Спасение из детского ада
Данте Алигьери в «Божественной комедии» поместил в последний, девятый круг ада предателей. Он считал этот самый страшный круг ледяным. А жительница поселка Усть-Баргузина оставила своих четырех малолетних детей в нетопленной квартире совершенно раздетыми. Сомневаемся, что она читала поэму великого флорентийца. Да и дети никого не предавали. Это их предали, причем дважды. Первый раз, когда родная мать их чуть не заморозила. Второй – когда сделала детей разменной картой в борьбе за выплаты, причитающиеся после гибели их отца на СВО.
Дети в окне
В апреле этого года жители Усть-Баргузина заметили в окне одного из домов совершенно голых маленьких детей, которые стучали в стекло изнутри. Это выглядело как отчаянная попытка привлечь внимание и позвать на помощь.
Байкал в апреле еще во льду. Дуют холодные, промозглые ветра. Почему дети без одежды? Где взрослые? Что случилось в доме? Встревоженные прохожие сообщили об увиденном в полицию. Когда сотрудники поселкового отделения МВД вошли в дом, их глазам предстал настоящий детский ад.
Печь была не топлена и находилась в аварийном состоянии. Пол завален какими-то тряпками, старой обувью, усыпан чем-то наподобие крупы или мелкой извести. В общем, мусором, среди которого валялись ножи и ножницы. Из спальной мебели – только разломанный диван и кровать с очень грязным, наполовину сброшенным матрасом. Остатки детской кроватки разбросаны по разным комнатам.
Это можно назвать бедламом, бомжатником, чем-то еще, но только не домом, где находились (написать «жили» рука не поднимается) четверо детей, которым на тот момент было четыре, два, три года и десять месяцев. Самый младший уже ослабел настолько, что был близок к обмороку.
«Язвы, синяки, царапины»
Появившаяся мамаша – Оксана Шумакова - уверяла полицейских, что вынуждена была отлучиться, чтобы сходить «за денежкой», и других «вариантов не было». Однако обстановка в доме и давно остывшая печь наглядно показывали, что отсутствовала она долгое время. Возможно, даже несколько суток.
Шумакова также утверждала, что живут они не в этой квартире, а у ее мамы. Но почему тогда дети раздеты догола, а в доме не нашлось хоть какой-то мало-мальски пригодной одежды? В чем она их привела? Эти вопросы остались, да и по сей день остаются без внятных ответов. Представителям органов опеки и попечительства пришлось закутать детей в одеяла, чтобы забрать их из детского ада.
В Усть-Баргузинской участковой больнице измученных ребятишек осмотрели врачи. Результаты отражены в решении суда о лишении Оксаны Шумаковой родительских прав: «В ходе осмотра педиатром установлено, что дети продолжительное время находились в холодном доме без одежды, у детей обморожены ноги, тело покрыто язвами, синяками и царапинами».
При таких обстоятельствах не могло быть и речи, чтобы вернуть детей Шумаковой. Да и сама она не проявила особого рвения. Вынесла из дома мусор, но ни спальных мест для детей, ни одежды, ни продуктов там не появилось.
Обжаловать не пыталась
Суд согласился с выводами органов опеки и попечительства о том, что в результате бездействия Шумаковой, ее безразличия к детям существовала «непосредственная угроза их жизни и здоровью». Мамаша даже в детский сад их не водила, хотя места им выделили.
Не были оформлены и единые пособия на 2024 год. Документы, включая свидетельства о рождении, утрачены. А Шумакова за несколько месяцев не удосужилась их восстановить, хотя это можно сделать за одну поездку в райцентр, где находится отдел ЗАГСа.
Более того, в суде она согласилась с иском о лишении ее родительских прав. При том, что никто ее «не грузил» и напраслину не возводил. В судебном решении отмечено, что семья на учете как находящаяся в социально-опасном положении не состояла. В злоупотреблении спиртными напитками Шумакова ранее замечена не была, по крайней мере жалоб в полицию не поступало. По месту жительства характеризуется посредственно. Безработная, с неполным средним образованием.
На решении суда стоит штамп «Не обжаловано. Вступило в законную силу». Вдумайтесь: мать, которую лишили родительских прав, даже не пыталась прибегнуть к помощи юриста, подать апелляцию в вышестоящую судебную инстанцию. Не хотела бороться за своих детей? Она просто укатила из Усть-Баргузина, предположительно, в другой регион. С какой целью – неизвестно.
Четверо вместо одного
Нет ничего удивительного, что сразу после того, как детей спасли из холодного дома, было решено передать их под предварительную опеку. Ребятишек приняла чета Алевтины и Станислава Почекуниных. Супруги давно мечтали о пополнении в семействе, так как уже вырастили четверых детей. Но врачи, оценив состояние здоровья, рекомендовали не рисковать. Поэтому семейная пара приняла решение усыновить ребенка. Прошли обучение, подтвердили материальную обеспеченность семьи. И ждали.
Но когда их вызвали в Усть-Баргузинскую участковую больницу и предложили принять сразу четверых, это стало полной неожиданностью.
- Конечно, братьев и сестер нельзя разлучать, – вспоминает Алевтина. – Поэтому мы с мужем на месте решили: принимаем всех. Дети были очень запущенные: грязные, голодные, не приученные ни к чему, без прививок. Сейчас приучены к туалету, личной гигиене, правилам приема пищи, общению. Старшие ходят в детский сад.
По нашей просьбе Алевтина показала фотографии. Дети аккуратно одеты, ухожены, жизнерадостны. Полный контраст с тем, какими их застали в апреле сотрудники полиции: чуть живыми, одичавшими, перемазанными.
Можно только порадоваться за детей, у которых началась новая жизнь в настоящей семье. Алевтину они называют мамой, а свою биологическую мать просто Оксаной, вспоминая, как она кормила их подгоревшей лапшой...
Новая угроза
Но сейчас над детьми вновь нависла угроза. На СВО погиб их отец – Виктор Шумаков. Лишенная родительских прав мамаша срочно вернулась в Усть-Баргузин и объявила, что будет добиваться восстановления в родительских правах. С чего бы вдруг такой поворот?
А все дело в выплатах, которые полагаются семье погибшего на СВО и составляют свыше 13 млн рублей. Как правило, они делятся между всеми членами семьи. В данном случае это мать Виктора, его вдова Оксана Шумакова и четверо детей. Вот простейшая арифметика: если дети будут воспитываться в приемной семье, то более 8 млн рублей будет перечислено на их счета, где и останутся вплоть до их совершеннолетия. Оксане и ее свекрови достанется по 2 млн с копейками.
Зато если Шумакова сможет добиться восстановления в родительских правах, то на себя и четверых детей она получит свыше 10 млн рублей. А это уже серьезный куш для безработной.
Нашлась у нерадивой мамаши и «группа общественной поддержки». В Усть-Баргузин наведались представители некоего «Народного совета», а затем в социальных сетях появился видеоролик, где все перевернуто с ног на голову. Якобы детей забрали после гибели их отца в расчете на выплаты. Хотя в апреле Виктор был еще жив и здоров.
«Это просто жесть...»
Сама Оксана в видеоролике предпочитает не вспоминать о том, как объявила полицейским, что живет одна, а с мужем они подали на развод. Виктор действительно планировал получить отпуск и развестись с женой. Но не успел.
При обследовании жилищно-бытовых условий Шумакова также заявляла, что «отец с семьей не проживает, с детьми связи не поддерживает». На самом деле он был на СВО.
После того как детей передали под предварительную опеку семье Почекуниных, Виктор списался с ними и перевел деньги на нужды детей. Он планировал после возвращения с СВО сам заняться их воспитанием, а пока просил органы опеки не отдавать детей Оксане. «Это просто жесть... Зачем мне такая жена, которая детей бросает», – написал он в мессенджере.
- Виктор в детстве натерпелся, бывал в местном социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних, – рассказала его тетя, медицинский работник Антонина Нестерова. – Моя сестра, чего уж греха таить, выпивает. Поэтому Виктор очень хотел для своих детей другой, лучшей жизни. Старался по мере возможностей обеспечивать. В Усть-Баргузине работал в лесу, потом вахтой в Улан-Удэ на предприятии дорожной отрасли. Все-таки очень рано они с Оксаной создали семью. Были долги, размолвки. Возможно, поэтому он решил заключить контракт и пойти на СВО, чтобы как-то изменить ситуацию. Приехал в Улан-Удэ совсем без вещей, пришлось помочь ему, отдать часть одежды моих сыновей. Планировал с каждой выплаты переводить деньги на ремонт квартиры, на содержание детей.
Весьма показательна история о том, как распорядилась Шумакова материнским капиталом (федеральным и региональным). Она приобрела квартиру (ту самую, где впоследствии был устроен детский ад). Продавец рассказал, что фактически ему оплачено 650 тыс. рублей, хотя в договоре по просьбе Шумаковой была указана сумма 840 тыс. рублей. Видимо, это связано с получением займа в кредитно-потребительском кооперативе, на погашение которого вместе с процентами и направлен маткапитал.
Но самое главное, что право собственности в равных долях Шумакова оформила на себя и двоих детей. Про мужа как-то «позабыла».
Сложно избавиться от ощущения, что Виктор был для нее, прежде всего, источником средств к существованию и на посиделки в местном кафе, где собираются мужские компании в поисках прекрасного пола.
Бабушки от внуков отказались
- Когда Виктора доставили в Бурятию, надо было организовать похороны, – вспоминает Антонина Нестерова. – Оксану и ее маму попросили заняться заказом памятника. Важно было, чтобы потом военкомат принял к оплате документы от члена семьи. Они ушли, долго отсутствовали, а когда вернулись, сказали, что с памятником не получилось. Спасибо главе Усть-Баргузинской администрации Светлане Эрковне Кривогорницыной. Она быстро и грамотно все организовала, памятник вовремя сделали и привезли со всеми необходимыми документами.
Антонина Сергеевна убеждена, что в сложившейся ситуации детей лучше оставить в семье Почекуниных.
- Раз уж такое произошло, то надо исходить из интересов детей, – говорит она. – Я познакомилась с Алевтиной, у меня сложилось мнение, что это ответственный и порядочный человек. Уверена, с ней детям будет лучше. Опека ведь обзванивала всех родственников: и мою сестру, и маму Оксаны. Обе бабушки отказались, после этого из опеки позвонили мне. Я перезвонила маме Оксаны (сестра телефон не брала), чтобы узнать, почему детей забирают. Она ответила, что у них все нормально...
Для защиты детей семья Почекуниных обратилась к известной общественнице Галине Арсеньевой. Она стала разбираться в ситуации. Поехала к матери Виктора Шумакова, живущей в одном из сел Баргузинского района. Беседовали в присутствии свидетелей и местного старосты, велась запись на диктофон. Бабушка подписала заявление о том, что большую часть своей доли в выплате за погибшего сына желает отдать внукам.
Но затем ее позиция вдруг резко изменилась. Мать Виктора написала на Галину Арсеньеву заявление в полицию, обвинив в реализации «преступной схемы». Интересно, что заявление напечатано на компьютере, которым сама заявительница совершенно не владеет. А в его тексте повторяется уже знакомый довод о том, что якобы «целью изъятия детей и давления является завладение выплатой по гибели сына».
Возникает вопрос: что за неадекватная личность режиссирует всю эту историю, заведомо зная, что детей были вынуждены забрать в апреле, а Виктор Шумаков погиб в июне? В органах опеки разве служат предсказатели будущего, которые могут предвидеть события на месяцы вперед?
Да и родительских прав Оксану суд лишил уже после гибели Виктора, но до получения официального известия. Не потому ли она так спешно сорвалась в другой регион, что на тот момент сама не помышляла ни о каких миллионах, а дети представлялись ей лишь обузой?
Понятно, что в полиции вынесли постановление об отказе в возбуждении уголовного дела против Галины Арсеньевой. А вот автору заявления, вероятно, придется ответить за топорно сделанный ложный донос и клевету.
Комментарий участника СВО
Сегодня предусмотрено немало мер поддержки семей участников СВО. Но всегда ли самые, казалось бы, близкие людей ведут себя добросовестно по отношению к защитникам Отечества? Мы попросили прокомментировать случившееся в Усть-Баргузине участника СВО Александра Васильева.
- К сожалению, истории, подобные этой, не единичны. В моем подразделении служил молодой парень, у которого единственной родственницей была родная сестра. Он погиб при штурме, и долгое время не представлялось возможным вынести с поля боя тело. А значит, он формально числится пропавшим без вести. Мы сообщили его сестре о том, что видели его гибель своими глазами. В ответ услышали: «А мне все равно, где он, что с ним, живой или труп». Ну все равно, так все равно.
Вдруг она сама выходит на нас, с очень большой озабоченностью интересуется судьбой брата. Мол, как же, раз погиб, должны останки доставить, документы выдать, надо похоронить по-человечески. Сразу стало понятно, что до нее дошло или кто-то объяснил про компенсационные выплаты.
Другой случай. Получил наш боец отпуск. Добрался до Москвы, оттуда звонит жене, которой оставил свою карту со всеми поступлениями за время службы. Просит выслать деньги на билет до дома. А она ему говорит, куда ты собрался, я уже живу с другим, ты мне здесь не нужен. Помыкался он по Первопрестольной в роли гастарбайтера и, подписав контракт, убыл на СВО, сказав напоследок, что сознательно идет в штурмовики.
Весной в Госдуму РФ внесен законопроект, позволяющий признавать сожительниц законными наследниками погибших бойцов СВО. В том числе и по компенсационным выплатам. Наверное, это нужный механизм, так как многие живут и ведут совместное хозяйство, воспитывают общих детей в незарегистрированных браках. Таковы реалии времени.
Но тогда дайте и обратный механизм – возможность признания нерадивой, неверной супруги недостойной наследницей. Ведь от надежности семейного тыла зависит психологическое состояние, концентрация, внимание бойцов. А в боевых условиях – их жизнь.
Историю, которая произошла в Усть-Баргузине, на мой взгляд, недопустимо представлять как защиту прав вдовы участника СВО. Надо вести речь о защите прав детей павшего бойца, их жизни и здоровья, их права на достойное воспитание в хорошей семье, на достойное будущее. В конце концов, их отец за это право своих детей заплатил жизнью.
Сейчас, как сообщила Галина Арсеньева, иск о признании Оксаны Шумаковой недостойной наследницей уже подан в суд. Там и решится, было ли в этой истории еще одно предательство, не только детей, но и памяти погибшего бойца СВО Виктора Шумакова.
От редакции: в интересах детей имена и фамилии их родителей, опекунов, родственников изменены, любые совпадения случайны.
Фото: скриншот видео
