Общество
29.08.2021 в 09:00
В Бурятии семья погибшего в больничном «карцере» пациента выиграла суд
Советский районный суд города Улан-Удэ вынес решение в отношении Баргузинской ЦРБ
Текст: Газета
Советский районный суд города Улан-Удэ вынес решение в отношении Баргузинской ЦРБ о выплате родственникам умершего пациента компенсации за моральный ущерб. Суд постановил частично удовлетворить иск родственников о компенсации морального вреда – родителям выплатить по 100 тыс. рублей за моральный ущерб каждому, а двум сестрам – по 50 тысяч. Семья Владимира Колмакова не согласна с таким решением.
Нарушения были
Напомним, в феврале 2019 года жителя поселка Баргузин Владимира Колмакова заперли в одиночной палате Баргузинской ЦРБ вместо лечения. «Потерянного» больного хватились только спустя несколько часов и стали искать из-за поднявших шум родственников, однако ключи от «карцера» долгое время найти не могли. В результате, когда отец Владимира потребовал вскрыть замок болгаркой, пациента нашли на полу мертвым.
По данному факту было незамедлительно возбуждено уголовное дело. Однако затем его закрыли на основании выводов судмедэкспертизы, согласно которой следователи пришли к выводу, что «летальный исход в данном случае был неизбежен и не зависел от действий врачей». С этим фактом семья погибшего и правозащитник Виталий Хонихоев категорически не согласны и намерены ходатайствовать о возобновлении уголовного дела. Однако пока что рассмотрение дела происходит в рамках гражданского иска.
Тем не менее ряд нарушений в правильности действий врачей установлен как Росздравнадзором, так и даже самим минздравом Бурятии во время проверки. Соответствующее решение на днях вынес и Советский суд.
«Оценив в совокупности все исследованные фактические данные, суд приходит к выводу о том, что ГБУЗ «Баргузинская ЦРБ» не исполнило свою обязанность по качественному и квалифицированному оказанию медицинской помощи. А именно лечащим врачом недооценена степень тяжести состояния пациента при поступлении, при появлении у пациентов признаков неадекватного поведения не организована экстренная консультация дежурного врача, не решен вопрос об изменении тактики лечения – возможного перевода в палату интенсивной терапии при выявлении показаний. Средним медицинским персоналом допущены нарушения в том, что без осмотра врача-терапевта пациент переведен в отдельную палату, расположенную за пределами терапевтического отделения, без организации индивидуального наблюдения» - гласит решение суда.
- Так называемое неадекватное поведение (Владимир выходил из своей палаты, ходил по коридору и т. д.), скорее всего, свидетельствовало о нарастающем отеке головного мозга, - добавляет Анна Иванова, сестра погибшего.
На суде свидетели и работники медучреждения подтвердили, что в больнице действительно существовала некая палата №8, куда помещали беспокойных больных, изолируя их от остальных пациентов.
Семья Владимира подала иск на 2 млн рублей в качестве возмещения морального ущерба каждому из родственников. Но Советский районный суд снизил сумму до 300 тысяч на всех.
- Я недовольна решением суда, считаю, что сумму слишком сильно уменьшили. Вообще, жизнь человека бесценна, ее нельзя перевести ни в какие сформулированные суммы, но цифра, озвученная нами, должна была остаться неизменной. Тем более что у Володи осталась без кормильца малолетняя дочь, ее воспитывает моя сестра, - говорит сестра Владимира Колмакова Анна Иванова.
О подделке документов
Также Анна Иванова категорически не согласна с тем, что уголовное дело закрыто. По ее мнению, следователи сделали неправильные выводы, потому что эксперты на суде высказались однозначно.
- Медэксперт, участвовавший в проведении посмертной экспертизы, на вопрос судьи: «Был ли шанс спасти пациента?» однозначно ответил, что да, был. А нас лишили этого шанса. Поэтому уголовное дело на врачей закрывать не должны были. Причинно-следственная связь между качеством работы врачей и смертью моего брата, я считаю, усматривается. Но во время судов мы неоднократно слышали от стороны медиков о том, что Володя «все равно бы умер». И что теперь, вообще можно ничего не делать? Я считаю, что здесь речь идет о неоказании медпомощи. Вполне возможно, что если бы врачи оказали помощь правильно, то сейчас мой брат бы жил, - уверена сестра погибшего.
Исследование документов по делу брата привело Анну в замешательство.
- Мы с юристом обнаружили, что у тех десяти человек, кто давал показания, текст везде один и тот же, словно под копирку. Обнаружили и много лжи. Особенно возмутило подробное описание, как моему брату якобы оказывали реанимационную помощь. Это такая ложь, – возмущается сестра Владимира.
Известный правозащитник Виталий Хонихоев уверен, что речь идет о подлоге и подделке медицинских документов.
- Например, в личных медицинских документах Владимира написано, что в такое-то время прибыла реанимационная бригада, они вкололи адреналин, затем подробно описываются другие реанимационные действия, хотя на самом деле, когда нашли труп, к нему никто не прикасался. Причем в материалах уголовного дела об этом никто не говорит, медики признают, что на момент обнаружения пациента уже было поздно предпринимать реанимационные мероприятия - налицо отмечалось окоченение и трупные пятна. Поэтому никаких действий не проводилось. На суде на мои вопросы также ответили, что реанимация не проводилась. То есть кто-то явно подделывал медицинские документы. Были ли еще какие-то подделки? Мы не знаем. Но в любом случае надо разобраться с теми людьми, кто делал это, - считает Виталий.
По словам Анны Ивановой, непонятна сама манера защиты представителя Баргузинской ЦРБ. Так, на суде ей пришлось доказывать… свое родство с братом.
- На суде представитель больницы сказал, что, мол, наше родство с Володей надо еще доказать, как и наши с ним дружеские отношения. Мне пришлось рассказывать всю нашу семейную историю и о том, как общались с братом. Потом на суде тот же представитель стал говорить, что мы подали иск, потому что хотим улучшить свое материальное положение, потому что бедная семья. Словом, было много разных нетактичных высказываний, не имеющих отношения к делу, - отмечает Анна.
В целом правозащитник Виталий Хонихоев доволен даже данным, промежуточным результатом, но уверен, что судиться нужно и дальше.
- Если раньше говорилось о том, что врачи ни при чем, то мы доказали их причастность, а также то, что неправильно запирать людей и не оказывать помощь больному. И уверены, что и причинно-следственная связь между смертью Владимира и действиями врачей (вернее, бездействием) тоже можно и нужно доказать. На данный момент мы не согласны с крайне маленькой суммой компенсации и с тем, что минздрав РБ признал себя ненадлежащим ответчиком. У нас будет и апелляция, и кассация, а также параллельно будем добиваться возбуждения уголовного дела.
Решение суда пока не вступило в законную силу.
Василиса Шишкина, «Номер один».
Нарушения были
Напомним, в феврале 2019 года жителя поселка Баргузин Владимира Колмакова заперли в одиночной палате Баргузинской ЦРБ вместо лечения. «Потерянного» больного хватились только спустя несколько часов и стали искать из-за поднявших шум родственников, однако ключи от «карцера» долгое время найти не могли. В результате, когда отец Владимира потребовал вскрыть замок болгаркой, пациента нашли на полу мертвым.
По данному факту было незамедлительно возбуждено уголовное дело. Однако затем его закрыли на основании выводов судмедэкспертизы, согласно которой следователи пришли к выводу, что «летальный исход в данном случае был неизбежен и не зависел от действий врачей». С этим фактом семья погибшего и правозащитник Виталий Хонихоев категорически не согласны и намерены ходатайствовать о возобновлении уголовного дела. Однако пока что рассмотрение дела происходит в рамках гражданского иска.
Тем не менее ряд нарушений в правильности действий врачей установлен как Росздравнадзором, так и даже самим минздравом Бурятии во время проверки. Соответствующее решение на днях вынес и Советский суд.
«Оценив в совокупности все исследованные фактические данные, суд приходит к выводу о том, что ГБУЗ «Баргузинская ЦРБ» не исполнило свою обязанность по качественному и квалифицированному оказанию медицинской помощи. А именно лечащим врачом недооценена степень тяжести состояния пациента при поступлении, при появлении у пациентов признаков неадекватного поведения не организована экстренная консультация дежурного врача, не решен вопрос об изменении тактики лечения – возможного перевода в палату интенсивной терапии при выявлении показаний. Средним медицинским персоналом допущены нарушения в том, что без осмотра врача-терапевта пациент переведен в отдельную палату, расположенную за пределами терапевтического отделения, без организации индивидуального наблюдения» - гласит решение суда.
- Так называемое неадекватное поведение (Владимир выходил из своей палаты, ходил по коридору и т. д.), скорее всего, свидетельствовало о нарастающем отеке головного мозга, - добавляет Анна Иванова, сестра погибшего.
На суде свидетели и работники медучреждения подтвердили, что в больнице действительно существовала некая палата №8, куда помещали беспокойных больных, изолируя их от остальных пациентов.
Семья Владимира подала иск на 2 млн рублей в качестве возмещения морального ущерба каждому из родственников. Но Советский районный суд снизил сумму до 300 тысяч на всех.
- Я недовольна решением суда, считаю, что сумму слишком сильно уменьшили. Вообще, жизнь человека бесценна, ее нельзя перевести ни в какие сформулированные суммы, но цифра, озвученная нами, должна была остаться неизменной. Тем более что у Володи осталась без кормильца малолетняя дочь, ее воспитывает моя сестра, - говорит сестра Владимира Колмакова Анна Иванова.
О подделке документов
Также Анна Иванова категорически не согласна с тем, что уголовное дело закрыто. По ее мнению, следователи сделали неправильные выводы, потому что эксперты на суде высказались однозначно.
- Медэксперт, участвовавший в проведении посмертной экспертизы, на вопрос судьи: «Был ли шанс спасти пациента?» однозначно ответил, что да, был. А нас лишили этого шанса. Поэтому уголовное дело на врачей закрывать не должны были. Причинно-следственная связь между качеством работы врачей и смертью моего брата, я считаю, усматривается. Но во время судов мы неоднократно слышали от стороны медиков о том, что Володя «все равно бы умер». И что теперь, вообще можно ничего не делать? Я считаю, что здесь речь идет о неоказании медпомощи. Вполне возможно, что если бы врачи оказали помощь правильно, то сейчас мой брат бы жил, - уверена сестра погибшего.
Исследование документов по делу брата привело Анну в замешательство.
- Мы с юристом обнаружили, что у тех десяти человек, кто давал показания, текст везде один и тот же, словно под копирку. Обнаружили и много лжи. Особенно возмутило подробное описание, как моему брату якобы оказывали реанимационную помощь. Это такая ложь, – возмущается сестра Владимира.
Известный правозащитник Виталий Хонихоев уверен, что речь идет о подлоге и подделке медицинских документов.
- Например, в личных медицинских документах Владимира написано, что в такое-то время прибыла реанимационная бригада, они вкололи адреналин, затем подробно описываются другие реанимационные действия, хотя на самом деле, когда нашли труп, к нему никто не прикасался. Причем в материалах уголовного дела об этом никто не говорит, медики признают, что на момент обнаружения пациента уже было поздно предпринимать реанимационные мероприятия - налицо отмечалось окоченение и трупные пятна. Поэтому никаких действий не проводилось. На суде на мои вопросы также ответили, что реанимация не проводилась. То есть кто-то явно подделывал медицинские документы. Были ли еще какие-то подделки? Мы не знаем. Но в любом случае надо разобраться с теми людьми, кто делал это, - считает Виталий.
По словам Анны Ивановой, непонятна сама манера защиты представителя Баргузинской ЦРБ. Так, на суде ей пришлось доказывать… свое родство с братом.
- На суде представитель больницы сказал, что, мол, наше родство с Володей надо еще доказать, как и наши с ним дружеские отношения. Мне пришлось рассказывать всю нашу семейную историю и о том, как общались с братом. Потом на суде тот же представитель стал говорить, что мы подали иск, потому что хотим улучшить свое материальное положение, потому что бедная семья. Словом, было много разных нетактичных высказываний, не имеющих отношения к делу, - отмечает Анна.
В целом правозащитник Виталий Хонихоев доволен даже данным, промежуточным результатом, но уверен, что судиться нужно и дальше.
- Если раньше говорилось о том, что врачи ни при чем, то мы доказали их причастность, а также то, что неправильно запирать людей и не оказывать помощь больному. И уверены, что и причинно-следственная связь между смертью Владимира и действиями врачей (вернее, бездействием) тоже можно и нужно доказать. На данный момент мы не согласны с крайне маленькой суммой компенсации и с тем, что минздрав РБ признал себя ненадлежащим ответчиком. У нас будет и апелляция, и кассация, а также параллельно будем добиваться возбуждения уголовного дела.
Решение суда пока не вступило в законную силу.
Василиса Шишкина, «Номер один».
Теги
врачи
