно тяжело. Как он рассказывал родным, причина в предстоящей проверке, которая была назначена на конец месяца.
- Ночью писарством занимается, днем - хознужды. «Ну ничего, - говорил, - сейчас пройдет проверка, все будет нормально», - рассказывает Анастасия.
Присяга должна была пройти 29 июня. Кирилл очень ждал ее, ведь в этот день его должны были отпустить домой, который находился от части всего в паре километров. Но так уж случилось, что именно 29 июня еще совсем недавно полного жизни, оптимистичного молодого парня похоронили.
Страшный день
- 26 числа утром я ребенка не повела в садик. Муж был в командировке, и мы разоспались. Проснулась я только в восемь утра. А в телефоне у меня «висят» пересланные от его девушки сообщения Кирилла: «Прости меня, мое солнышко, я так больше не могу, желаю тебе счастья, люблю… Передай моей маме, что я ее люблю… Он меня не отпускает, он говорит, что я должен…». И геолокация. Я сразу позвонила Ксении, она сказала, что не знает, что случилось, он трубку не берет, в интернете не отвечает. Я собралась и полетела по геолокации, - описывает Анастасия, наверное, свой самый страшный день в жизни.
Геолокация привела ее в горы. Примерно около десяти утра женщина позвонила командиру и попросила проверить, на месте ли Кирилл. Только спустя 40 минут, когда она перезвонила снова, ей сказали, что ее мальчика нет.
Искали целый день. Анастасия уверяет, что помощи от военной полиции было немного. По ее словам, двое сотрудников большую часть времени «сидели под деревом, курили, хохотали…».
К вечеру мама Кирилла нашла этих сотрудников под тем же деревом.
- Я начала с ними ругаться: «что такое, где мой ребенок, я отдала живого и здорового ребенка, он еще присягу не принял. Почему вы не предпринимаете никаких действий, ничего не делаете? Где розыскная бригада, где собаки, где айтишники, которые могут вычислить, где телефон моего сына?». На что мне говорили: «да вы не переживайте, да он прячется, он боится…».
После разговора они разъехались в разные стороны. Сотрудники – в сторону города, Анастасия – домой, где ее ждали маленькие дети. Уже дома в начале восьми вечера ей позвонила Ксения.
- Говорит: «Кирилла нашли!». Я обрадовалась, спрашиваю: «Где?». Она мне отвечает: «Повешенным». У меня началась истерика. После чего я осознаю, что это все не подтверждено, что это не может быть правдой. Мой единственный сынок… Я начала обзванивать командование, военную полицию - всех, чьи номера у меня были. Они мне ничего не говорили, потом вообще перестали брать от меня трубки.
К тому моменту уже из командировки вернулся муж, пришли родственники. И мы поехали к месту, где нашли Кирилла.
Что-то не сходится…
- Там, внизу у горы, стояло оцепление. Как позже выяснилось, сын мой был на самой макушке этой горы. То есть оттуда он мог видеть дом. И если туда ему идти, это от воинской части 11 километров. И дорога идет через наш дом. Его нашли стоящим возле дерева. Именно стоящим… По положению тела было сразу понятно, что его туда привезли и поставили, что он сам это не совершал и с ним это не совершали. Муж туда поехал, опознал, постарался запомнить все. Следственная группа даже протокол на месте не составила - пофотали и все. Мне ребенка не показали. Увезли в военный морг. Я была в истерике и не могла здраво мыслить, - делится Анастасия.
По словам женщины, следователь вначале допускал мысль о том, что это именно убийство. Ведь было много факторов, указывающих на то, что это никакое не самоубийство. Согласились с этим и родные юноши.
- Я сразу сказала, что он этого не делал: он любил жизнь, любил девушку, свою семью, и мы его все любили. Он не мог этого сделать, что бы кто ему ни сделал. Он бы пришел домой. Он бы все мне рассказал, и мы бы с ним решили. Все бы решили, - уверена мама погибшего.
Но на следующий день Анастасия начала догадываться, что дело могут замять. И начала собственное расследование.
«Вырубили и удавили»
Во-первых, женщине посоветовали обратить внимание на вещи погибшего сына. Ведь при внимательном рассмотрении фотографий с места событий становятся видны несостыковки.
- 11 километров сын прошел пешком, а в эту ночь шел дождь до семи утра, ливень прямо был. Вещи ребенка идеально чистые, берцы начищенные, даже пыли нет. Руки в свободном состоянии, и он стоял на ногах. Под ногами нет ничего, ни одной бороздки. Позже мы заметили, что у сына сломаны зубы. Уже в гробу, когда приоткрылся рот, на нижней губе увидели гематому, верхняя губа разорвана. Мы это все сфотографировали, взяли видео от 25 числа, где он общался с девушкой, кружки отправлял - идеальная улыбка у сына нашего была. Я сообщила следователю, он сказал, что осматривал тело, зубы были целые, это сделали инструментом в морге. Мы отправили видео в Москву экспертам, и ими сделан вывод, что удары нанесены инородным предметом, вырубили и удавили. Даже по фотографии все это ясно видно.
После того как родным Кирилла стало очевидно, что версия следствия о самоубийстве не выдерживает никакой критики, началось хождение по инстанциям. Писали и звонили везде, вплоть до главы Следкома России Бастрыкина. Параллельно наняли юриста и начали собирать улики. Многие очевидцы вышли с нами на связь, рассказали о том, что творится в этой военной части. Правда открыто говорить об этом они пока не готовы, боятся последствий.
«Пострадал за то, что не был трусом»
В числе прочего родители юноши сделали протоколы переписок. Им пришлось делать это недешевое мероприятие самим, хотя оно должно было пройти в рамках уголовного дела.
Из переписки Кирилла с его девушкой удалось узнать, что был некий срочник, отслуживший уже полгода, который требовал с него деньги за то, что Кириллу как айтишнику положен телефон, а остальным нет. Молодой человек, конечно, ответил жестким отказом - парень был с характером. После этого он писал, что тот сослуживец «подтянул» своих друзей из роты. «Тянут меня на разговор», - писал Кирилл.
- Был разговор или нет, мы не знаем. Скорее всего, он и был с 25 на 26 июня. Потому что полпервого ночи он еще своей подруге писал: «Я люблю тебя». То есть спокойная переписка. Потом подруга писала ему много раз, но ни на одно сообщение он не ответил. То есть на тот момент с нашим сыном уже что-то произошло, - рассказывает Анастасия. - Конечно, земля слухами полна, но дыма без огня не бывает. Оттуда, отсюда люди говорят: «Убили, несколько человек их было». Пока прямых доказательств нет. Следствие заключает, что суицид, и все на этом.
Однако после того как Анастасия прошла по всем инстанциям, обратилась в СМИ, когда ее историю вкратце рассказали в соцсетях и по телевизору, пошла первая обнадеживающая реакция со стороны властей. В то же время женщина рассказывает, что ей начали поступать угрозы.
- Мне даже напрямую поступают угрозы от матерей солдат, которые сейчас там служат. Что переломают мне ноги и все такое. «Оставь наших детей в покое, пускай они спокойно дослужат...». На что я сказала, что из-за таких, как вы, трусов такое и происходит с нашими детьми. Мой сын пострадал только за то, что не был трусом, что он их не боялся.
Анастасия говорит, что у нее еще много информации, которую она не может обнародовать. Но надеется, что скоро соберет достаточно доказательств, чтобы привлечь виновных к ответственности.
- Я прошу всех неравнодушных, наших депутатов, высшие чины прекратить это безобразие. Своего сына мы уже не вернем, но, может быть, спасем других.
И мы просим о том же. Даже не просим, настаиваем. Сегодня армия должна быть образцовой. Местом, куда хочется идти, чтобы защищать свою Отчизну. И если есть те, кто во имя своей алчности и жестокости пытается превратить ее в нечто иное, в место, где происходят страшные вещи, то они должны понести самую суровую кару из возможных.
Фото из семейного архива Анастасии П.
Теги
армия