06.07.2016 в 06:30

«Рыба гниет с головы»: кто на самом деле угрожает исчезновению омуля

«Номер один» удалось связаться с рыбоохранниками, которые рассказали, почему нельзя бороться с нелегальным выловом эндемика
A- A+
«Рыба гниет с головы»: кто на самом деле угрожает исчезновению омуля
В конце мая этого года Бурятию облетела новость о возможном полном запрете на вылов омуля. Аргументов для такого кардинального шага приводилось много, в том числе и рост браконьерства.

Критика прокурора

Напомним, на встрече с главой Росрыболовства Ильей Шестаковым с критикой выступила природоохранная прокуратура Бурятии. Прокурор Валерий Малханов не стеснялся в выражениях. 

- Мы знаем, что в Иркутской области омуля практически не осталось, остался он здесь. Весь омуль фактически сразу уходит в Иркутскую область. Созданы фактически организованные преступные группы, не побоюсь этого слова, которые давно все наладили, переправляют, действительно, происходит свободная реализация, - заявил Малханов. 

Видимо, слова прокурора основываются на реальных фактах. Нам удалось связаться с сотрудниками рыбоохраны, которые на условиях полной анонимности рассказали о том, что происходит на самом деле в сфере нелегальной добычи рыбы.

У каждого начальника свои браконьеры

Стаж работы у Бориса и Антона в рыбоохране приличный, несмотря на молодой возраст. Браконьеров знают всех «в лицо». Однако корнем зла считают не их. Проблема в тех, кто, получив высокие звания, преступает закон.

- Те, кого называют браконьерами, обычные рыбаки. Ну, нет у них другого дохода. Или так рыбачить, или с голода умирать, - объясняет Борис. - Они меньше всех со всей схемы сбыта получают. Сейчас с браконьерством борьба показательная. В любом районе Бурятии есть свое начальство. Так вот, если вы проедете по районам и посмотрите на их добротные особнячки… И у всех есть промышленные холодильники.

Схема работы с омулем, по словам наших собеседников, проста как все гениальное. Браконьеры зачастую имеют статусы индивидуальных предпринимателей. И по закону они обязаны получать квоту на вылов рыбы.

- Квоты на вылов омуля у предпринимателя зависят от того, как он делится с начальником. Например, рыбак получает квоту на вылов омуля – 5 тонн в год. На самом деле пять тонн – это, можно сказать, дневной улов в сети одной бригадой. И 5 тонн, поделенных на год, сами понимаете, это ничто. Поэтому очень много рыбы проходит мимо квот. Но не мимо рыбоохраны, - говорят рыбные инспекторы. 

По словам другого инспектора - Антона, в некоторых районах улов делится между начальником районного управления и рыбаком. Если проще - 2 мешка начальству, три себе. Это если говорить упрощенно. 

- И условия сбыта давно поставлены на поток. Рыбу, изъятую у браконьеров, вы не увидите на прилавках в Бурятии. Все уходит на запад. Иркутск и дальше – Красноярск, Новосибирск. В Новосибирске хвост омуля порой стоит дешевле, чем у нас. Еще раз говорю, эти схемы отлажены давно, и курируют их люди не простые. Там миллионы крутятся. А вы говорите, проблема в браконьерах, - подытоживает Антон. 

Рыбинспектор уверен в том, что вылов омуля сейчас не запретят. И не из-за местных предпринимателей. Слишком большая и прочная цепочка нелегального бизнеса.

«Это кормушка, от которой просто так не оторвешь», - уверен Антон.

Связываться с браконьерами местным молодым и ретивым рыбоохранникам себе дороже, - объясняют ребята. Могут и побить. И ничего им за это не будет. Ведь те, кто их «крышует», вероятнее всего, встанут на сторону незаконных добытчиков рыбы.

- Знаете, как это бывает? Инспектор подъезжает на лодке к одним, через некоторое время его окружает лодок 10 с рыбаками. «В кольцо берут». И тут или уплывать, или огребать… И не дернешься…и пожаловаться некому. Все повязано… - рассказывают рыбоохранники.

Миллионы из воздуха

По словам Бориса и Антона, способов заработать на омуле немало.

- Кормятся не только выловом. Существует такое понятие, как «зарыбливание», ихтиологи наши знают, но они вряд ли вам что-то расскажут. Есть предприятия, которые оценивают степень урона от загрязнения водоемов сточными водами разными фабриками и заводами. Эти предприятия рассчитывает степень загрязнения по формуле. И документируют. После этого заявка отправляется выше, для того чтобы государство выделило денег на «зарыбливание территории». Проще говоря, нужно выпустить рыбку, которую разводили в инкубаторах. Для того чтобы пополнить популяцию омуля, который погиб от загрязнения вод. Сколько нужно выпустить «хвостов», зависит от места и степени загрязнения.

По словам рыбоохранников, государство соглашается компенсировать затраты и выделяет миллионы на восстановление популяции. Деньги на эти цели получают исправно, однако рыба остается в инкубаторах, ее не выпускают в Байкал и Селенгу. 

- Эти предприятия на бумагах ставят свои подписи, что рыбу выпустили. По факту не делается ничего. Не знаю, почему ихтиологи молчат. Но их тоже прижимают, и на них также есть рычаги влияния, вплоть до уголовки, - говорит Антон.

Не суйся в чужую кормушку

На вопрос, какие рычаги влияния можно применить к безобидным ихтиологам, ребята усмехаются: мол, «был бы человек, статья найдется». И делятся историей о том, как сами участвовали в «запугивании» специалистов, которые сунулись в «чужую кормушку». 

- Ну, вот представьте. Когда омуль идет на нерест, ихтиологи за ним «идут» на катере. И через определенное расстояние вылавливают несколько хвостов и проверяют ее состояние, – объясняет Антон. - Они должны выловить рыбу и проверить ее состояние, тут же все записать. Порой они не успевают. Были случаи, что мы их просто выгоняли с места. Подъезжаем, сравниваем, сколько рыбы фактически, сколько записано. Ту, что не записали, можно признать браконьерской. Пугаем их так. Даем понять, чтобы с этого места уходили. Зачем? В кормушку к начальству чтобы не лезли. Мы тоже люди подневольные. Если мы не «хлопнем», «хлопнут» нас.

Между тем ребята признаются, есть и честное начальство. Но эти люди - скорее исключение из правил.

- Знаете, когда самые эффективные задержания браконьеров были? Когда ребята из Красноярска приезжали. Тогда никто не дергался. 

Понимали, чем это грозит. Только красноярцы работают на одной территории, изредка делая рейды. А наши остаются всегда. Значит, ничего не поменяется. Все молчат, и все боятся. Или говорят единицы, но они тут же без работы остаются, если не хуже. Чистка нужна с самого верха. Знаете такую поговорку – рыба гинет с головы - это про нас. 

По данным Росрыболовства, в 2015 году в Бурятии за время нерестового периода, который длится всего один месяц, у браконьеров изъято 11 тонн омуля. Больше всего желающих поживиться омулем оказалось в Кабанском и Прибайкальском районах. И это только официальная статистика. Не трудно подсчитать, что на самом деле речь идет о колоссальных потерях байкальского эндемика. 
И после всего вышесказанного страшно представить, сколько уходит омуля по серым схемам за пределы республики. 

Ирина Соколова, «Номер один». 

P.S: «Номер один» обратился в природоохранную прокуратуру Бурятии, рассказав об этих фактах. Нам ответили, что будут ждать сотрудников рыбоохраны и гарантируют полную конфиденциальность обратившимся. По каждому факту будет проведена проверка.

Фото: pixabay

Читайте также

В Улан-Удэ бизнесмены Матхановы безвозмездно передали базу для МУП «Городские маршруты»
Теперь там можно будет построить новый бокс для автобусов
28.03.2024 в 18:46
В Улан-Удэ хирурги РКБ провели ювелирную операцию по удалению кисты
До этого женщина дважды оперировалась в Иркутске, но безрезультатно
28.03.2024 в 17:43
Жителей Бурятии предупредили о новом способе мошенничества
Появились мошенники, выдающие себя за сотрудников ФНС и требующих декларации
28.03.2024 в 17:36
В Бурятии наградили медалью главного врача дома ребенка «Аистенок»
Аюр Бато-Жаргалович Бимбаев работает в здравоохранении 46 лет, из них 30 лет в руководящей должности
28.03.2024 в 17:34
Следующая новость
© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.